Конкистадоры: Новая история открытия и завоевания Америки - Фернандо Сервантес Страница 4

собственные амбиции? Такие предприятия были невозможны без поддержки могущественного покровителя. Одних денег было недостаточно. Частная инициатива, финансируемая богатыми спонсорами, моментально потерпит крах, если ее экспедиция обнаружит новую территорию, поскольку у первооткрывателей не будет полномочий, чтобы провозгласить ее своей. Чтобы заявить о праве владения – о том, что в те времена обозначалось словом dominium, – и, что не менее важно, защититься от притязаний враждебных иностранных монархов, путешественникам, помимо финансовых средств, требовалась поддержка могущественного суверенного государства. Колумб понимал, что высочайшее покровительство имеет решающее значение.

Потом, спустя годы, он будет утверждать, что выбор Кастилии был предначертан самой судьбой – что это было «чудом», совершенным «несомненной рукой» Бога вопреки конкурирующим предложениям со стороны Португалии, Франции и Англии, также выразивших желание его финансировать[23]. В действительности все было иначе, поскольку нет никаких свидетельств хотя бы какого-то интереса к планам Колумба, не говоря уже о предложениях со стороны всех этих других королевств. Даже в Кастилии, где ему удалось добиться определенного успеха, дела шли удручающе медленно. Действительно, с точки зрения Колумба, у Андалусии был большой потенциал. Его собственные соотечественники селились там в таком множестве, что к концу XV в. более половины севильской знати носили генуэзские фамилии[24]. Изабелла и Фердинанд не замедлили воспользоваться этим региональным динамизмом. С середины 1470-х гг. они начали выдавать лицензии андалузским каперам, побуждая тех оспаривать прибыльную португальскую монополию на торговлю в Гвинейском заливе. За этим последовал всплеск активности, в ходе которого богатства Канарских островов становились все более и более привлекательной целью. В 1483 г. андалузские каперы, среди которых были особенно заметны генуэзцы из Севильи и Кадиса, захватили остров Гран-Канария. Ла-Пальма и Тенерифе (завоеванные намного позже, в 1493 и 1496 гг. соответственно) могли последовать за ним немедленно, если бы Изабеллу и Фердинанда не отвлекли более насущные дела на материке.

Слава Изабеллы и Фердинанда, основанная на их действительно многочисленных и впечатляющих достижениях, не должна заставлять нас забыть, насколько слабым и шатким было их положение в первые годы правления. Когда в декабре 1474 г. умер Энрике IV Кастильский, на его корону претендовали его дочь Хуана, которую поддерживала Португалия, и его сводная сестра Изабелла. Гражданская война не заставила себя ждать. Четырехлетний конфликт привел к окончательному союзу королевств Арагона и Кастилии. Теперь «Испанией» суждено было стать Кастилии и Арагону, а не Кастилии и Португалии. Когда гражданская война завершилась, Португалия была надежно изолирована, а права Изабеллы и Фердинанда на троны соответственно Кастилии и Арагона более не подлежали сомнению (в 1479 г. Фердинанд унаследовал престол своего отца, Хуана II Арагонского), приоритетом монархов стало укрепление нового, все еще хрупкого союза двух государств как единого целого. Это требовало некого начинания, которое привело бы к сплочению всего государства под эгидой христианской веры. Поэтому неудивительно, что в 1482 г. Изабелла и Фердинанд отвлеклись от Канарских островов и решили сосредоточиться на войне против Гранады. В случае военного успеха они могли наконец вырвать южное королевство из-под исламского контроля – а ведь монархи могли видеть в мусульманах лишь внутренних врагов и потенциальных союзников неумолимо продвигавшихся вперед турок-османов. Но эта война была сложным и дорогостоящим предприятием, которое полностью поглощало все силы Изабеллы, Фердинанда и большей части кастильской аристократии на протяжении следующих десяти лет.

