Украденная ложь (ЛП) - Джей Монти Страница 7

У меня такое чувство, что Лиззи ведет себя так, потому что она а) не нашла причины для того, чтобы угрожать мне и б) не пронюхала о моей слабости.

Мне нравится самой выносить суждения о людях, и я бы хотела сделать это о своей соседке.

— Спасибо за предупреждение. Думаю, я справлюсь.

В Техасе есть гремучие змеи, думаю, я смогу справиться с некоторыми насекомыми. Я начинаю отворачиваться от нее, когда она снова заговаривает:

— В любом случае, — вздыхает она. — Я должна раздать это всем первокурсникам.

Она протягивает мне черную листовку:

— Это вечеринка в честь возвращения. В этом году ее проводит Джейсон Эллис, а это значит, что его родители уехали из города по делам, так что у нас есть все их поместье, чтобы побеситься.

Меня никогда раньше не приглашали на вечеринки, не говоря уже о том, чтобы на них ходить. Уверена, что в моей школе устраивали такие вечеринки, просто я никогда на них не являлась. Это похоже на шаг в правильном направлении.

Мне интересно, какими будут здешние вечеринки? Из того, что я слышала, богатые дети любят влезать в то, во что не следовало. Что-то вроде того, что у них есть все, что только можно пожелать, но им все равно нужно больше.

— Звучит круто. Спасибо за приглашение, — холодно говорю я.

— Ты местная? Или из тех больших монопольных семей на восточном побережье? Я никогда не видела тебя раньше, — она наклоняет голову, оглядывая меня с ног до головы. Рассматривает меня.

Вот оно, она пытается понять, являюсь ли я конкуренткой или просто еще одной странной девчонкой, о которой она может посплетничать со своими друзьями.

— Нет, — качаю я головой. — Я из Техаса.

— Ооо, южные деньги, да? Это круто.

Я открываю рот, желая поправить ее, не хочу, чтобы у нее сложилось ложное впечатление. Я не стыжусь того, что я бедная. Борьба за то, что у тебя есть, показывает силу. Мне не нужно ничего стесняться.

— Лиззи! Пойдем! — кричит кто-то из коридора,

— Меня зовут, увидимся завтра вечером? — предлагает она.

— Уфф, конечно, да, конечно, — запинаюсь я, слегка улыбаясь.

Наконец-то открыв дверь в комнату, я хочу только одного — упасть на пропахший нафталином матрас и накрыться грубым пледом, который купила в Уолмарт.

— Да, конечно, конечно… Что за гребаная идиотка, — передразниваю я себя, желая разбить голову о стену за то, что я такая неловкая.

Ада начинает шевелиться в кармане моей толстовки, что означает, что она готова устроиться в своей новой клетке. Томас перенес некоторые мои вещи внутрь еще до моего приезда, решив, что так мне будет легче.

Две одинаковые односпальные кровати на противоположных сторонах комнаты, стол в конце для каждого из студентов. Я прохожу к столу, открываю клетку среднего размера, наполненную веревками, игрушками и мостиками, и запускаю внутрь Аду, чтобы она могла привыкнуть к новому жилищу.

Я не спеша рассматриваю убранство соседки. Теперь понимаю, почему это называют «дворцом жуков». Ее стены полны стеклянных коробок и плакатов с мертвыми жуками. В основном это жуки и бабочки, но уверена, что где-то здесь я заметила паука.

Я слышу, как спускается вода в унитазе, и, повернувшись, вижу, что дверь в ванную открывается. Выходит моя соседка по комнате в перемазанных грязью ярко-красных резиновых сапогах и вытирает руки бумажным полотенцем.

Мы не разговариваем, она принимает меня так же, как я ее. Ее вьющиеся каштановые волосы, которые она пытается спрятать под черной кожаной шляпой, выбивающаяся из-под нее прямая челка. Я замечаю овальное янтарное кольцо на ее указательном пальце, которое выглядит так, будто в нем закаменел какой-то жук.

— Он мертвый, — говорит она, поймав мой взгляд, шевелит пальцем, а затем указывает на те, что на стене: — Все они мертвы. Так что ты можешь не беспокоиться о том, что ночью по тебе что-то ползет.

То, как она это говорит, заставляет меня думать, что ей уже приходилось произносить эти слова раньше или она привыкла защищать свое хобби. Ей нравятся жуки, а я ворую вещи, кто я такая, чтобы судить?

