СМИ в Древней Греции - Коринна Куле Страница 43

не интересовали ни красоты природы, ни произведения искусства. Геродот, проезжавший множество пейзажей, никогда их не описывает. Если он и останавливается на каком-либо памятнике или ценном предмете, то не для того, чтобы сформулировать эстетическое суждение, но чтобы оценить его размер или рыночную стоимость или рассказать его историю. О египетских пирамидах, к примеру, он упоминает только затем, чтобы показать, какой гигантский труд потребовался для их строительства; он описывает то или иное произведение искусства для того, чтобы читатель или слушатель составил представление о его стоимости или ценности материалов, из которых оно выполнено. Подобный интерес весьма характерен для той эпохи. Что, напротив, живо интересует Геродота, так это этнографическая реальность стран, которые он посещает, образ жизни их обитателей, их особенности, политический строй, история, а также все, что кажется замечательным или чудесным (thaumasion). В этом отношении менталитет современного туриста по существу остался точно таким же.

Эллинистическая эпоха знаменует поворот в греческом восприятии путешествия. С одной стороны, расширяется кругозор, а с другой — развивается то, что в предшествующую эпоху только намечалось, а именно индивидуальный туризм.

Кругозор не просто расширялся — известная площадь обитаемой земли к тому времени удвоилась. У истоков этого стояли два великих первопроходца, Александр Македонский и куда менее известный Пифей Эгинский, мореход из Массалии (современный Марсель). Первый своими завоеваниями познакомил античный мир с Ираном и Индией, до той поры не исследованными. Он брал с собой в походы философов, ученых, инженеров, заранее изучавших страны, через которые предстояло пройти, и делившихся своими знаниями. Александр даже строил планы — позже воспринятые Селевком — исследовать берега Каспия и открыть на юге Африки причины разливов Нила.

Что же касается Пифея, то он в конце IV в. до н.э. предпринял путешествие, благодаря которому греки лучше узнали Запад, вплоть до берегов Северного моря. Он написал книгу, вызвавшую в свое время огромный интерес, но, к сожалению, утраченную.

Одновременно с расширением сферы географических исследований развивался индивидуальный туризм. Новым по сравнению с предшествующими периодами были частота и разнообразие путешествий, куда многие отправлялись далеко и надолго.

Крупнейшие полисы эллинистического мира — Родос, Эфес, Византий, Тарент, Сиракузы — привлекали все больше приезжих, желавших посмотреть местные достопримечательности. Знаменательно в этом плане обращение к услугам проводников и путеводителей. Организуются посещения знаменитых памятников и святилищ с участием экскурсовода (hermeneus). Все более развивается и жанр путевых записок, наследие Гекатея и Геродота.

Первые вехи

Что можно сказать о первых картах, о первых географических инструментах? Все изобретения в этой области были сделаны ионийцами, греками из Малой Азии. Ни континентальная Греция, ни Афины, которым мы обязаны столькими изобретениями, не приняли участия в упорядочении географических знаний.

Имелось два вида инструментов географических знаний: прежде всего карты, изобретение которых восходит к VI в. до н.э., а также периплы, или лоции, рассказы о путешествиях с описанием берегов, где побывал мореход. Как гласит традиция, Анаксимандр из Милета «решился начертить первую карту»[407]. Он был философом, и карта имела непосредственное отношение к его представлению о мире. Предположительно земля была изображена в виде диска: ойкумену, или обитаемую землю, окружало море, что соответствовало мифологическим образам Гомера. Карта была построена симметрично: Европа занимала верхнюю часть, а Азия — нижнюю. Две известных в ту эпоху великих реки, Истр (Дунай) и Нил, были изображены симметрично, первая на севере, вторая на юге. Что касается Средиземноморья, оно несомненно было представлено в виде замкнутого бассейна. Можно себе представить, что путешествовать с помощью такой карты было бы непросто. То был, скорее, не утилитарный инструмент, а геометрическая модель. Однако по сравнению с неопределенным легендарным пространством Гомера «ограниченное, измеряемое, структурированное» пространство явилось масштабным нововведением. Впредь «благодаря схематичной миниатюризированной модели»[408] стало возможным вместо мифических изображений представить воочию известный к тому времени мир.

После первой попытки появились и другие карты, составленные Гекатеем, Демокритом, Евдоксом: то были исправленные и дополненные варианты чертежа Анаксимандра, которые обычно принято именовать «ионийскими картами». Восходящий к IV в. до н.э. фрагмент Эфора, содержащий рисованное изображение мира, имеющее в основе ионийскую карту, позволяет уточнить облик этой последней. Внутри земного диска обитаемый мир представлен в виде прямоугольника, по четырем сторонам которого находятся, соответственно, скифы на севере, кельты на западе, мидийцы на востоке и эфиопы на юге. Детали карты опирались не на точный чертеж, а на наброски маршрутов, где указывались только направления.

Карты распространились с конца VI в. до н.э. К 500 г. до н.э. Аристагор, тиран Милета, посетил в Спарте Клеомена, чтобы убедить того предпринять поход против Персии. С собой он привез «медную доску, где была вырезана карта всей земли, а также всякое море и реки»[409], иными словами, карту. Говоря, он показывал по этой карте, где живет тот или иной народ, из чего явствует, что к тому времени картографическая наука вышла за рамки чистой умозрительности и взяла на себя практические функции по обслуживанию обычных путешественников. И в самом деле, в классическую эпоху использование географических карт было, видимо, хорошо известно[410].

По мере того как карты входили в моду, нарастала и критика, о чем можно судить по тексту Геродота, где высмеиваются имевшие тогда хождение изображения мира:

Смешно видеть, как многие люди уже начертили карты земли, хотя никто из них даже не может правильно объяснить очертания земли. Они изображают Океан обтекающим землю, которая кругла, словно вычерчена циркулем. И Азию они считают по величине равной Европе[411].

Во времена Александра, несмотря на прогресс картографии, древние карты использовались по-прежнему. Именно ориентируясь по ним, завоеватель полагал, что Инд есть верхнее течение Нила...

На период расцвета ионийской картографии пришлось такое фундаментальное открытие, как обнаружение шарообразности земли. Некоторые свидетельства на сей счет можно обнаружить уже у Платона, но аргументацию разработал Аристотель. Однако только в следующем, III в. до н.э. Эратосфен использовал достигнутый результат в построении карт.

Отношения с иноземцами

У Гомера негреки не наделены никакими специфическими особенностями. Либо они, как троянцы или феаки, во всем подобны эллинам, либо, подобно циклопам, принадлежат вымышленному миру. Гомеровское видение, когда по одну сторону находятся люди, а по другую — фантастические существа, исчезло не сразу: образ другого, иноземца, преобразовался в Греции только с появлением рассказов путешественников, описывавших другие народы с присущими им особенностями. Импульс шел не из собственно Греции, а из Ионии, от таких ученых, как Гекатей Милетский, написавший «Кругосветное путешествие»