Связанные прошлым - Кора Рейли Страница 98

— Продолжай сосать.

— Данте…

Он нежно подтолкнул меня ближе к своему члену.

— Соси мой член, Вэл.

С негодующим фырканьем я взяла его в рот и действительно начала глубоко работать над ним. Вскоре мое возбуждение вернулось в полную силу, почти забыв о проколе.

Бедра Данте дернулись, явный признак того, что он приближается.

— Достаточно.

Я отстранилась, и Данте встал, протягивая мне руку. Я взяла ее, и он поднял меня на ноги.

— Наклонись над столом.

Я начала качать головой, но он подошел к двери и повернул замок. Я невольно рассмеялась.

— Чуть не попались.

Он подошел ко мне и крепко поцеловал.

— Наклонись над столом, Вэл.

Задрав юбку, обнажая свою задницу, я наклонилась над столом и застенчиво улыбнулась Данте, который медленно потирал свою эрекцию. Выставленная напоказ, я чувствовала себя непослушной и невероятно возбужденной.

Он подошел ко мне вплотную и начал тереться своим кончиком о мои чувствительные складки, вверх и вниз, раздвигая меня. Низкий стон раздался в его груди, когда он медленно вошел. Я вцепилась в край стола, мои глаза закатились.

Вскоре мне пришлось сжимать губы, сдерживая стоны, и звуки от Данте тоже стали менее сдержанными. Мне было все равно. Библиотека находилась достаточно далеко от кабинета.

— Сильнее, — взмолилась я, и Данте подчинился, впиваясь пальцами в мои бедра.

Мы оба подходили к оргазму, когда Данте отодвинулся назад.

— Повернись, — сказал он.

Я медленно повернулась, пока не легла на спину поперек его стола. Мы создали полный беспорядок в его бумагах. Меня это не волновало. С самого рождения Беатрис мы осторожно занимались любовью в нашей постели по ночам, когда дети спали. Это был первый дикий секс, и я жаждала его, как наркотик.

Данте подхватил меня руками под бедра и рывком прижал к себе, входя во всю длину своего тела. Он склонился надо мной, когда вошел в меня и страстно поцеловал, проглатывая мои стоны. Его пиджак загнал меня в клетку. Боже, нет ничего сексуальнее, чем Данте, который берет меня полностью одетый в свой костюм-тройку.

Фоторамка упала со стола, а держатель для ручек зазвенел самым раздражающим образом. Я уперлась пятками в спину Данте, выгибаясь навстречу ему, когда удовольствие излучалось из моего центра в каждое нервное окончание моего тела. Данте застонал мне в рот и дернулся внутри меня, когда мои стенки содрогнулись вокруг него.

— Вау, — выдохнула я.

Данте улыбнулся.

В коридоре снова загремели шаги, раздался стук, затем ручка опустилась, но замок не дал ей открыть дверь.

Данте с раздраженным смешком покачал головой.

Ручка задергалась.

— Папа? — крикнул Леонас.

— Она заперта? — отстраненно спросила Анна.

Данте выдохнул мне в ухо.

— Почему ты передала свою неприязнь к закрытым дверям нашему сыну?

Я хихикнула ему в плечо, снова обнимая его. Он тихо втянул в себя воздух.

— Папа? — голос Леонаса стал почти возмущенным.

Может, он думал, что Данте разыгрывает его. Ручка снова дернулась.

— Пааааааап?

— Он унаследовал и твою упрямую натуру, — сказал Данте.

Я бросила на него взгляд. Он выпрямился и начал вытираться несколькими салфетками. Я сделала то же самое, стараясь выглядеть хоть немного прилично.

— Папа!

Теперь голос Леонаса звучал почти сердито.

Я подавила смех.

— Он доведет меня до крайности, — пробормотал Данте, приглаживая волосы и поправляя галстук.

— Как я выгляжу?

— Полностью удовлетворённой.

Я поджала губы.

— Данте.

— Твоя прическа в полном беспорядке.

Я посмотрела в окно и распустила волосы. Был полный беспорядок.

Данте направился к двери, а я невинно примостилась на столе.

Как только Данте отпер дверь, Леонас, спотыкаясь, вошел внутрь. Когда он заметил меня, его хмурый взгляд углубился.

— Мама, почему ты здесь?

Глаза Анны исказились от ужаса, будто она что-то заподозрила.

— О боже, — вырвалось у нее.

Она повернулась и зашагала прочь.

Леонас в замешательстве смотрел, как она исчезает.

— Что такого важного, что это не может подождать, пока я не закончу работу? — твердо спросил Данте.

— Анна уже сделала домашнее задание и хотела приодеть Беа.

— Это было так важно, что ты пытался вырвать мою дверную ручку?

Леонас взглянул на меня.

— Анна считает, что Беа ее ответственность, потому что она старше, но я мальчик. Я буду мужчиной в доме, когда папы не будет.

— Ты уже планируешь мою раннюю смерть? — спросил Данте с оттенком сухого юмора.

Глаза Леонаса широко раскрылись.

— Нет, не планирую! Я имею в виду, когда ты уезжаешь по делам. Значит, я остаюсь за мужчину.

Данте тронул Леонаса за плечо.

— Когда меня нет дома, ты должен присматривать за своими сестрами и мамой, но это требует, чтобы ты выполнял приказы, особенно приказы охранников, пока ты не станешь достаточно взрослым, чтобы защитить себя и нашу семью. Мужчина должен знать свои обязанности, и прямо сейчас ты должен выполнить свою домашнюю работу.

— Ладно, — неохотно согласился Леонас.

Он поплелся прочь.

Я подарила Данте долгий поцелуй, прежде чем отправиться на поиски Анны, чтобы посмотреть, насколько она обеспокоена на самом деле. Я нашла ее в детской Беа, где она просматривала наряды.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Пожалуйста, не говори мне больше об этом, — взмолилась Анна, ее щеки покраснели. — Я просто хочу притвориться, что вы с папой ничем не занимаетесь.

Я прикусила губу, сдерживая смех.

— Хорошо.

— Я ищу симпатичный наряд для Беа на вторую половину дня. Луиза скоро приедет, и я хочу показать ей, какая милая Беа в одежде из клеточки.

Анна росла так быстро. Теперь ее интерес к моде был почти так же велик, как и к искусству. Почти тринадцать, Боже мой. Время летело незаметно. Иногда она уже доводила меня до белого каления своими первыми робкими подростковыми выходками.

Беа начала ерзать в своей кроватке.

— Думаю, тебе повезло.

Я достала Беа из кроватки, и она просияла, глядя на меня сонными зелеными глазами. Она унаследовала светлые волосы Данте и мои глаза, сочетание, которое всегда вызывало восхищенные взгляды.

— Этот?

Анна подняла клетчатую юбку и белый ромпер с оборками вокруг шеи. Я позволила Анне сменить подгузник Беа и одеть новый, а затем взяла работу на себя, чтобы Анна одела в соответствующий наряд.

Она вышла из своей комнаты в клетчатой юбке и белом кашемировом свитере, сияя от счастья. Она выглядела такой взрослой и совершенно потрясающей. Было странно держать на руках одну маленькую девочку, в то время как моя первая девочка была готова достичь половой зрелости с полной скоростью.

* * *

Час спустя я стояла на крыльце, завернувшись