Легенды и мифы Санкт-Петербурга - Наум Александрович Синдаловский Страница 4

Золотая кубышка

Внутри позолоченного шара под корабликом находится круглая кубышка из чистого золота, в которой сложены все образцы золотых монет, отчеканенных в Петербурге с момента его основания. Шар никогда не вскрывался, так как секрет поворота одной из его половин в нужную сторону безвозвратно утрачен.

Иначе, без «яблока», придающего всему сооружению изящество и грациозность, кораблик, венчающий острие Адмиралтейской иглы, и не воспринимается. «Яблоко» тоже придумано Германом ван Болесом. В нем действительно лежит шкатулка, хотя и не золотая. В шкатулке хранится информация о всех ремонтах шпиля, указаны имена мастеров, производивших ремонт, и сложены экземпляры петербургских и ленинградских газет времени проведения ремонтных и реставрационных работ.

Александро-Невская лавра

15 июля 1240 года новгородский князь Александр Ярославич, преодолев упорное сопротивление шведов у Черной речки, нынешней Монастырки, одержал над ними знаменитую победу, за что и вошел в историю под именем Невский. Через 463 года после этого события Петр I здесь же вновь наголову разбил шведов и основал на Неве город Петербург. Через некоторое время он велел заложить монастырь во имя доблестного воина великого князя Александра Невского.

Александро-Невская лавра, или Александров храм, как его называли в XVIII веке, построена на том месте у Невы, где перед сражением Александра со шведами воин Пелгусий увидел во сне святых Бориса и Глеба, которые говорили, что спешат на помощь своему сроднику, то есть Александру.

На самом деле эта битва произошла далеко от будущей столицы: при впадении в Неву реки Ижоры. Не знал этого Петр? Или ошибка была умышленной? Ведь возведение монастыря имело очень большое политическое значение: оно подчеркивало божественный промысел при основании Петербурга и непрерывность исторической традиции борьбы за выход России к морю. Одновременно столица приобретала патрона – святого Александра Невского, задолго до того канонизированного церковью, святого ничуть не менее значительного, чем, скажем, Георгий Победоносец для Москвы. И если святой Александр уступал святому Георгию в возрасте, то при этом обладал такими неоспоримыми преимуществами, как реальность существования и конкретность деяний, что в борьбе нового со старым приобретало неоценимое значение.

Вид на Александро-Невскую лавру со стороны реки Монастырка

Ни на один день не покидала Петра убежденность в политической важности основания монастыря. За полгода до кончины Петра I, в августе 1724 года, из Владимира в Санкт-Петербург с большой помпой были перенесены мощи святого Александра Невского. По значению это событие приравнивалось современниками к заключению мира со Швецией. Петр собирался учредить орден Святого Александра, но не успел. Помня об этом, его учредила в мае 1725 года Екатерина I.

Первоначальный проект замкнутой монастырской территории, окруженной по периметру келийными корпусами с соборным храмом в центре, исполнил в 1713–1715 годах первый архитектор Петербурга Доменико Трезини. Тогда же началось строительство. В дальнейшем в нем принимали участие многие архитекторы, а само строительство по различным причинам растянулось на весь XVIII век.

К 1722 году была возведена Благовещенская церковь, вокруг которой образовалось одно из первых в Петербурге кладбищ (ныне составная часть Музея городской скульптуры).

В 1776–1790 годах на месте разобранного старого собора по проекту выдающегося зодчего классицизма И.Е. Старова был выстроен Троицкий собор, отличающийся строгими и благородными пропорциями, простотой и ясностью величественных объемов.

Вид на Троицкий собор Александро-Невской лавры

В эти же годы Старов оформил въезд в монастырь со стороны Невского проспекта. Это единственный в Петербурге образец ворот с надвратной церковью – прием, широко использовавшийся в старинном русском зодчестве. Такой архитектурный ход позволил Старову решить сложнейшую задачу: раскрыть пространство монастыря в сторону города, включить его в городскую среду. Зодчему удалось не замкнуть, а, напротив, продолжить перспективу Невского проспекта проездом под церковью. Между монастырем и Невским проспектом Старов создал площадь, а выход Невского проспекта на эту площадь оформил двумя домами скромной архитектуры, как бы вводящими в круг архитектурных образов монастыря. Так блестяще закончился столетний период художественного формирования политической идеи Петра: периферийно расположенный Александро-Невский монастырь соединился с логическим центром города – Адмиралтейством.

Кунсткамера

Первый русский музей

Посещение Кунсткамеры еще в то время, когда она находилась в помещениях Кикиных палат, было не просто бесплатным. Каждому посетителю при входе предлагалось угощение вином.

Размышляя о путях распространения просвещения и знаний в России, Петр I обратился за советом к Готфриду Лейбницу. Одним из таких путей немецкий ученый считал собирательство редкостей и создание музеев. Эта идея настолько захватила Петра, что претворение ее в жизнь стало не только государственным, но и глубоко личным делом царя. Он подписывает указ «О принесении родившихся уродов», приведя этим в ужас невежд и ретроградов. Еще в допетербургский период в Москву свозятся приобретенные царем и подаренные ему необычные вещи, предметы искусства, инструменты, книги – все, что, по мнению Лейбница, «может наставлять и нравиться», а по мнению Петра – «зело старо и необыкновенно».

В 1714 году это, пока еще более личное, нежели общественное, собрание редкостей перевезли в Петербург. Для него в Летнем дворце Петра выделили специальное помещение, названное «Куншткамерой». Однако коллекция росла так стремительно, что уже через три года грозила вытеснить из Летнего дворца его обитателей. И тогда Петр решил на основе этого собрания создать специальный общедоступный музей. Нашлось для него и помещение. В 1715 году в казну отошли только что построенные палаты Александра Васильевича Кикина, сосланного в Москву за казнокрадство. Здесь на Береговой линии, впоследствии переименованной в Шпалерную улицу, в так называемой Русской слободе, в Кикиных палатах и разместилась петровская Кунсткамера. При Кунсткамере нашла место и первая государственная библиотека, насчитывавшая 15 тысяч томов. Здесь же, в Русской слободе, сестра Петра I Наталья Алексеевна основала первый в городе общедоступный театр, вход в который был бесплатным и ходить куда можно было «без всякого опасения».

Но история просвещения – это трудная история преодоления косности, невежества, консерватизма. Книг почти не читали. Театр считали «бесовской потехой». В Кунсткамеру ходить опасались. Тогда, как пишет Ю. Тынянов, интерпретируя расхожую легенду, «придумано было, чтобы каждый получал при смотрении Кунсткамеры свой интерес: кто туда заходил, того угощали либо чашкой кофе, либо рюмкой водки или венгерского вина. А на закуску давали цукерброд».

Новое помещение

Однажды во время осмотра Васильевского острова Петр I заметил две сосны. Ветвь одной из них так вросла в ствол другой, что определить, какой из сосен она принадлежит, было невозможно. Воскликнув: «О! Дерево-монстр! Дерево-чудище!» – царь приказал на этом месте построить новую