Книга о шпионах для пытливых умов - Мурат Йеткин Страница 21

рассказывает, что познакомился с ним в доме общего знакомого, где тот часто бывал. Сайыглан ему тогда очень понравился. Кто же был этот общий знакомый, спросите вы. Этот человек перешел из «Организации Гелена» в ЦРУ, работал на радио «Свобода» в Мюнхене, а с 1959 по 1971 год в качестве высокопоставленного сотрудника ЦРУ пребывал в Турции, звали его Рузи Назар[83]. Любопытно, не находите?

И все же генеральный секретарь Никита Хрущев, раздраженный тем, что в Карибском кризисе[84] пришлось пойти на уступки Кеннеди, по предложению руководителя КГБ Владимира Семичастного одобрил план шантажа Брандта. Ранее у него брал интервью политический обозреватель коммунистической газеты «Известия» Николай Полянов, который участвовал и в разрешении Карибского кризиса. К Полянову под видом журналиста приставили агента КГБ, который, в обмен на неразглашение прежнего сотрудничества в борьбе с Гитлером в годы Второй мировой войны, должен был потребовать продолжения совместной работы. Брандт принял Полянова, пришедший на интервью агент выдвинул свои условия, но Брандт, не сказав ни слова, указал на дверь – он был в себе уверен[85].

Когда Советский Союз искал способ, как бы проникнуть в высшие эшелоны власти ФРГ, Маркус Вольф в 1969 году сообщил, что один из лучших его агентов Гийом приступил к работе в аппарате Вилли Брандта. Восточный Берлин и Москва ликовали. Это внедрение вошло в архивы КГБ как крупнейший успех Вольфа.

Но со временем возникло противоречие: Восточная политка Брандта, направленная на сближение двух частей немецкого народа, разделенного войной, визит в ГДР в 1970 году, его поступок у монумента жертвам Холокоста в Польше, вызвавший сенсацию во всем мире, избавление от Гелена в 1968 году – все это сотрясало правые партии Западной Германии, которые избегали открыто покончить со своим нацистским прошлым.

С одной стороны, разведданные, которые передавал Гийом, имели стратегическую ценность в противостоянии с НАТО; с другой стороны, нельзя было отрицать, что нахождение Брандта у власти снижало риск главного страха СССР – ядерного нападения.

В мемуарах Вольф с сожалением напишет: «Этого мы не учли. Так сложилось само собой. Из всех возможных людей у нас на пути оказался Брандт».

Разведка вмешивается в выборы

В итоге было принято решение поддерживать Брандта на посту канцлера – тем более, что так и Гийом, ставший его правой рукой, смог бы продолжить свою работу.

Поддержка, о которой Брандт даже не подозревал, достигла таких масштабов, что Вольф одним мановением руки переменил результаты вотума недоверия канцлеру в апреле 1972 года. Христианские демократы, видя возвышение Брандта, заручились поддержкой нескольких депутатов правящей СДПГ и её партнеров по коалиции Свободной демократической партии (СвДП) и, обеспечив себе в Бундестаге таким образом преимущество в один голос, потребовали объявить вотум недоверия правительству. А Вольф уже давно присматривался к депутату ХДС Юлиусу Штайнеру, жадному до денег. Незадолго до решающего голосования его голос купили, дав ему взятку в 50 тысяч марок. Штайнер воздержался от голосования, и Брандт с перевесом в два голоса получил вотум доверия. (Между тем в разведке ГДР узнали, что христианский демократ Штайнер одновременно работает и на внутреннюю разведку ФРГ и является двойным агентом, получая деньги с обеих сторон. Перед выборами документы, подтверждающие сотрудничество Штайнера с ГДР, обнародовали в западногерманском журнале «Квик», чем вызвали еще один скандал.) Выборы в ноябре 1972 года Брандт выиграл, еще более укрепив свои позиции.

В наши дни ведутся дискуссии о вмешательстве разведок в выборы. Новым здесь является только использование цифровых технологий, методов кибершпионажа. Однако сами по себе попытки спецслужб повлиять на выборы, как вы увидите в других главах этой книги, встречались и в прошлом.

Последними важными сведениями, которые Гийом успел сообщить на Восток, прежде чем его поймали, были внутренние дискуссии Запада и их позиция по переговорам перед первым заседанием Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в июле 1973 года. Брандт вел подготовку во время отпуска в Норвегии. Его переписка с западными лидерами велась по специальному зашифрованному каналу телексной связи, аппарат которой привезли в Норвегию. Вот только сидел за ним не кто иной, как глава аппарата канцлера Гюнтер Гийом. Благодаря ему Восточный Берлин и Москва еще до начала заседаний узнали о письме, в котором президент США Ричард Никсон просил Брандта помочь убедить французов. Это означало, что президент Франции Жорж Помпиду не был согласен с идеей новой Атлантической хартии, которую выдвинул тогдашний советник президента США по национальной безопасности Генри Киссинджер. А следовательно, накануне переговоров с СССР на поверхность всплывали разногласия между США и странами Европы, и это была стратегически важная информация. Таким образом, генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев еще до начала переговоров знал, что скажет Никсон и его союзники, знал их сильные и слабые стороны.

Решающий гол в свои ворота

Однако все когда-нибудь заканчивается, и дела у Гийома пошли плохо. Осенью 1972 года агенты Федерального ведомства по охране конституции Германии поймали с поличным директора подставной компании, созданной восточногерманской разведкой, Вилли Гронау, когда тот передавал информацию своему связному. Гронау не знал, что Гийом – агент ГДР, однако, проанализировав его ответы во время допросов на протяжении нескольких месяцев, в разведке ФРГ пришли к выводу, что в высших эшелонах власти может находиться шпион с «французской фамилией». Хотя они не имели доказательств, подозрение все же было.

Именно это побудило директора разведки Гюнтера Ноллау предупредить министра внутренних дел Геншера еще в мае 1973 года, за несколько месяцев до того, как Гийом с его «французской фамилией» и канцлер Брандт отправятся в Норвегию для стратегических переговоров. Вольф, узнавший об этом от агента внутри ФВОК, в конце 1973 года приостановил всю деятельность Гюнтера Гийома и его жены Кристель. Но он совершил ошибку, не отозвав их назад. А они ошиблись, что не бежали на Восток. Растущие подозрения привели полицейских к дому Гийома в 6:30 утра 24 апреля 1974 года. Он же, вместо того чтобы изобразить непонимание или все отрицать, поддавшись геройской романтике, выдал себя с головой.

Разразился страшный скандал. Не только члены противоборствующих партий, но и внутрипатрийные оппозиционеры в СДПГ обвиняли Брандта в том, что он годами держал при себе шпиона-коммуниста и не принимал предупреждения всерьез. Политические историки пишут, что Брандт уже терял позиции из-за экономических трудностей, вызванных нефтяным кризисом 1973 года, а также многочисленных амурных связей, так что шпионский кризис нельзя считать единственной причиной его отставки. Тем не менее, последняя капля оказалась самой тяжелой.