На деле длительная и дорогостоящая кампания неизмеримо улучшит перспективы Колумба. По итогам гражданской войны Кастилия утратила доступ к золоту, добываемому в районе устья реки Вольты (на территории современной Ганы), которое оставалось под контролем Португалии. Теперь война против Гранады вызвала новую и еще более острую потребность в альтернативных источниках драгоценного металла, поскольку она повлекла за собой потерю дани, которую монархи традиционно собирали с исламского анклава. На протяжении всех 1480-х гг. Колумб был прекрасно осведомлен об этих благоприятных обстоятельствах и уделял особое внимание тому, чтобы его предложения оставались на слуху. Он следил за ситуацией и в Кастилии, и в Португалии. Он был на короткой ноге с богатыми аристократами, такими как герцог Медина-Сидония или граф Мединасели – оба вложили большие суммы в завоевание Канарских островов и развивающееся там производство сахара. Он изо всех сил набивал себе цену, грозя предложить свой проект другому государству – то Франции, то Англии. В конце весны 1486 г. его стратегия начала приносить плоды. Изабелла и Фердинанд даже предложили покрыть расходы Колумба, в том числе на пребывание при их странствующем дворе. В следующем году он представил свой проект комиссии из отобранных испанскими монархами экспертов под председательством духовника Изабеллы – брата Эрнандо де Талавера из ордена иеронимитов, будущего архиепископа Гранады. Ознакомившись с идеями Колумба, эксперты отнеслись к ним скептически, так что в сентябре 1487 г. поддержка со стороны монархов прекратилась. Теперь у Колумба не было другого выбора, кроме как попытать удачу в другом месте: в 1488 г. он снова обратил внимание на Португалию, а на следующий год отправил своего младшего брата Бартоломе в Англию и Францию[25].

Нам мало что известно о реальных взглядах членов комиссии, за исключением сообщения Родриго Мальдонадо де Талаверы, который незадолго до того преподавал право в престижном университете Саламанки: «Все согласились с тем, что утверждения адмирала попросту не могли быть истиной»[26]. С тех пор сам факт отсутствия показаний непосредственных очевидцев породил большое количество нелепых предположений, среди которых есть абсурдная, но на удивление живучая байка о том, что эксперты полагали, будто мир плоский. Однако широко распространенный образ Колумба того периода как романтического героя, вступившего в неравный и решительный бой с невеждами и злопыхателями, очень далек от того, что рисуют дошедшие до нас свидетельства. Хотя теперь он искал покровительства у других государей, время его пребывания при кастильском дворе не было потрачено зря. На самом деле за эти годы ему удалось заручиться поддержкой влиятельных групп вельмож и финансистов, которые продвигали его интересы при дворе Изабеллы и Фердинанда и в конечном итоге добились своего. Неудивительно, что многие из них были земляками Колумба.

В первую очередь тут следует назвать могущественную генуэзскую партию, которая поддерживала Алонсо де Кинтанилью, ставшего во время завоевания Канарских островов самым влиятельным финансовым советником при дворе Изабеллы и Фердинанда. Также среди них были члены семей Ривароло и Пинелли, которым предстояло сыграть важную роль спонсоров Колумба, и некоторые инвесторы родом не из Генуи, такие как флорентиец Джанотто Берарди. Колумбу удалось снискать расположение и людей из окружения молодого наследника престола принца Хуана. Он добился этого благодаря своей дружбе с наставником принца, доминиканским монахом Диего де Десой, который в конечном итоге станет Великим инквизитором и архиепископом Севильи, а также с няней принца Хуаной Торрес де Авилой, которая окажется полезным помощником в контактах Колумба с Изабеллой. Еще одна влиятельная придворная группа, с которой он наладил контакт, включала его доброго друга из Ла-Рабиды, монаха Антонио де Марчену, который теперь претендовал на редкую и несколько сомнительную роль человека, искренне поверившего в расчеты Колумба. Другим выходцем из Ла-Рабиды и покровителем генуэзца стал один из близких советников Изабеллы, монах Хуан Перес, чье влияние на королеву позволило Колумбу получить у нее повторную аудиенцию в 1491 г. К этому времени ему также удалось заручиться поддержкой Луиса де Сантанхеля, казначея Арагонской короны, прочно обосновавшегося в Кастилии, – это стало возможным благодаря знакомству Колумба с королевским советником по финансам Алонсо де Кинтанильей. Знакомство с Сантанхелем оказалось исключительно полезным для Колумба: тот составил убедительный проект экспедиции с тщательно проработанными расчетами, что позволило генуэзцу представить монархам финансово жизнеспособный план, который, более того, предполагал в качестве основной цели всего предприятия именно Азию.

Колумб прекрасно понимал, что Изабелла и Фердинанд не испытывали особого энтузиазма в отношении поиска антиподов или каких-нибудь еще не открытых островов, населенных амазонками. Сами по себе поиски новых земель – это отличный план, но в чем действительно нуждались монархи, так это в деньгах, а именно в доступе к прибыльным, богатым