Норберт Мюллер - Вермахт и оккупация Страница 47

Использование советских детей на принудительных работах дополняет картину гнусных преступлений, совершенных оккупационными органами. Создание специальных лагерей для детей во исполнение соответствующих приказов Гиммлера началось в начале 1943 г. распоряжениями начальника главного экономико-административного управления СС и старших эсэсовских и полицейских начальников оккупированных районов, находившихся в ведении гражданской администрации. Дело касалось главным образом детей, близкие которых были убиты во время «операций по очистке» или же угнаны на принудительные работы в Германию. Значительное количество их поступало из прифронтовых районов сухопутных войск. Так, группа армий «Север» направила в указанные лагеря в апреле 1943 г. 3735 детей, из которых 266 было менее 2 лет, 1006 — от 2 до 5 лет, а остальным — от 6 до 14 лет. В лагерях даже маленькие дети должны были выполнять тяжелую физическую работу. И если проект, поддерживавшийся прежде всего Гиммлером, а также различными имперскими ведомствами, и в том числе штабом экономического руководства «Восток» и военно-экономическим управлением Верховного главнокомандования вермахта, по использованию детей на возделывании коксагыза и не был осуществлен, то тем не менее достоверно установлено, что они широко использовались на других сельскохозяйственных работах в тыловых районах оккупированных областей. Дети старших возрастов вывозились даже на принудительные работы в Германию. Так, на заводах «Макс Хютте» и «Ромбахер Хютте» концерна Флика уже в 1942 г. эксплуатировалось несколько сот детей от 14 лет и старше.

С началом непрерывного отхода фашистских войск осенью 1943 г. оккупационные органы стали осуществлять все более произвольную депортацию населения. Целые эшелоны схваченных без разбора в ходе многочисленных акций, проводившихся полицией и военными властями, мужчин и женщин направлялись в рабочие лагеря Заукеля или — например, эшелоны из Днепропетровска и Николаева — в концентрационные лагеря, в том числе и в Бухенвальд[171]. Оставшаяся часть использовалась на работах в оккупированных районах, в особенности на строительстве оборонительных сооружений. В больших масштабах применялась и насильственная эвакуация населения, осуществлявшаяся при отходе войск, в целях отбора рабочей силы. Уже во время марша обоз с населением, шедший с войсками, подвергался самому грубому обыску, и, как это следует из одного официального немецкого донесения, к так называемому «пункту назначения» добирались только дети и старики[172].

Чем тяжелее становилось положение Германии, тем изощреннее делались попытки ее господствующих кругов использовать еще находившийся в их распоряжении людской потенциал. Разработанная Заукелем на 1944 г. четвертая программа использования рабочей силы предусматривала насильственную депортацию 4 млн человек. Из их числа в Германию должны были быть доставлены 1,5 млн рабочих из Италии, 1 млн из Франции, по 250 тыс. из Бельгии и Голландии и 500 тыс. из советских оккупированных районов. Характерным для общего положения фашистского режима принуждения в Европе было то, что Заукель при обсуждении данного вопроса у Гитлера в присутствии Шпеера, Кейтеля, Мильха, Бакке и Гиммлера поставил выполнение своей программы в зависимость от выделения в его распоряжение крупных немецких сил для проведения экзекутивных мероприятий.

Что же касается советских районов, то вермахт удерживал еще части Западной Украины и Западной Белоруссии, а также большую часть Прибалтийских советских республик, в которых теперь и были сконцентрированы усилия немецких оккупационных властей. Только относительно небольшой генеральный округ Литвы должен был поставить 100 тыс. человек для отправки в Германию. Еще 50 тыс. человек должна была обеспечить группа армий «Север»[173].

Хотя органы Заукеля совместно с оккупационными властями и предпринимали большие усилия, чтобы с помощью дополнительно выделенных в их распоряжение войск обеспечить выполнение заданий, как это было предусмотрено планом, они были уже не в состоянии сделать это вследствие катастрофически ухудшавшегося положения на фронте и роста народного сопротивления. На совещании руководящего состава фашистского государства в имперской канцелярии 11 июля 1944 г., на котором присутствовали Шпеер, Ламмерс, Лей, Функ, Штуккарт, Шверин фон Крозигк, Кернер, Бакке, Кальтенбруннер, Варлимонт (в качестве представителя Верховного главнокомандования вермахта), Штеенграхт и другие, Заукель был вынужден доложить, что полугодовой план, предусматривавший использование более 2 млн рабочих на принудительных работах, выполняется с дефицитом в 500 тыс. человек. Роль центрального военного руководящего органа при этом характеризуется тем, что Варлимонтом была предложена новая, значительно превосходившая все прежние по своей жестокости программа депортации, которая наряду с усилением мер по отношению к партизанским районам предусматривала насильственный угон всего работоспособного населения из больших городов, находившихся на оккупированной территории.

