Как Царь Алексей Михайлович и Богдан Хмельницкий Украину освободили - Валерий Евгеньевич Шамбаров Страница 19

В Москву они о своих замыслах не сообщали – а вдруг царь запретит? Но Михаил Фёдорович и его бояре всё равно узнали. Хотя для них казачьи планы оказались очень кстати. Пускай берут Азов! Расквитаются с татарами и турками за то, как они нам нагадили во время войны. Заодно нападение на Азов отвлечёт султана и хана от строительства «засечных черт». В Москве сделали вид, будто и впрямь ничего не знают. Но казакам помогли. Послали им побольше пороха, ядер, свинца для пуль. Разрешили набрать по России добровольцев. Отправили к ним опытного военного советника дворянина Чирикова, военного инженера Арданова. Под его руководством казаки вырыли подкоп, заложили порох и взорвали стену. Азов захватили. Освободили там 2 тысячи русских невольников.

Только после этого казаки официально прислали делегатов к царю и доложили: Азов в их руках. Но просили, чтобы он остался вольным городом, как бы столицей Дона. Михаил Фёдорович их для видимости слегка поругал – что пошли воевать без царского приказа. Хотя тут же и похвалил, наградил. Согласился оставить Азов в полной их собственности – сами брали, пусть и будет вашим. А султан Мурад IV разъярился. В Москву приехали его послы с обвинениями, что царь нарушил мир. Однако их ткнули носом в татарские набеги – кто первым-то нарушил? Насчет казаков развели руками – они вольные люди, живут за границей России, так что мы здесь ни при чём. Хотя на Дон по-прежнему посылали денежное жалованье казакам, хлеб, боеприпасы.

Украинским казакам о такой поддержке даже мечтать не приходилось. Владислав, когда звал их на войну, дал им грамоту со своей подписью и печатью о правах казаков, защите православной веры. Но по польским законам эта грамота ничего не значила! Была просто бумажкой. У короля-то власти не было почти никакой, всё решали сенат и сейм. Зато Владиславу надо было отблагодарить панов за своё избрание королём. Надо было наградить тех вельмож, кто пришёл на войну, иначе обидятся. Для этого Владислав раздавал последние свободные земли на Украине. Польские хозяева на войне поистратились и увеличивали поборы с крестьян.

А казаков воевало больше 30 тысяч. Но им объявили: должно остаться 6 тысяч реестровых. Остальные в армии получили жалованье, награбили сколько смогли, и с вас хватит. Разоружайтесь и трудитесь на своих панов. Кто возмущается, не слушается, плохо работает – для тех есть плети, тюрьмы, виселицы. Единственным местом, где ещё жили вольно, была Запорожская Сечь. Но она страшно раздражала польское правительство, католических епископов, ведь это был центр мятежей, защиты православной веры. Раздражала она и всех панов – на Сечь убегали их крестьяне. И её решили прижать к ногтю. Рядом с ней поляки начали строить крепость Кодак. Разместили там гарнизон из наёмников.

Казаки поняли – Сечи приходит конец. Решили этого не допустить. В 1635 году под руководством Ивана Сулимы они ночью пролезли в недостроенный Кодак. Гарнизон перебили, крепость разрушили. Захватили в ней пушки, склад оружия. Сулима разослал по Украине воззвания, подниматься на борьбу. Но коронный гетман Конецпольский подговорил реестровых казаков – если поможете погасить мятеж, то вас наградят. Дадут такие же права, как шляхтичам. Станете с ними равными – полными хозяевами в своих имениях, будете делегатов на сейм выбирать.

Несколько полков реестровых выступили к Сулиме, как бы по его призыву. Соединились с его войском и принялись нашёптывать запорожцам: Конецпольский идёт с несметными силами, вам не устоять. Единственный выход – выдать предводителя, и вас простят, коронный гетман это обещал. Такими уговорами сагитировали группу предателей. Выбрали удобный момент, схватили Сулиму и ещё пятерых командиров и отвезли к Конецпольскому. Их отправили в Варшаву и отрубили головы. А без них большое восстание так и не разгорелось. Среди запорожцев начался разброд. Спорили – что дальше делать. Многие просто разошлись кто куда. Тысяча человек ушли к донским казакам. Те не стали вспоминать, что недавно рубились друг против друга, приняли их. Другие уходили на службу к крымскому хану.

Но и реестровых казаков обманули, никаких прав не дали. Их всего лишь похвалили – выполнили свои обязанности, ну и ладно. Над ними ещё и поставили польских комиссаров, надзирать и командовать. А на Украине продолжались безобразия панов и шляхты. В Запорожье стекалось всё больше людей, убежавших от их насилий. У них нашёлся и новый предводитель, Павлюк. В 1637 году он обратился к народу – подниматься всем! Бить и изгонять панов с их прислужниками, католиков, униатов. На его сторону перешла и часть реестровых казаков со своим командиром Томиленко. Они захватили города Черкассы, Корсунь. А у крестьян уже крепко накипело против хозяев. Они вооружались чем попало, жгли имения, истребляли шляхтичей. Восстание быстро охватило всю Украину. Павлюк предлагал объединиться с донскими казаками и проситься под власть московского царя.

Но польское правительство заранее получало известия, что на Украине неспокойно. Изготовило коронное войско. Быстро собирались и паны с отрядами, шляхтичи – сейчас-то им самим и их хозяйствам грозила опасность. Конецпольский болел, армию возглавил его помощник Потоцкий. Он рассудил – крестьяне бунтуют неорганизованно, по своим сёлам. На них пока не надо отвлекаться, они никуда не денутся. Главное – уничтожить казачье войско Павлюка и Томиленко.

На них обрушились все силы Речи Посполитой. Разбили их в нескольких боях, окружили под Черкассами. Казаки отгородились телегами, окопами, жестоко сопротивлялись. Но их осадили по всем правилам военного искусства. Окружили их окопы кольцом своих укреплений, отрезали от воды. Они изнемогали. Обвиняли друг друга, что попали в беду. А Потоцкий на этом сыграл. Пригласил предводителей на переговоры. Пообещал, что не тронет. Но когда к нему явились Павлюк и Томиленко, их тут же повязали. Казакам, оставшимся без командиров, Потоцкий объявил: они должны дать клятву не бунтовать, повиноваться правительству, и их отпустят. Некоторые не поверили ему. Доказывали, что надо прорываться. Другие согласились. Но как только они сложили оружие, поляки набросились на них. Часть перебили, хотя большинство разбежалось.

Павлюка, Томиленко и их помощников отвезли в Варшаву. Подвергли жутким казням, с живых сдирали кожу. В Польше такие казни считались увлекательным зрелищем. Весь город приходил полюбоваться с жёнами, с детьми. Кавалеры занимали места дамам, чтобы лучше было видно. Но кровь полилась не только в Варшаве. Теперь-то, разделавшись с казачьим