Дмитрий Щеглов - Жиголо Страница 6

– Я Федор Боровиков.

– Я вас не звала.

– Правильно! Вы, Вика Петровна, испугались, что я пляжный плейбой, а потом еще подумали, похож на сотрудника сыскного агентства. Но теперь можете убедиться, что это не так. Я вам даже паспорт могу показать.

– Зачем мне ваш паспорт? Убирайтесь или я позову охрану отеля.

Федор удивленно глядел на нее.

– Но вы только что, когда открыли дверь, были приятно удивлены и нисколько не испугались. И еще подумали, что у вас в спальне не убрано, а в гостиной пепельница с окурками.

– Вы не могли знать о том, что я думаю.

Федор снисходительно улыбнулся.

– Не будем же мы с вами спорить в холле. Неудобно как-то. Я, как порядочный человек выполняю все ваши желания, а вы меня держите за изгоя. Водопроводчик и тот бы удостоился большего внимания.

– Но вы не водопроводчик.

Федор улыбнулся.

– С водопроводчиком вы не позволили бы себе ничего подобного, даже в мыслях. А я к вашему сведению экстрасенс, обладаю даром телепатии и ясновидения. Пока я ел яичницу, вы меня как коня рассматривали исподтишка, и мечтали, извините, уложить с собой в постель. Мысли я улавливаю картинками. Вы не пугайтесь. Даже у самых ответственных и великих людей, голова забита таким мусором, что просто диву даешься. Я ведь запросто мысли людей читаю. А к вам я пришел, потому что вы очень расстроились, когда я проводил вас лишь взглядом.

Виктория расхохоталась, приглашая Федора пройти в гостиную.

– Ну, положим, чтобы догадаться, что думает одинокая женщина на отдыхе много ума не надо, и не надо быть экстрасенсом. Вот, например, о чем я сейчас подумала?

Федор внимательно на нее посмотрел.

– Вы подумали о том, что я никогда не угадаю, о чем вы подумали!

Виктория удивленно на него глянула.

– Гмм. Вы и цифру мной задуманную можете угадать?

Федор утвердительно кивнул головой.

– Могу увидеть, но не угадать, и то, если она арабскими цифрами написана. С десятка и до ста. Загадывайте, арабскими цифрами.

Виктория на минуту задумалась.

– Загадала.

Федор посмотрел ей прямо в глаза.

– Вы только не моргайте. Одной рукой я должен взять вас за руку, а вторую положить вам на колено или на оголенную грудь.

– Ну, знаете ли?

– Знаю, вижу. Первая цифра буква «Х», десятка. А дальше вы сморгнули. Я не могу дальше увидеть цифру, вы плохо сохраняете ее в зрительной памяти.

– Это фокус какой-то, – недовольно заявила Виктория, – никакой вы не экстрасенс. Вы шарлатан и проходимец.

– А вы сексуальная маньячка. У вас слишком буйные эротические фантазии.

– Что вы можете о них знать? – нервно спросила Виктория.

– Я знаю о них все. Но вас в данный момент беспокоит не это, – снисходительно заявил Федор. – У вас голова забита обрывками мыслей. Одна, тем, что на кровати разбросана одежда, и если дело все-таки дойдет до постели…, а вторая мысль – вы подспудно боитесь, что взяли слишком резкий тон в разговоре, и я могу обидеться и уйти. Еще вы начали сомневаться, верить мне или нет. Но главная мысль, которая путает все остальные, которая прессом давит на весь клубок, на весь рой ваших мыслей, это мысль о том, что вам нельзя ни в коем случае думать о сексе, а он выпирает у вас уже из ушей. Вика Петровна, давайте проведем с вами простой эксперимент. Я буду все делать исключительно по вашему желанию и с вашего молчаливого согласия. Если вы посчитаете, что я уклоняюсь от вашей воли, вы меня остановите. Эксперимент будет самый безобидный, по сравнению с тем, что вы представляли. Согласны?

– А если я скажу, нет?

– Вы мысленно уже сказали, да! И поставили себя в самые жесткие рамки. За пределы тех пограничных столбов, что вы сами для себя обозначили, я не выйду. Можете даже не просить. Исключительно только ваша воля, в этом эксперименте имеет значение. Согласны?

Виктория хоть и чувствовала подвох, но согласилась.

– Согласна.

Федор торжественно встал и объявил.

– А раз у нас достигнут консенсус до конца эротического эксперимента, я умолкаю, и беспрекословно подчиняюсь вашей воле. Делайте со мной что хотите. Раздевайте, одевайте, только в горшок не сажайте и в печь не пихайте. А так, я на все ваши фантазии согласен. Но сам ничего делать не буду. Вы мне ничего не позволяете, и я себе не позволю. Только вы и своими руками.

Виктория, видимо, начала давать установку. Потом, видя, что он не реагирует, расхохоталась.

– Ох, и прохиндей ты, Федор. Ну же, ответь мне, о чем я сейчас думаю?

Федор патетически вознес руки к небу.

– Пусть соберутся тысячи присяжных заседателей. Пусть будут одни женщины. Уверяю тебя моя дорогая, они подтвердят, что я угадал твое желание. Можешь раздеть меня и увидишь сама, совпадает ли оно с твоим желанием. А если мне скажешь, притворное – нет, любовь потеряет свой солнечный свет.

– Нахал! Ой, нахал! Все экстрасенсы такие прохиндеи? Это же чистая психология.

Через пять минут они снова мяли белые простыни. Виктория сама его раздела, а он снял с нее лишь последнюю деталь.

Время в такие прекрасные мгновения летит стремительно. С утра прошло четыре часа. Оба вспомнили, что давно пора заморить червячка. Виктория предложила заказать еду из ресторана.

– Мне кажется, я килограмма три сбросила. Есть и жить хочется. Ты, Федя – чудо!

– Хочешь сказать – чудо в перьях?

– Так интересно я еще никогда не отдыхала.

– А я прекраснее женщины не встречал!

– Пожалуй, я тебя никуда из номера не отпущу! – задумчиво сказала Виктория. Тень смутного сомнения вновь легла на ее чело. – Ты, по-моему, не тот, за кого себя выдаешь.

Федор ушел от ответа.

– Но ты же загар должна привести. Я вообще-то ничего не имею против. Номер мне твой нравится. Можно неделю безвылазно здесь прожить. Боюсь я, наскучим мы быстро друг другу.

– А что ты предлагаешь? – быстро спросила Виктория.

– Давай уедем подальше от этого отеля, чтобы тебя не светить. Ты будешь загорать, а я подойду к тебе знакомиться. И если у нас сладится, мы вместе вернемся.

– А если нет! Если мне твои притязания не понравятся?

Федор самодовольно улыбнулся.

– Ты только быстро не сдавайся.

– Нахал.

Виктория его обняла. В Федоре молодого запала, оленьего весеннего гона хватило бы на стадо таких ненасытных самок. Пятнадцать минут молодой олень с замутненными глазами раздувал ноздри. Еще минуты через три скомандовал:

– Одеваемся. У нас вся ночь впереди.

– Феденька, мне какой купальник взять?

– Такой, чтобы интрига была. Самый закрытый.

– Но ты же знаешь теперь меня всю!

– Я тебя, Викуша, только начал изучать.

– Есть у меня купальник моды шестидесятых годов.

Виктория порывшись в чемодане показала купальник Федору. Он благосклонно отозвался.