Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян Страница 15

была тесно связана с египетским комитетом АРФ. Печатный орган Лиги в Каире — «Şûrayı Osmanî» — показывает, насколько эти связи были тесными, когда пишет, что «чисто турецкая революция может означать конец государства»[129]; другими словами, сближение с армянами может сделать гораздо больше для сохранения единства страны, чем односторонние действия.

В своем «Меморандуме турецких либералов по восточному вопросу» (выпущен в конце 1906 г.) Сабахеддин возвращается к теме важности согласия с армянами. Он пишет, что «турки — бесспорно важнейший элемент равновесия» в Османской империи. Что касается армян, то «их преследуют по политическим мотивам, которые не имеют ничего общего с религией… Была предпринята попытка подавить их именно потому, что они — будущие союзники турецких либералов»[130].

Комитет «Единение и прогресс» и армянские комитеты в 1905–1906 годы

Коалиция младотурок, которая в 1902–1905 годы только выживала в тени Лиги принца Сабахеддина, за несколько месяцев превратилась в такую мощную организацию к началу 1907 г., что стала способна не только привлекать новых членов, но и взять власть. По мнению Ханиоглу, перелом наступил благодаря двум малозаметным активистам, которые держались в тени и работали исключительно в рамках центрального органа Комитета «Единение и прогресс» вплоть до 1918 года[131].

Первый из них — д-р Бахаеддин Шакир[132] — без сомнения, был тем центром, вокруг которого сосредоточилась вся энергия объединения. Карьера удалась Шакиру. Сразу же после окончания Императорской Академии медицинских наук он стал личным врачом наследного принца Юсуфа Изеддина — второго в списке престолонаследия. Д-р Шакир воспользовался своим положением, чтобы установить связи с Ахмедом Джелаледдин-пашой, бывшим директором османской разведывательной службы, который попал в опалу и, естественно, примкнул к оппозиции в Каире. Д-р Шакир, у которого были контакты с ссыльными членами коалиции в Париже, убедил принца начать финансировать их деятельность. Разоблаченный политической полицией, он был арестован и сослан в Эрзинджан, откуда ему удалось бежать в Трапезунд, а затем сесть на корабль в Марсель. В сентябре 1905 г. он прибыл в Париж[133].

Этот молодой человек 26 лет от роду представился как посланник Юсуфа Изеддина и посредник между коалицией и Ахмедом Джелаледдином. Двое бывших младотурок описывали его как «очень мстительную духом, но крайне ограниченную личность»[134]. Ограниченный или нет, но Бахаеддин Шакир прекрасно понимал ситуацию. Он сам признавал, что ему уже представлялось, как он объединит коалицию Ахмеда Ризы, Лигу принца Сабахеддина и те круги, которые группировались в Каире вокруг Джелаледдина. В Каире, в частности, его партнером был Диран Келекян, глава политического отдела в «Journal de Caire»[135]. Будучи и сам близок к бывшему главе разведки и наследному принцу Юсуфу Изеддину, Келекян согласился, по просьбе принца, помочь Бахаеддину в реализации его проектов. Шакиру нужна была помощь в издании революционного журнала, который выходил бы раз в десять дней, для чего нужно было убедить бывшего главу разведки взяться за его финансирование. Но члены коалиции не хотели сотрудничать с Дираном Келекяном, не говоря уже о том, чтобы их финансировал бывший главный шпион Абдул-Гамида Тем не менее армянский журналист предложил Шакиру оставаться в Париже и попытаться достичь соглашения с коалицией[136].

Д-р Шакир быстро нашел понимание в Париже при поддержке д-ра Назима, который уговорил Ризу принять проект полной реорганизации, предложенный Бахаеддином Шакиром, и войти в новый комитет, который был создан в конце 1905 г. без его ведома. В новую организация вошли Сами Пашазаде Сезай Бей, принц Мухаммед Али Халим-паша, казначей, д-р Назим и д-р Шакир, которому было поручено отвечать за внутреннюю организацию и отношения с подразделениями[137]. Таким образом, Ахмед Риза утратил свой статус лидера — пост президента был ликвидирован, а д-р Шакир и д-р Назим стали де-факто руководителями комитета. Эта ситуация сохранялась до самого роспуска партии в октябре 1918 года.

Следующим делом Шакира было убедить принца Сабахеддина и его сторонников — Нихада Решада и Ахмеда Фазли — присоединиться к его проекту, но тщетно. А вот с Ахмедом Джелаледдин-пашой, который сам основал оппозиционную партию в Каире вместе с Бедри-беем (псевдоним Дирана Келекяна), он планировал не просто альянс, а слияние, через которое он надеялся получить в свое распоряжение финансовые ресурсы египетской сети[138].

В связи с этим и другими делами Диран Келекян, который был активным членом КЕП Ахмеда Ризы в Париже еще 1895–1896 годы, стал доверенным лицом и чем-то вроде «семейного врача» младотурок. Он советовал, к примеру, Шакиру, что в существующем виде «Şûra-yı Ümmet» не является «оппозиционным журналом, способным играть роль знамени». Что касается новой организации, то он рекомендовал своему другу найти престижного преемника Ахмеду Ризе и присвоить новое имя своей организации. Наконец, он инициировал переговоры с Джелаледдин-пашой о возможности включения его в центральный комитет, но не обязательно в качестве его главы[139].

Бывший глава разведки согласился примкнуть к организации на четырех условиях: во-первых, избавиться от названия «младотурки»; во-вторых, включить в союз АРФ и СДПГ, что может дать весьма положительный эффект: в-третьих, ограничить роль Ахмеда Ризы до рядового члена, то есть не дать ему возможности участвовать в принятии решений; и, наконец, оставить издание «Şûra-yı Ümmet» органом вновь образованной партии. Наконец, Ахмед Джела-леддин попросил Дирана Келекяна подготовить декларацию с призывом ко всем противникам султана объединиться под крылом новой организации. Коалиция отвергла эти условия, но тем не менее Джелаледдин-паша согласился выплачивать ежемесячную субсидию вновь образованному центральному комитету[140].

Для придания своему проекту завершающих штрихов Бахаеддин Шакир подготовил проект соглашения с немусульманскими комитетами, в частности с армянскими организациями. Он выпустил меморандум об этой своей акции и спросил мнение Келекяна по этому вопросу. В своем ответе от 9 апреля 1906 г. Диран Келекян обратил внимание на то, что документ Шакира отличается от программы Ахмеда Ризы и что хотя он более «благоприятен для немусульманских субъектов, но недостаточен для достижения полного союза». Если же он хотел союза, то ему следовало бы предложить более широкий план децентрализации. Келекян напомнил Шакиру, как бы для того, чтобы преодолеть его боязнь идти дальше, что в управлении на уровне провинций нет никакой политики и что «в рамках местной автономии права жителей должны быть расширены, так чтобы они получили более широкие права назначать должностных лиц, обсуждать и утверждать бюджеты своих провинций». Он также рекомендовал возможность использования местных языков в управлении провинциями наряду с официальным языком страны — турецким. В более общем плане он предлагал относиться к «нациям» одинаково, «не