Видение неравенства: От Французской революции до конца Холодной войны - Бранко Миланович Страница 35

на факторы производства, формирующимися в процессе производства. С помощью политических решений выпуск может быть дополнительно перераспределен, чтобы помочь тем, кто беден и кто получает недостаточный доход от самого производства. При таком взгляде на мир наделенность лежит за пределами экономики. Это четко сформулировал Пол Самуэльсон в своей книге "Экономика", как показывает Илай Кук. Экономисты выглядят скромными в своих утверждениях. Подобно инженерам общественного производства, они отвечают за максимизацию выпуска в условиях заданной обеспеченности и технологии Рынки генерируют доходы, а экономисты оставляют задачу дальнейшего перераспределения тем, кто более квалифицирован, чем они: политикам. Производство и цены, определяемые рынком, - это технические, а не исторические категории. Это сродни ситуации в линейном программировании: есть ресурсы, есть спрос, есть оптимальный набор продукции, а затем есть распределение того, что было произведено, причем вознаграждение факторов производства - это просто другой набор цен.

Для Маркса, как мы уже видели, законы производства и законы распределения - это одни и те же законы, просто выраженные в разных формах. Это законы, характерные для данного способа производства. Капиталистический способ производства приводит к определенному распределению доходов. Не имеет логического смысла - да и не будет иметь никакого практического значения в реальной жизни - концентрироваться на изменении в распределении доходов, когда средства производства распределены неравномерно, и учитывая, что некоторые средства производства (а именно капитал) позволяют тем, кто ими обладает, нанимать труд и присваивать прибавочную стоимость. a Отсюда проистекает часто высказываемое Марксом неприятие идеи, что социализм может быть сведен к вопросам распределения доходов: "Вульгарный социализм... перенял у буржуазных экономистов рассмотрение и трактовку распределения как независимого от способа производства и, следовательно, представление социализма, как сводящегося главным образом к распределению".

Доходы, экзогенные в неоклассическом мире, имеют ключевое значение для Маркса. Они зависят от предыдущего и текущего осуществления власти. "Примитивное накопление" является неотъемлемой частью системы, а не ее дополнением. Если бы богатство распределялось по-другому, структура производства была бы иной, как и власть различных классов. Обратно говоря, если бы власть различных классов была различной, то распределение материальных благ и все остальное, включая структуру производства и относительные цены, тоже было бы различным. При различных способах производства структура производства, относительные цены и индивидуальные доходы различны.

Этот акцент на мощном воздействии надельного капитала (капитала, находящегося в частной собственности) в сочетании с законами, защищающими этот капитал, дает марксистам основание утверждать, что при различных исторических способах организации производства закон стоимости принимает различные формы. Если господствующим способом производства являются мелкие товаропроизводители, работающие на собственных средствах производства, то не будет общей тенденции к выравниванию нормы прибыли, и структура относительных цен не будет такой, какой она является при капитализме. А поскольку относительные цены при двух системах будут различаться, то различаться будут и структура выпуска и отдача от факторов производства. Эта особенность экономики Маркса, как мы увидим в главе 7, оказала сильное влияние на экономику распределения доходов при социализме. Многие дискуссии и споры были посвящены тому, как проявляется закон стоимости при социализме (и вообще может ли он существовать при социализме) и, в свою очередь, как определить "нормальную цену" товара, а значит, и "нормальное" распределение между факторами производства.

Относительная малозначимость неравенства доходов. Понимание Марксом единства производства и распределения имеет последствия для его отношения к неравенству. Если распределение доходов не может быть отделено от основного способа производства, то любое представление о том, что критика капитализма Маркса сводится к вопросу распределения и, следовательно, может быть рассмотрена в рамках капиталистической системы, является в корне ошибочным. Распределение не может быть изменено никаким материальным образом, пока не изменится система. Речь идет об упразднении классов, а не о предельном изменении неравенства доходов. О распределении доходов имеет смысл говорить только после создания "справедливых" фоновых институтов - то есть таких, которые выходят за рамки антагонистических отношений между владельцами капитала и рабочими. "Требовать равного или даже справедливого вознаграждения на основе системы заработной платы, - пишет Маркс, - это то же самое, что требовать свободы на основе системы рабства". Для Маркса, как замечательно резюмирует Аллен В. Вуд, "равенство - это, собственно говоря, только политическое понятие, и притом специфически буржуазное политическое понятие; и ... реальный смысл пролетарского требования равенства ... есть требование упразднения классов".

Мнение Энгельса по этому вопросу совпадало с мнением Маркса, что видно из его предисловия к "Критике Готской программы" Маркса, нападающей на программную платформу, выдвинутую в 1875 году Немецкой социал-демократической партией. В письме к Августу Бебелю он прямо говорит об этом, утверждая, что призыв к "устранению всякого социального и политического неравенства", а не к "отмене классовых различий", в программном документе также является весьма сомнительным выражением. Между одной страной, одной провинцией и даже одним местом и другим условия жизни всегда будут проявлять определенное неравенство, которое может быть сведено к минимуму, но никогда не будет полностью устранено".

Эксплуатация. Теория эксплуатации Маркса является неотъемлемой частью его теории распределения. Только в крайнем случае, когда вся вновь созданная стоимость принадлежит труду, то есть когда доля труда составляет 100 процентов, его теория эксплуатации (при капитализме) перестает действовать. Во всех остальных случаях, независимо от того, насколько благоприятным для труда может быть распределение чистого продукта, эксплуатация имеет место. Теория эксплуатации основана на предположении, что весь чистый продукт производится трудом. Из этого следует, что средства производства, то есть сырье и инструменты, которые Маркс называет "постоянным капиталом", просто переносят свою стоимость на конечный продукт. Таким образом, более высокая стоимость конечного продукта полностью обусловлена вкладом труда, а в валовую добавленную стоимость включается только амортизация постоянного капитала. В таком свете распределение между капиталом и трудом перестает быть просто вопросом распределения между двумя факторами производства; оно становится вопросом эксплуатации. Труд получает меньше того, что он внес в добавленную стоимость при любом сценарии, когда прибыль положительна. Только если норма прибыли равна нулю, он получает весь чистый продукт - а если норма прибыли равна нулю, капитализм не может функционировать, и он заканчивается. Таким образом, эксплуатация является неотъемлемой чертой капитализма.

Как мог Маркс утверждать, что труд получает меньше, чем вносит, и при этом утверждать, что закон стоимости действует? Он объяснил это кажущееся противоречие, проведя различие между трудом и рабочей силой. Капиталист покупает (или, скорее, арендует) рабочую силу по ее стоимости, которая равна стоимости товаров, необходимых для воспроизводства рабочей силы. (Мы можем считать это основной стоимостью жизни - суммой, необходимой для поддержания производительной активности рабочего). Стоимость рабочей силы может различаться