Соломон Лурье - Антисемитизм в древнем мире Страница 21

Далее, до нас дошли обрывки особой отрасли александрийской литературы — мартирологи, жития мучеников, пострадавших за свою антисемитскую деятельность Wilcken, о. с. 800, слл.). Это Исидор и Лампон, организаторы погрома 38 г., Гермаиск, Павел и Антоний, организаторы погрома в начале царствования Траяна и т. д. В Pap. Ox. X, 1242, сами боги (Серапис) чудесными знамениями свидетельствуют о правоте антисемитского дела. Конечно, среди этих лиц могли быть и сознательные негодяи, покрытые ореолом мученичества и идеализма только вследствие того, что они были казнены из-за евреев, но самый факт существования и широкой популярности таких мартирологов показывает, что среди вождей антисемитов были и убежденные идеалисты, борцы за идею.

Доказательством того, что такой взгляд правилен, являются и еврейские источники, которые, уже во всяком случае нельзя обвинить в сочувственном отношении к антисемитам. Антисемиты типа Апиона здесь спроецированы в лице Амана; маска легко раскрывается благодаря тому, что Аман, хотя и состоит при дворе персидского царя, но в некоторых местах назван не амалекитянином, а македонянином (доб. к кн. «Эсфирь», 610, стр. 210, Kautzsch), как официально именовали себя привилегированные египетские греки. Аман, действительно, выведен негодяем и государственным изменником. Точно так же в так наз. III кн. Маккавеев главные представители антисемитского направления — придворные пьяницы и гуляки (III Макк. 225, стр. 124, Kautzsch); здесь также — проекция в древность фиасов, кружков, устраивавшихся для совместных пирушек и кутежей, бывших, по свидетельству Филона (in Flacc.. 17), очагами антисемитизма. Но в обоих этих еврейских источниках мы встречаем и другой тип антисемита: это честные, идеалистически настроенные люди, преследующие евреев ради блага и преуспеяния своей родины, так, как, по их мнению, именно из-за евреев это благо не может быть достигнуто. Таковы царь Артаксеркс в доб. к книге «Эсфирь» и Птоломей IV Филопатор в III кн. Маккавеев (см. их указы: доб. к кн. «Эсфирь» 2, 2, стр. 202, К, III кн. Макк. 3, 12 слл., стр. 126—127К). Здесь также несомненно проецируются в древность современные авторам этих книг антисемиты- идеалисты.

Нельзя также представлять себе дело так, что лучшая часть общества была настроена филосемитски, С начала III века до P. X. филосемитов в древности или вовсе не было, или они составляли незначительную горсточку (я исключаю конечно, тех эллинов, которые принимали целиком или отчасти еврейскую религию, становясь или прозелитами или так наз. «чтущими Всевышнего Бога»). Действительно, еврейские источники указывают, что были отдельные греки, не одобрявшие насилий и погромов и даже согласившиеся спрятать у себя знакомых или компаньонов-евреев на время погрома; это сообщение III кн. Маккавеев (38, ср. 327) также несомненно является проекцией действительности времени написания книги: в самом деле, из Филона (leg. ad Gai. 19), мы узнаем, что во время погрома 38 г. находились отдельные люди, выражавшие сочувствие жертвам истязаний, но толпа их била, бичевала и распинала на крестах.

Что мягкосердечные люди не могли выносить вида истязаний, это естественное явление для всех времен, и это еще, конечно, не дает права говорить о юдофильстве. Больше никаких указаний на юдофильство, исключая апокрифического письма императора Юлиана Отступника, мы не имеем; повидимому, еврейство вызывало к себе либо ярко-дружественные, либо ярко-враждебные чувства.

Друзья евреев неизбежно или становились еврейскими прозелитами (очень редко) или, если их это шокировало, вступали в примыкающие к евреям кружки, «чтущих Бога Всевышнего». Таким образом, вне еврейства оставались только антисемиты и неудивительно, что всякому, кто, не входя в круги еврейства, делал что-либо на пользу еврейства, бросалось обвинение в тайном сочувствии евреям, в еврейском происхождении и т. д. Так, в папирусе-мартирологе Р. Саіr. 10448 (Wilcken, о. с. 802) вождь антисемитов и организатор погрома 38 г. Исидор бросает императору Клавдию в лицо обвинение в том, что он незаконный сын еврейки Саломы; в Pap. Ox. X, 1242, I, 42, Гермаиск заявляет Траяну, что его сенат «наполнен безбожными жидами». Это было единственно возможным об'яснением того, что эти императоры не стали на сторону александрийских погромщиков.

