Действие вместо реакции - Олег Юрьевич Цендровский Страница 15

первую роль здесь играет текущая расстановка сил внутри нашей головы. Она как определяется генетикой, так и формируется опытом и усилиями всей нашей жизни. Какие-то потребности, ценности, привычки и сценарии в нас намного сильнее, чем другие. Их голоса громче, они чувствуют себя хозяевами в доме ума, а потому им проще взять верх.

С другой стороны, к тому или иному образу действий и реакций нас склоняет структура самой ситуации, в которой мы находимся. В определенных обстоятельствах очень агрессивный человек ведет себя крайне мирно, тихо и даже доброжелательно. Точно так же крайне спокойный и добрый человек может дать волю своему раздражению, если события упорно толкают его по этой траектории.

Двоичный код жизни: реакции влечения и отторжения

Итак, миллиарды нервных клеток и сотни обширных нейросетей непрерывно чего-то требуют и высказывают собственное мнение. Психика тонет в этой противоречивой лавине данных. И одна из проблем состоит в том, что заявки от потребностей лишены конкретности. Все они твердят одно и то же в одних и тех же словах: хочу и все.

Нейросети потребностей вообще чрезвычайно примитивно устроены, потому что возникли очень рано в эволюционной истории. Они редко предлагают варианты и решения, а лишь просят, как голодные птенцы.

Подобно голодным птенцам, они имеют ряд врожденных программ поведения и могут поделиться ими с остальным мозгом, но сложная нервная система человека частенько презрительно их отвергает и заменяет на более изощренные стратегии.

К примеру, самый главный и крупный центр половой потребности в человеческом мозге расположен в переднем гипоталамусе. Там он занимает объем нервной ткани в кубический миллиметр. Эта горошинка, которая уместилась бы и на острие иглы, порождает то самое либидо, о котором вдохновленно писали поэты и психологи.

Может показаться, что на такое сильное и великое чувство кубического миллиметра мозга недостаточно, но нейробиологи знают, что бо́льшего половой потребности не нужно. У нее очень простые задачи: содержать несколько заданных стратегий и предпочтений, а также уметь произносить «хочу» с должной частотой, силой и в правильное время. Очень схожая ситуация обстоит и с нашими прочими нуждами. Они просто «хотят».

Можно сказать, что на таком базовом уровне потребности воплощают пока еще чистое и свободное от всяких эмоций стремление. Подобное стремление появилось в эволюционной истории намного раньше каких-либо эмоций и оценок и есть сущность любого живого организма. Это та сила, которая толкает любое живое существо на движение, на поглощение и преобразование энергии окружающей среды, на расширение и развитие себя и на продление себя в будущее. Это обозначение творческой природы самой жизни.

Но вот «хотят» ли наши потребности, чтобы нечто было или чтобы его не было? Желают ли они приблизиться к или отдалиться от? Вот крайне важный и насущный вопрос. Потому в практических целях этот моносигнал от потребностей, их единый клич «хочу», переводится нервной системой в двоичный код.

Сила многочисленных желаний и желаньиц пропускается через поясную кору, как и через иные отделы мозга, а затем делится на две автоматические реакции: влечение и отторжение. Так происходит расшифровка моносигнала[18].

И действительно, иногда мы желаем, чтобы нечто, чего еще нет, возникло или же уже существующее продлилось. Иногда мы, напротив, хотим, чтобы то, что уже есть – исчезло. Порой нужно добавить, порой изъять. В иной раз требуется создать, а в иной – уничтожить.

Зоны, отвечающие за страх, обыкновенно выступают на стороне отторжения. Они требуют бежать или затаиться, увеличить дистанцию и отдалиться от источника опасности. Агрессивные стороны нашей психики жаждут нападать, разрушать, сметать препятствия. Это тоже сила отторжения — желание со знаком минус, в которое была преобразована изначальная энергия стремления.

С другой стороны, познавательная потребность, потребность в питании или размножении управляемы силой влечения – желанием со знаком плюс. Они хотят получить, приобрести, войти в контакт и продлить его. В то время как задачей влечения является приблизить нас к желаемому, отторжение есть реакция на угрозу нашим планам. Это автоматизированная попытка психики либо избежать того, что мешает влечению, либо устранить и разрушить его.

Как следствие расшифровки силы желания, мы никогда не испытываем желание в чистой и лишенной направления форме. Каждый его мельчайший импульс предметен и однозначно ориентирован. Даже если мы не сознаем этого, он направлен на что-то и имеет либо положительный, либо отрицательный заряд. Это может быть и реальный предмет, и продукт воображения, что-то из наших грез и планов или же воспоминаний. К одним вещам (как находящимся перед глазами, так и сконструированным умом) мы испытываем влечение, к другим отторжение, а третьи вызывают сумбурное переплетение обеих стихий.

Да-нет, плюс-минус, один-ноль, положительное-отрицательное, любовь-ненависть, созидание-разрушение. Складывается впечатление, будто не только мозг, но и мир вокруг него очарован цифрой два. И это не удивительно, ведь она бывает чрезвычайно полезна.

Двоичный код реакций влечения и отторжения существует в деятельности мозга на всех его уровнях. И он не ограничивается работой потребностей, а уходит намного глубже. В разрезе нейробиологии, наши нейроны передают информацию друг другу с помощью специальных сигнальных веществ – нейромедиаторов. Сперва нейромедиаторы выделяются из передающего сигнал отростка одной нервной клетки – из ее аксона. После этого они тотчас же оказываются в свободном плавании в крохотной синаптической щели и устремляются к другому нейрону.

Наконец, преодолев синаптическую щель, эти вещества за считанные миллисекунды попадают в отростки целевой нервной клетки – в ее дендритные шипики. Если с помощью аксона нервная клетка передает свой сигнал дальше, то именно дендритные шипики позволяют ей получить информацию от коллег.

Нейромедиаторы и, соответственно, выделяющие их нейроны делятся на возбуждающие и то́рмозные. Количество возбуждающих и тормозных клеток в нашем мозге приблизительно одинаково. Возбуждающие нейромедиаторы заставляют клетку, принимающую сигнал, передать сигнал дальше. Тормозные нейромедиаторы, напротив, заставляют ее попридержать коней и не проявлять никакой активности.

Когда в клетку попадают нейромедиаторы обоих типов, их противоречивые сигналы суммируются. В зависимости от того, на чьей стороне оказался перевес, клетка либо рождает электрический импульс и передает информацию дальше, либо нет.

Это значит, что любая нервная система, сколь бы мала они ни была, работает по принципу один-ноль, плюс-минус. Как только игра плюсов и минусов в мозге достигает уровня нашего ума, усложняется и оказывается направлена на тот или другой объект восприятия, мы говорим о реакциях влечения и отторжения. Они представляют собой центральный механизм всей человеческой психики.

Но и это еще не все. Реакции влечения и отторжения не есть «всего лишь» ключ к пониманию устройства сложных нервных систем. Они составляют глубочайшую основу поведения