Император Адриан. Эллинофил на троне Рима - Игорь Олегович Князький Страница 27

Великий восточный поход Траяна готовился исподволь. Для укрепления тыла Набатея была превращена в провинцию Каменистая Аравия. По повелению Траяна Гай Клавдий Север за три года (111–114 гг.) проложил военную дорогу от Дамаска до Акабы на Красном море. Был построен новый акведук, дабы обеспечить водоснабжение армии. Из западных провинций на восток один за другим двигались легионы. Война была давно предрешена, нужен был какой-нибудь пристойный повод. Его дали по неосторожности или недомыслию сами парфяне. Со времени завершения в 63 году последней римско-парфянской войны в правление Нерона с 66 года и римляне, и парфяне исполняли достигнутый в мирном договоре компромисс: царская диадема новому царю Армении вручается в Риме римским императором. При этом сам царь может быть парфянским ставленником. Так Нерон торжественно принимал царя Тиридата и вручил ему царскую диадему, хотя тот был очевидным ставленником парфянского царя Вологёза. Последнее было следствием поражения римских войск парфянами при Рандее в Армении в 62 году. А вот в 113 году парфянский царь Хосров (110–126 гг.) сам испортил римско-парфянские отношения, договор полувековой давности вопиюще нарушив. Хосров своей волей сместил с армянского престола царя Экседара и посадил на освободившийся трон его старшего брата Партамасириса, самолично вручив ему царскую диадему. Оба брата, кстати, были сыновьями покойного царя Парфии Пакора II, брата Хосрова. В 110 году царь Парфии Пакор II, правивший страной с 78 года, был вынужден уступить власть своему брату Хосрову. Через два года Пакор умер, а Хосров ещё через год затеял нелепую замену равно признанного и Римом, и Парфией царя Экседара на Партамасириса… Непродуманная рокировка парфянских царевичей на армянском троне теперь давала Траяну наизаконнейший повод разорвать мир с Парфией и открыто начать свой великий восточный поход.

Парфянские послы в Афинах отчаянно пытались уговорить Траяна решить дело мирно. Они предлагали от имени своего царя Траяну самому вручить Партамасирису царскую диадему. Полвека назад этим удовлетворился Нерон, но нынешний император не был подобием «артиста на троне». Грозный воитель уже сосредоточил огромную армию для главного похода своей жизни. Парфяне, нарушив действующий договор, дали ему законное право начать боевые действия, и никакая дипломатия здесь уже ничего не могла изменить. Идя на переговоры и даже затягивая их, Траян просто выигрывал время для подготовки наступления. А силы для этого он сумел сосредоточить колоссальные. По данным письменных и эпиграфических источников к восточному походу изготовились следующие легионы:

Legio I Adiutrix – Вспомогательный

Legio II Traiana – Траянов

Legio III Cyrenaica – Киренаикский

Legio IV Scythica – Скифский

Legio VI Ferrata – Железный

Legio XII Fulminata – Молниеносный

Legio XV Apollinaris – Аполлонов

Legio XVI Flavia Firma – Флавиев Стойкий

Legio XXII Deiotariana – Дейотаров

Legio III Gallica – Галльский

Legio I Italica – Италийский

Legio XXX Ulpia – Ульпиев

Legio X Fretensis – Пролива

Legio VII Claudia – Клавдиев

Legio XI Claudia – Клавдиев

Пятнадцать полных легионов! Со вспомогательными частями это не менее полутораста тысяч человек, а если добавить сюда и преторианскую гвардию, сопровождавшую императора в походе, то общая численность римского войска приближалась к 160 тысячам воинов. Это больше, чем во II Дакийской войне и даже несколько больше, чем было у Тиберия во времена подавления грандиозного Панноно-Далматинского восстания 6–9 гг. Но ведь и задачи перед этой армией ставились грандиозные: сокрушение Парфянского царства. В случае победоносного исхода войны пределы Римской империи могли продвинуться не только до Каспийского моря и Персидского залива, но на востоке достигнуть берегов Окса (Аму-Дарья) и приблизиться к горам Гиндукуша, за которыми лежала Индия! А это уже близко к достижениям Александра Великого… Нельзя здесь не вспомнить слова известного английского учёного антиковеда Эдуарда Гиббона: «Траян жаждал славы. А пока человечество не перестанет расточать своим губителям похвалы более щедро, чем своим благодетелям, стремление к военной славе всегда будет порочной наклонностью самых возвышенных характеров. Похвалы Александру, передававшиеся из рода в род поэтами и историками, возбудили в душе Траяна опасное соревнование»[192]. Впрочем, не был он первым из римлян, коим овладели такие мечты. Вспомним гениального Гая Юлия Цезаря, прослезившегося во время чтения книги о деяниях Александра Македонского и пояснившего друзьям свою печаль тем, «что в моём возрасте Александр уже правил столькими народами, а я до сих пор не совершил ничего замечательного»[193]. Из последних великих воителей образ Александра волновал воображение Наполеона, мечтавшего о походе на Индию.

В конце марта 114 года Траян совершил, наконец, то, о чём давно уже мечтал: его армия перешла по наведённым мостам через Евфрат и вступила в пределы подвластной Парфии Армении. Великая война началась…

А где же в это время находился наш герой? Грецию, очевидно, он покинул вместе с Траяном. Плотина, сопровождавшая супруга в главном походе его жизни, не могла не думать о будущем Адриана. Именно её стараниями он был назначен легатом и принял участие в парфянском походе[194]. Останься он в Греции, никаких надежд стать преемником Траяна у него не было бы. Понимая это, Плотина решительно взяла судьбу любимого мужчины в свои руки. Руки женские, но вовсе не слабые…

Нам неизвестно, какие именно обязанности при своём штабе Траян доверил Адриану на сей раз. Никаких сведений в исторических источниках об этом не сохранилось. Отсюда вполне допустимым можно полагать суждение, что ничего выдающегося наш герой, находясь при Траяне во время военных действий в Армении и Месопотамии, не совершил[195]. Ведь, когда он отлично проявил себя в Дакии во время второй кампании, то Траян лично высоко вознаградил доблесть внучатого племянника. Но тогда Адриану было доверено командование легионом, а в парфянской войне он, похоже, действительно пребывал при штабе и, возможно, просто не имел случая отличиться.

Поход на Парфию начался для римлян замечательно успешно! Можно было бы сказать «победоносно», но вся беда в том, что, овладев всей Арменией, Траян так и не столкнулся с противодействием парфян. Злосчастный Хосров и не предполагал, какую грозную силу на его царство обрушили римляне и каковы их конечные цели. До сих пор войны Парфии и Рима носили скорее пограничный характер и за пределы Армении или Северной Месопотамии они не выходили. Более того, чем глубже римляне проникали на земли Парфянского царства, тем печальнее оказывался итог этого проникновения. Так в первой же войне Марк Лициний Красс гордо заявил парфянскому послу, что ответ их царю он даст только в Селевкии, тогдашней