Виталий Горбач - Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве Страница 31

В итоге непродуманных решений вся нагрузка по нанесению ударов легла на экипажи штурмовой авиации. Действия «илов», как и накануне, были сосредоточены на поддержке обороняющихся войск 6-й и 7-й гвардейских армий, а также продолжении атак на переправы через Северский Донец. Погода по сравнению с 5 июля заметно ухудшилась, ограничив действия советских авиаторов. Так, только в 266-й шад 1-го шак в 23 из 94 самолето-вылетов боевое задание считалось невыполненным из-за неблагоприятных метеорологических условий. Несмотря на это, отчеты штурмовых частей и соединений отмечают резкий рост уничтоженной и поврежденной техники противника.

Так, если 5 июля, по данным штаба 2-й воздушной армии, считались уничтоженными 77 танков и 226 автомобилей, то 6 июля эти показатели возросли, составив уже 172 танка и 235 машин. Как и в отношении воздушных побед, эти данные вызывают двоякое чувство. С одной стороны, немецкие источники не отмечают значительных потерь бронетехники от воздействия советской авиации. С другой — показания пленных дают весьма впечатляющую картину эффективности действия штурмовиков, особенно по автотранспорту и живой силе противника.

Наибольший интерес представляют показания ефрейтора 394-го моторизованного полка 3-й танковой дивизии, который на допросе показал следующее: «Первый раз русские штурмовики атаковали нашу группу 100 танков в районе севернее Белгород в 5 часов утра 6 июля 1943 года. По моему мнению, русские при атаках наших танков начали применять какой-то новый тип бомб с большой эффективностью, так как во время этого налета 15–20 штурмовиков русских с бреющей высоты сбросили бомбы малого калибра, примерно до 3 килограмм, но, несмотря на небольшой калибр, эффект был исключительный, а именно, в результате атаки было сожжено 18 танков и 2 подбиты. Танки загорались не только от прямого попадания бомб, но и от бомб, которые ложились от 2 до 5 метров от танка. Я сам много наблюдал, когда несколько бомб упало не далее 4 метров от танка и в результате слетела гусеница и воспламенилась моторная часть танка. После налета штурмовиков я наблюдал сбитые башни на танках, погнутые стволы орудий и главным образом погнутые гусеницы. При соприкосновении с землей эта бомба врывается в землю на небольшую глубину, приблизительно 20–30 сантиметров, после чего взрывается и производит взрыв большой силы по отношению к ее калибру. При этом бомба создает большую температуру. В это же время, точно я сказать не могу, эта ли группа штурмовиков или другая обрушилась на наш отдыхающий в автомашинах мотострелковый батальон. На наши головы посыпались градом бомбы малого калибра. В результате этой штурмовки батальон потерял до 50 % материальной части и людского состава, а именно сожжено было 90 автомашин и уничтожено 120 человек. В заключение могу сказать — за все время пребывания на Восточном фронте таких эффективных действий русской авиации и эффективных бомб малого калибра я никогда не встречал. У меня не хватает слов, чтобы выразить всю силу эффективности последних налетов русской авиации»[144].

Экипажи штурмовиков, в свою очередь, подчеркивали, что наблюдение за результатами применения ПТАБ по технике противника часто были затруднены. Для примера приведем строки отчета 5-й гв. шад 17-й воздушной армии, летный состав которой отмечал: «Наблюдение за результатами при применении указанных бомб затруднено, создается зрительное впечатление, что весь район падения бомб, независимо от наличия объектов, подвергается огню, горело все: растительный покров, танки, автомашины»[145].

Боевая работа экипажей «илов» проходила 6 июля при ожесточенном противодействии немецкой истребительной авиации, проявлявшей настойчивость в борьбе со штурмовиками. Так, например, четверка «мессершмиттов», преследуя 6 Ил-2 800-го шап в районе Ольховка, выполнила до одиннадцати атак. Еще одним характерным примером действий немецких пилотов-истребителей может служить атака четверки Bf-109 на дюжину «илов» 820-го шап, в результате которой было сбито два советских самолета, а один, тяжело поврежденный, совершил вынужденную посадку.

Потери штурмовых соединений 2-й воздушной армии составили 22 Ил-2, тогда как, согласно немецким данным, только в воздушных боях был сбит 31 штурмовик. Последующие дни показали, что многие машины из числа не вернувшихся 6 июля получили лишь незначительные повреждения и вскоре снова вступили в строй. Так, из 10 штурмовиков 291-й шад, считавшихся потерянными, 6 вернулись на свои аэродромы 7 июля. Кроме того, 6 из 8 экипажей 292-й шад совершили вынужденные посадки на своей территории, а их машины были отправлены в ремонт.