— Они меня не беспокоят, — говорю я, сканируя комнату и слегка усмехаясь. — Я имею в виду, что пауки немного жутковаты, но это даже круто. Я никогда раньше не встречала никого, кто бы их коллекционировал.

С ее плеч спадает тяжесть, на лице появляется улыбка, и она протягивает ко мне свою недавно вымытую руку:

— Я Лира. Это называется энтомология. Изучение жуков, но сейчас я в основном лепидоптерист, только бабочки и мотыльки, за вычетом нескольких жуков.

Ах, только имена. Какое хорошее начало.

— Брайар. Завидую, у меня нет крутого хобби. У тебя есть причина для всего этого? Или тебе просто всегда нравились жуки? — с улыбкой отвечаю я на рукопожатие.

— У меня слабость к мертвым существам. Это долгая история, так что Брайар Лоуэлл, правильно? Я слышала, как ты разговаривала с Лиззи.

Она направляется к своей стороне комнаты, продолжая говорить:

— Принцесса нефтяной промышленности. Четырехлетняя чемпионка штата по футболу, окончила школу четвертой в нашем классе и случайно столкнула свою лучшую подругу в бассейн на выпускном балу, потому что на той было платье того же цвета, что и у нее. — При слове «случайно» она изображает пальцами кавычки.

— Значит, она негласный лидер в этих краях?

Я бросаю свои вещи на кровать, сажусь на пружинистый матрас. Я стараюсь не осуждать, но Лиззи вызвала во мне флюиды той девушки, с которой ты дружишь только потому, что не хочешь видеть в ней врага.

— Вот в чем фишка Пондероза Спрингс, — Лира повторяет мои движения на своей кровати, скидывая сапоги. — В других местах только одна Регина Джордж5. Здесь их много. У каждой части иерархии есть своя злыдня, у спортсменов — Лиззи. У ботаников — Эмили Джеквилл, будущий аэрокосмический инженер. У помешанных на искусстве есть Ясмин Поверли, дочь не одного, а двух арт-магнатов, и говорят, что у нее завитки, как у Пикассо. Или что бы это ни значило.

— Это место — мечта любого подростка, да? — саркастически шучу я.

Она фыркает:

— По сути.

— Так откуда ты все это знаешь? Ты местная?

Крутя кольцо на пальце и уставившись в потолок, она отвечает:

— Да. Я родилась и выросла в Пондероза Спрингс. Я не из безумно богатой семьи, так что для меня это означает, что я призрак. Надо мной никто не издевается, но и никто со мной не разговаривает. Я никому не приношу пользы, поэтому меня в это число не включили. Я просто как бы плаваю вокруг этого места, наблюдая за всеми остальными.

Она поворачивает голову и смотрит на меня.

— Все, что тебе нужно знать об этом месте и людях, которые здесь живут, я, наверное, уже знаю.

Я киваю:

— Я в курсе, каково это. Быть невидимкой — так проще, когда знаешь альтернативу. Дома у меня тоже было не так много друзей.

— Добро пожаловать в общество одиночек, Брайар Лоуэлл. Я президент, но есть вакансия вице-президента.

Я смеюсь и сажусь, скрестив ноги. Общество одиночек — партия из двух человек. Мне нравится, как это звучит. Иметь друга, быть частью чего-то. Я наклоняюсь и беру флаер, который дала мне Лиззи.

Касаясь пальцами плотной бумаги, я снова и снова читаю слова.

Когда я училась в средней школе, меня пригласили на День рождения с ночевкой. Ничего особенного, просто несколько девочек из моего класса английского языка. Я никогда раньше не была ни у кого в гостях и по глупости обрадовалась.

Короче говоря, мое веселье закончилось после маникюра-педикюра, когда моего отца поймали при попытке ограбить банк. Это разнеслось по всему городу за считанные секунды, и я быстро превратилась из Брайар, тихой девочки на английском в Брайар Лоуэлл, мусорку из трейлерного парка, чей отец ворует, чтобы выжить.

В тот вечер меня выгнали с вечеринки.

И я больше никогда не говорила об этом.

Но здесь все по-другому. Никто не узнает мою фамилию. Никто не знает, кто я. Я могу быть тем, кем хочу. Нет никаких ограничений. Мне больше не нужно быть криминальным вундеркиндом с запятнанной репутацией.