Итак, правительство играло пассивную роль в преследовании евреев; антисемитские настроения исходили из недр античного общества.

4. Еврейский партикуляризм, как причина античного антисемитизма

Наибольшим распространением и популярностью пользуется теория, по которой причиной антисемитизма в древности считается еврейский партикуляризм. «Если вспомнить», говорит Вилькен (ук. с. 7851), «ту широчайшую терпимость, с какою относились греки эллинистической эпохи ко всем народам, исключая одних только евреев, то придется искать причины в том, что свойственно одним только евреям. Это их религия и вытекающий отсюда резкий партикуляризм и презрение к иноверцам». «Но когда для всех стало все яснее и яснее, насколько неподатливы евреи ко всяким влияниям эллинизма, как они в отличие от всех других народов воздвигали китайскую стену между собою и другими народами, — отдельные цари, как напр., Антиох Эпифан пытались насильственно сломить сопротивление евреев», говорит Шюрер в ук. соч. на стр. 108. «Враждебность греко-римского мира, прежде всего, вызывала та непроходимая стена, которую еврей воздвигал между собой и другими людьми», повторяет он же на стр. 153[52].

Если бы под партикуляризмом понималось нежелание чувствовать себя только лишь органической частью того государства, в котором евреям приходилось жить, и отказаться от своего религиозного и национального своеобразия, насколько диким и «моветонным» оно ни казалось бы их просвещенным соседям, то этот взгляд был бы, как мы увидим ниже, близок к истине. Но здесь, как мы видим, речь идет о «резком партикуляризме и презрении к иноверцам», о «китайской стене», воздвигавшейся евреями между ними и другими народами», а в таком виде это обвинение неверно; оно, хотя и почерпано из многочисленных указаний древней, преимущественно антисемитской литературы, тем не менее, прямо противоречит фактам.

Действительно, это, обвинение проходит красной нитью через всю античную литературу о евреях. Уже Гекатей Абдерский, писавший в начале III в. и вообще не настроенный антисемитски, говорит о «чуждом человечности и враждебном к иностранцам образе жизни евреев», об'ясняя это тем, что пришлось претерпеть евреям от иностранцев-египтян, во время их пребывания в Египте (fr. 9 R § 5). Такое же обвинение бросают евреям видные антисемиты I в. до P. X. — учителя Цицерона Посидоний Апамейский и Аполлоний Молон. По мнению первого «евреи — единственный народ в мире, относящийся враждебно ко всякому общению или сближению с другими народами, и считающий своими врагами все человечество» (fr. 25 R § 1). «Пришедшие в Иерусалим евреи, говорит, он, передали в наследство своим потомкам ненависть ко всему человечеству. С этой целью евреями были приняты законы, запрещающие иметь общий стол с иностранцами и вообще относиться к ним сколько-нибудь благожелательно» (там же § 2). «Моисей наполнил свое законодательство человеконенавистническими и преступными обычаями евреев» (там же § 3). Равным образом, и Аполлоний Молон подчеркивает нежелание евреев допускать в свою среду не-евреев и вообще общаться с людьми инакомыслящими и соблюдающими иные обычаи (fr. 27 F R.). Писавший в первом же веке географ Страбон с негодованием указывал на то, что евреи имели в Кирене особый квартал и управлялись по особым законам, особенно же его возмущает, что во главе киренских евреев стоит этнарх, «управляющий еврейской общиной, точно властитель независимого государства» (fr. 51 R). Это обвинение было подхвачено александрийской плеядой антисемитов, жившей и действовавшей в I в. по P. X. (выше, стр. 96). Лисимах уверял, что уже Моисей запрещал евреям проявлять сочувствие к иноплеменникам (fr. 59 R § 4); Апион сообщал, что все евреи дают в этом особую торжественную клятву (fr. 63 D § 4) и что такая же клятва произносится ими во время ритуального убийства греков (там же, § 3). Живший во II в. по P. X. платонический философ Цельс, заявляет, что нельзя упрекать евреев в том, что они соблюдают свой особый закон, однако, они достойны всякого порицания за то, что чуждаются общения с иноплеменниками (fr. 88 R § 11). Филострат, писатель III века по P. X., автор жизнеописания Аполлония Тианского, говорит, что евреи «далеки не только римлянам, но и всему человечеству… Эти люди, измыслившие обычаи, запрещающие общение с другими людьми, дальше отстоят от нас, чем Сузы, Бактра и даже, чем живущие за этими странами Индусы».

Из греческой литературы это обвинение переходит и в римскую. В XIV сатире Ювенала, ст, 96 слл. мы читаем: