Останусь твоей - Алиса Ковалевская Страница 8

— Кто ты такой, чтобы что-то за меня решать?! – прошипела я и толкнула его прочь.

Как ни обещала я себе сохранять спокойствие, ничего не выходило. Меня буквально трясло от гнева, от собственных непонятных чувств, от его слов, запаха и близости.

— Кто, Руслан?! — выплюнула я и хотела было уйти.

Мне вообще не стоило приходить сюда. Нужно было найти способ передать ему ключи: через брата, через Лиану. Да как угодно! Только не сталкиваться с ним снова, не встречаться, не…

— Я тот, благодаря кому ты не пошла по рукам, — выговорил он, заставив меня развернуться к себе.

— И что теперь?! – возразить ему я не могла. Но это осталось в прошлом. Как и далёкая дождливая ночь, когда мы впервые встретились. Отдёрнув руку, я повторила, чётко выговаривая слова: — Больше я тебе ничего не должна, Руслан. Ничего.

Не знаю, что творилось у него в голове – понять это было выше моих сил. Я вообще никогда не могла понять его, разгадать, тогда как он, казалось, видел меня насквозь. Вот и сейчас, не став удерживать меня, он взял чашку с почти нетронутым кофе и, привалившись к подоконнику, неожиданно выговорил:

— Убирайся отсюда, Ева. Чтобы я тебя здесь больше никогда не видел.

Ещё секунду назад именно это я и собиралась сделать, теперь же стояла и смотрела на него, не понимая, почему медлю. Не ждала же я, в самом деле, что он попросит меня остаться?! Да даже если бы попросил… Если бы он попросил остаться, уйти бы мне было куда проще. Его же равнодушное «убирайся» хлестнуло, подобно кнуту.

Медленно цедя кофе, Руслан смотрел на меня, а позади него, за стеклом, небо постепенно затягивалось чёрными тяжёлыми тучами. Как будто сама природа подчинялась ему.

— Порт тебе не принадлежит, — возразила я.

— Может быть, — отозвался он.

Я ждала, что Руслан добавит нечто вроде того, что не принадлежит пока. Но будет принадлежать, если он того захочет. Но он промолчал.

Напряжение, витавшее между нами, было таким густым, вязким, что его можно было не просто почувствовать – нарезать на куски.

— Может быть? – переспросила я. Почувствовала мягкое прикосновение к ноге.

— Может быть, — повторил Руслан и, больше не обращая на меня внимания, подошёл к раковине. Сполоснул чашку и поставил её на столик рядом.

Поджав губы, я огляделась, пытаясь отыскать свою кошку. Полгода назад она была единственным, что я хотела забрать в новую жизнь. Единственным, за чем я приехала в особняк. Вот только тогда Руслан сказал, что её загрызли собаки. И я поверила ему! Да, будь он проклят, поверила!

— Эй, — позвала я трёхцветку, присев на корточки. – Пойдём… пойдём со мной, — погладила её, заметно подросшую, почувствовала прикосновение влажного носа к ладони.

Мяукнув, кошка боднула меня, но едва я попыталась взять её на руки, увернулась.

Я чувствовала, что Руслан наблюдает за мной. Старалась не думать об этом, вот только от взгляда его внутри всё как будто переворачивалось.

— Пойдём, малышка, — ухватила я всё-таки кошку и тут же получила вполне ощутимый удар когтистой лапой.

Зашипев, моя девочка вывернулась. Отошла к Руслану и недовольно уставилась на меня янтарными глазами.

— Строптивая девочка, — заметил Руслан, глядя при этом вовсе не на кошку.

Та запрыгнула на уголок раковины и, пройдясь по краю, уселась рядом с Русом.  Он небрежно погладил её по спине – от самой шеи до хвоста. Кошка выгнула спину, подалась к его руке и зажмурилась. Сделала несколько шагов назад, вернулась и опять потребовала ласки.

Глядя на то, как она откровенно ласкается к Руслану, как, не скрываясь, довольно мурлычит под его ладонью, я неожиданно почувствовала нечто горькое.

— В отличие от тебя, она знает, что у любого зверёныша может быть только один хозяин, — Рус грубовато взял её и буквально закинул себе на плечо.

Я ждала, что трёхцветка начнёт вырываться, однако она и не подумала сделать этого. Перешла на другое плечо и опять уставилась на меня с чувством нескрываемого превосходства.

— Я не зверёныш, — процедила я.

— А разве я сказал, что ты зверёныш? – уголок губ Руса презрительно искривился. – Я сказал тебе только, чтобы ты убиралась.

Произошедшая в нём перемена была стремительной. Теперь меня пронзал чёрный холод его взгляда. Доля секунды, и мне стало ясно – лучше будет, если я действительно уйду. Чем грозило мне неповиновение, я не знала, вот только выяснять это было слишком опасно.

— Надеюсь, со второго раза ты меня услышала, малышка Маугли? Не сделаешь этого сама, я возьму тебя за шкирку и вышвырну. Поверь, большого труда мне это не составит.

Едва не зарычав, я стиснула ремешок сумочки. В последний раз посмотрела на мужчину, за считанные минуты вывернувшего наизнанку все мои чувства, моё сознание, смявшего меня, почти не дотрагиваясь и, совершенно раздёрганная, пошла к двери.

Руслан шёл следом, и это заставляло меня нервничать. Казалось, что я снова чувствую его близость, тепло его кожи, дыхание у себя на лице, на шее. Казалось, что запах его пробирается в мои лёгкие, окутывает меня, и я, совершенно свободная, получившая право принимать самостоятельные решения и жить собственной жизнью, ничего не могу с этим поделать.

— Чтобы завтра же тебя не было в Грате, — он отпер дверь.

С улицы тут же потянуло холодом, в коридор ворвался резвящийся над морем ветер.

В отдалении слышался рокот волн, небо клубилось тучами. С каждой минутой оно становилось всё темнее, надвигалось на берег.

— В конверте с документами карточка с адресом, — ничего ему не ответив, сказала я. Кошка всё так же сидела на его плече и как будто была довольна тем, что я ухожу. Я ухожу, а она остаётся. – Заберёшь там всё, что я должна тебе.

— Всё?

— Всё, — твёрдо ответила я.