Сейчас трудно установить, какой размах принял в соответствии с этой программой насильственный угон советских граждан на заключительном этапе войны. Названная в одной из западногерманских работ цифра за 1944 г. — 146 тыс. советских граждан вместе с военнопленными — ни в коем случае не отражает общих размеров депортации в указанный период. Она не учитывает и того положения, что при отступлении фашистских войск в концентрационные и подобные им лагеря продолжали поступать насильственно угнанные люди из мест, в которых к тому времени оккупационный режим уже перестал существовать, и они еще официально не были учтены как рабочая сила. Так, например, на шахты концерна Флика еще в течение всего 1944 г. продолжали поступать эшелоны с советскими гражданами, среди которых были женщины, старики и маленькие дети. Кроме того, большое количество советских граждан, вывезенных вначале на принудительные работы в другие оккупированные страны, например Польшу или Чехословакию, доставлялось на заключительном этапе войны в Германию.

Общее количество насильственно вывезенных во время войны в Германию советских граждан (без учета военнопленных), названное на судебном процессе в Нюрнберге советскими представителями обвинения и приведенное в новых советских работах по данному вопросу — 4,978 млн человек, — можно рассматривать как достоверное. Это означает, что из оккупированных советских районов на работы в Германию насильственно было вывезено больше рабочих, чем из любой другой страны. По официальным немецким данным, в Германию в 1942 г. было доставлено около 2 млн советских граждан. Обобщенных данных за 1943 г. не имеется. Однако, учитывая установленные Заукелем ежедневные квоты поступления советских людей с весны того же года в концентрационные лагеря и особую осеннюю программу, можно полагать, что в 1943 г. в Германию было депортировано еще 1,5–2 млн советских рабочих. Названная Заукелем в начале 1944 г. цифра — 500 тыс. человек — оказалась нереальной, так как с середины 1944 г. поток насильственно угоняемой советской рабочей силы прекратился.

Более 2 млн человек было вывезено с Украины и еще сотни тысяч — из прилегавших к ней южных районов. На втором месте находилась Белоруссия и примыкавшие к ней с востока районы тылов группы армий «Центр» — 378 тыс.[174]. Из Прибалтийских советских республик, в связи с тем что принудительная депортация там начала осуществляться значительно позднее, оккупанты не смогли уже вывезти рабочую силу в подобных масштабах.

Достаточно достоверных сведений о размерах участия военных органов в депортации советской рабочей силы пока нет.

Приведенные у Даллина по состоянию на 30 июля 1944 г. данные, основывающиеся на заметке начальника штаба экономического руководства «Восток» для доклада начальнику тыла сухопутных войск, не полностью отражают действительные размеры насильственной депортации. И все же из них следует, что около половины советских рабочих по состоянию на конец 1943 г. было насильственно вывезено в Германию из армейских тыловых районов. Это процентное соотношение в 1944 г. было, без сомнения, увеличено еще более. Об этом свидетельствует справка штаба экономического руководства «Восток» от 29 апреля 1944 г., в которой сказано, что в первом квартале 1944 г. из прифронтового района группы армий «Центр» в Германию было насильственно депортировано 33 127 человек и из генерального комиссариата (Белоруссия) — 6564 человека.

При рассмотрении масштабов и методов насильственной депортации советских граждан фашистами становится ясным, что они находились в полном соответствии с их общими целями в отношении СССР. Депортация служила не только делу обеспечения германской военной экономики необходимой рабочей силой, но и преследовала одновременно цель ослабления народного сопротивления, а вместе с тем и жизненной силы советского народа. Она отражает, наконец, решающую роль в этой области вермахта, осуществлявшего во взаимодействии с другими органами государственно-монополистического фашистского аппарата власти программу порабощения и истребления населения этой страны.