Казань и Москва. Истоки казанских войн Ивана Грозного - Павел Канаев Страница 2

середины XIII века в источниках все чаще начинают встречаться соответствующие обозначения – «озимь» и «ярь». Ранее отрезать от дефицитных прибрежных пашен существенный кусок под озимые культуры, которые требуют массу времени для вызревания и могут померзнуть суровой русской зимой, означало риск голодной смерти. Теперь же смелые аграрные эксперименты приводили к расширению кормовой базы и увеличению прибавочного продукта выросших на руинах домонгольской Руси новых княжеств. А значит, пропорционально росла их военная мощь, которая впоследствии будет обращена против татарских завоевателей.

Несколько иначе сложилась ситуация в Господине Великом Новгороде. Практически не затронутая татарским нашествием, обширная новгородская земля сохранила свою целостность. Разве что от нее откололся «младший брат» Псков, но это была совсем небольшая территория. Новгороду удалось избежать разорения и упадка, царившего в других русских землях.

Казалось бы, вот он – «пламенный мотор» освободительного движения и объединения всей Руси. Но нет, «Афины Северо-Запада» такую ответственность на себя не взяли. Во-первых, Новгороду и так неплохо жилось в сравнении с разгромленными в пух и прах соседями, и вызывать на себя татарский «бич божий» боярская республика вовсе не собиралась. Во-вторых, новгородская земля была крайне неплодородной и сильно зависела от поставок зерна, в первую очередь из Северо-Восточной Руси. Этой ахиллесовой пятой новгородцев умело пользовалась Москва. Так, знаменитый князь Иван Калита девять лет по совместительству княжил в Великом Новгороде, что позволяло ему снимать сливки с балтийской транзитной торговли и оказывать определенное влияние на «город вечевой вольницы».

Фактор 2. Историческая случайность, или По-настоящему эффективные менеджеры

Со времен Ивана Калиты московские князья планомерно шли к царскому венцу и единой независимой державе. Не сидели сложа руки и главы других княжеских центров: первенство Москвы в разное время оспаривали Тверь, Рязань, Нижний Новгород. Но все же не их имена, выражаясь языком Александра Сергеевича, напишут на обломках ордынского владычества.

Период правления Ивана Даниловича Калиты довольно красноречиво описывает Симеоновская летопись, созданная в конце XV века и дошедшая до нас в единственном полном списке XVI столетия:

«Нача Иван Данилович правити. И бысть оттоле тишина велика на сорок лет и пересташа погании воевати русскую землю и заклати христиан, и отдохнуша и починуша христиане от великиа истомы многыа тягости, от насилия татарского, и бысть оттоле тишина велика по всей земле»[5].

Мирный тайм-аут обеспечил экономический подъем Северо-Восточной Руси, и в частности Москвы, куда стекалось население из разоренных татарами пограничных территорий. Дело было не только в покорности московского правителя и его принципе «не лезть на рожон». Иван Данилович первым начал грамотно использовать ордынский фактор для возвышения своего княжества, демонстрируя настоящее «политическое айкидо». Он сумел втереться в доверие к татарам и выступить посредником, который собирал ордынскую дань и с других русских земель, а затем отвозил ее в Сарай. Для татарских повелителей Калита стал надежным партнером, взявшим на себя непростую «коллекторскую» функцию. Надо ли говорить, что выколоченные (зачастую буквально) из соседей деньги отправлялись в Улус Джучи не все, а частично оседали в московской казне?

Полученные «проценты» тратились с пользой для Москвы и во вред ее политическим противникам. Иван Данилович начал активно инвестировать в самое дорогое с точки зрения феодала – земли. Были куплены ярлыки на Галич, Углич, Белоозеро; в 1331 году – присоединена часть Ростовского княжества.

Не менее выгодным вложением стал перенос митрополичьей кафедры из стольного Владимира, казалось бы, во второстепенную Москву. Фигура митрополита играла не только духовную роль: по совместительству он являлся своего рода общерусским министром пропаганды, ведь официальная идеология того времени была неразрывно связана с религией. «Карманный» высший иерарх РПЦ у себя под боком давал московскому князю возможность оказывать идеологическое влияние сразу на все русские земли.

Другая часть собранной «коллекторской комиссии» все равно попадала в Орду – только в виде взяток и подкупов для ханов и татарских вельмож. Главным соперником Москвы в этой «гонке откатов» выступила Тверь, которая также боролась за ярлык на великое княжение Владимирское. В итоге Калита уверенно вырвался вперед, а тверской князь Александр Михайлович был вызван в Орду и казнен ханом Узбеком.

После этого потомки Ивана Даниловича надолго сохранили за собой приоритет на Владимирский стол, хотя попытки братских княжеств перехватить его не прекращались. К примеру, сразу после смерти в Москве Ивана Ивановича Красного и вокняжения его девятилетнего сына Дмитрия (будущего Донского) заветный ярлык сумел получить нижегородский правитель. Но спустя всего два года при помощи митрополита Алексия и московских бояр Дмитрий Иванович вернул себе великокняжеский титул.

Помимо мастерства накапливать и инвестировать богатства, московские князья превосходили всех остальных способностью договариваться. По их инициативе были заключены три межкняжеских договора, последний из которых охватил всю Северо-Восточную Русь. Докончания (договоры) выстраивали своего рода систему коллективной безопасности.

Первое такое соглашение оформилось в 1341 году между тремя сыновьями только что почившего Ивана Калиты. Второе – в 1367 году[6], между великим князем Дмитрием Ивановичем и его двоюродным братом Владимиром Андреевичем Серпуховским. Наконец, в 1374 году состоялся Переяславский съезд с участием восемнадцати князей Северо-Восточной Руси. Формальным поводом для «дружеской встречи» стало крещение новорожденного сына Дмитрия Константиновича Суздальского. В ходе этого мероприятия Москва заключила мирные договоры с Великим Новгородом и Тверью. Вместе с тем сложилась общерусская коалиция, которая уже через год пойдет усмирять нарушившего мир Михаила Тверского, а в 1380 году в несколько усеченном составе схватится не на жизнь, а на смерть с Мамаем на Куликовом поле.

Вот основные пункты этих дополнявших друг друга «докончаний»:

• великий князь Московский признавался главным сюзереном над удельными правителями («первым среди равных»);

• главы уделов были обязаны вступать в войны на стороне великого князя;

• великий князь не мог заключать сепаратные договоры без участия своей «молодшей братии»;

• великий князь мог направить на войну вместо себя силы удельных правителей;

• к военным предприятиям в обязательном порядке привлекались не только княжеские дворы, но и городовые полки (ранее «город» мог отказаться воевать вместе со своим князем);

• все члены коалиции обязывались обмениваться между собой стратегической информацией;

• закреплялось право свободного феодального отъезда бояр внутри коалиции и устанавливался его порядок (компенсации за неоконченную службу при отъезде боярина от одного князя к другому и т. д.);

• упразднялась должность тысяцкого и вводилось главенство великокняжеского воеводы над всеми коалиционными войсками;

• в рамках коалиции назначалась выборная боярская комиссия для решения судебных и спорных вопросов.

«Докончания» не имели силу закона и исполнялись лишь в случае, если это было выгодно всем сторонам. Можно привести массу примеров, когда участники коалиции не приходили друг другу