Надо сказать, что экипажи штурмовиков в ходе второго дня в нескольких случаях сами проявили себя воздушными бойцами неробкого десятка. Так, 12 Ил-2 673-го шап, ведомые капитаном Лавриненко, в 13:07 в районе юго-западнее Яковлево атаковали группу самолетов противника, состоявшую из 8 Ju-87 и 9 Bf-109. Ведущее звено, открыв огонь из передних точек, уничтожило один Ju-87. Вскоре еще один пикировщик, обстрелянный «илами», устремился к земле. Но в это время сами штурмовики были атакованы немецкими истребителями. В воздушном бою ценой потери одного Ил-2 воздушным стрелком, по данным экипажей, было сбито 3 Bf-109. Еще одним примером удачных действий экипажей штурмовиков стали воздушные бои пилотов из 61-го шап и 617-го шап 291-й шад, в которых, по оценкам экипажей, было сбито 2 Ju-87 и 1 Ju-88.

Несмотря на то что авиаторы штурмовых соединений В. Г. Рязанова и А. Н. Витрука зарекомендовали себя стойкими и мужественными бойцами, интенсивностью использования на белгородском направлении немецкая ударная авиация многократно превзошла советскую. По данным штаба 2-й воздушной армии, за 6 июля ее экипажами было совершено 820 дневных самолето-вылетов, при этом 110 штурмовиков всего 237 раз поднимались в воздух. В то же время из 1686 самолето-вылетов 8-го авиакорпуса 323 и 793 соответственно пришлось на долю экипажей двухмоторных бомбардировщиков и пикировщиков «штука». Кроме того, еще 240 самолето-вылетов совершили штурмовики из состава эскадры SchG1.

Высокая активность авиации 8-го авиакорпуса во многом способствовала исходу наземных боев в пользу немецких войск. Так, предпринятый во второй половине дня контрудар частей 5-го гвардейского танкового корпуса в районе Калинин — Озеровский не только не принес успеха, но и привел к окружению двух бригад соединения. Только на следующий день, потеряв половину матчасти, корпус генерала А. Г. Кравченко смог выйти из окружения, заняв рубеж на правом фланге немецкого вклинения в районе Беленихино — Тетеревино. Группы 4-го иак, прикрывавшие боевые порядки 6-й гвардейской армии в районе Яковлево, провели в предзакатные часы три воздушных боя с большими группами бомбардировщиков Ju-87, Ju-88 и He-111. В одном из них молодому пилоту 240-го иап лейтенанту И. Н. Кожедубу удалось открыть свой боевой счет, отправив на землю Ju-87 в районе Завидовки. Отметим, что документы корпуса приписывают будущему трижды Герою Советского Союза еще одну победу в том же районе над транспортным Ju-52.

Большего успеха, чем 5-й гвардейский танковый корпус, добились воины 2-го гвардейского танкового корпуса, действовавшего южнее. Переправившись через реку Липовый Донец, части соединения полковника A. C. Бурдейного развернули наступление на населенный пункт Крапивинские дворы, расположенный приблизительно в 7 километрах южнее Яковлево. Несмотря на полное господство в воздухе немецкой авиации, безостановочно атаковавшей боевые порядки корпуса, танкистам удалось перерезать шоссе Белгород — Обоянь. Однако из-за сложной обстановки на фронте 5-го гвардейского танкового корпуса командование вынуждено было в ночь на 7 июля отвести части A. C. Бурдейного в исходное положение.

Подводя итог боев 6 июля на белгородском направлении, отметим, что попытки командования Воронежского фронта нанести удар танковыми резервами по прорвавшим вторую полосу обороны частям противника результата не дали. При мощной поддержке авиации частям 2-го танкового корпуса СС удалось выйти на узком участке фронта к Беленихино, создав тем самым предпосылки для будущего сражения на прохоровском направлении.

Не в пользу советских войск закончился второй день сражения и на корочанском направлении. Несмотря на то что части 244-й бад и 262-й нбад выполнили в ночь на 6 июля 123 самолето-вылета по переправам через Северский Донец, командованию 3-го танкового корпуса удалось переправить в район Михайловки значительную часть сил 19-й танковой дивизии. Планировавшийся утром контрудар частей 7-й гвардейской армии осуществить не удалось, тогда как перешедший около 9:00 в наступление противник начал медленно продвигаться в направлении на Крутой Лог и Батрацкую Дачу. Потеснив 24-й и 25-й гвардейские стрелковые корпуса, части 3-го танкового корпуса смогли к концу дня выйти на узком участке фронта ко второй полосе обороны.