Дуглас Кеннеди - В погоне за счастьем Страница 59

Ты не можешь без шуточек. Джордж знает, что я беременна. Его родители знают, что я беременна. Кто же мне позволит так запросто все порвать?

Но мы же не при феодальном строе, несмотря на все усилия республиканцев. Ты не рабыня. И вольна делать все, что хочешь.

Ты имеешь в виду растить ребенка одной?

Да. Собственно, мы можем делать это вместе.

До меня не сразу дошел смысл его слов.

Я тронута. Глубоко тронута. Но это бредовая идея. И ты это знаешь. Я не смогу вырастить ребенка одна.

Но я же буду рядом.

Я не об этом.

Тебя волнует, что скажут люди?

Меня волнует, что я стану изгоем. Ты сам не раз говорил: в душе мы пуританская страна. Мы осуждаем любого, кто совершает сексуальное прегрешение. А внебрачный ребенок, к тому же всоспитываемый матерью-одиночкой, — грех вдвойне.

Значит, вынужденный брак — это достойная альтернатива.

Я уверена, что смогу сделать наш брак счастливым. Джордж — неплохой человек.

Неплохой человек. Звучит как приговор, Эс.

Я знаю, знаю. Но… что я могу сделать?

Один решительный телефонный звонок. Скажи ему, что у тебя будет ребенок, но не будет его в качестве мужа.

Я не настолько храбрая, Эрик. И к несчастью, я консервативна.

Что ж, к тому времени, как Джорджик и его родители доконают тебя, ты будешь вполне чувствовать себя ибсеновской героиней.

Большое спасибо.

Кстати, как они восприняли новость?

Я задумалась, потом ответила:

Как им и положено.

Как положено? Что ты имеешь в виду?

Скажем так, отреагировали сдержанно, как обычно.

Ну конечно, они же «белая кость», а не какие-то там плебеи итальянцы. Разумеется, они вынуждены сдерживать свои эмоции. Но думаю, на этот раз сдержанность была ледяная.

Я промолчала. Потому что Эрик был, как всегда, прав. Хотя о нашей помолвке Джордж сообщил родителям в тот же день, как я приняла его предложение, было решено, что мы подождем месяц-два, прежде чем назначать день свадьбы.

А потом я побывала у доктора Балленсвейга, и мне пришлось объявить Джорджу новость о ребенке. Он воспринял ее с энтузиазмом, сказав, что мечтает о детях. Я все-таки не преминула заметить, что ребенок несколько осложняет брак, тем более если будущие супруги до помолвки были знакомы лишб месяц. Но Джордж заверил меня, что все к лучшему.

У нас все будет тип-топ, — сказал он. — Мы ведь так любим друг друга, и нам не страшны никакие трудности.

Тип-топ. Замечательно.

Естественно, — сказал он, — мать и отец не слишком обрадуется тому, что со свадьбой теперь придется поторопиться.

Ты скажешь им, да?

В телефонной трубке воцарилось долгое молчание. Когда он наконец заговорил, его голос звучал так, будто он только что записался добровольцем в передовой отряд по борьбе с индейцами.

Конечно, скажу, — нервно произнес он. — И я уверен, они будут в восторге оттого, что скоро станут бабушкой и дедушкой.

Вечером того же дня он выехал в Коннектикут. Рано утром у меня в офисе раздался телефонный звонок. Это была моя будущая свекровь.

Говорит Джулия Грей, — сухо произнесла она.

О, здравствуйте, — разволновалась я.

Завтра я планирую быть в городе. Нам необходимо встретиться. Скажем, в четыре пополудни в «Палм Корт» отеля «Плаза». Договорились?

Прежде чем я успела ответить, она уже повесила трубку — красноречиво давая понять, что ей плевать, удобно ли мне ветретиться с ней в назначенное время. Меня как будто вызвали повесткой. И я должна была явиться во что бы то ни стало.

Я тут же сняла трубку и позвонила Джорджу на работу.

Дорогая, я как раз собирался тебе звонить, — приветствовал он меня.

Твоя мама тебя опередила.

О, понимаю.

И по ее резкому тону можно судить о том, как она восприняла новость.

Он откашлялся. Громко. Потом сказал:

Естественно, для них это был сюрприз. Но после первоначального… мм…

Шока?

Да, ну… мм… по правде говоря, они были шокированы. Но это длилось всего какое-то мгновение. После чего они…

Пришли в ярость?

Да нет, задумались.

Теперь они действительно меня ненавидят.

Дорогая, вовсе нет. Наоборот…

Что наоборот? Они думают, что я — отличная партия?! Идеальная жена банкира?

Я как будто слышала, как он ерзает на другом конце трубки.

Дорогая, все будет хорошо. Просто отлично. Доверься мне.

Кажется, у меня нет выбора?

И не переживай из-за грубости матери. Это просто…

Ее стиль, я так полагаю?

Надо же, ты даже знаешь, что я хотел сказать.

Я положила трубку. Схватилась за голову. Я чувствовала себя загнанной в угол, в западню. И оттуда было не выбраться.

На следующий день я вышла из редакции в половине четвертого дрожа от страха, двинулась вверх по Пятой авеню. Я вошла в «Плаза» в назначенное время. Миссис Грей сидела за столиком в «Палм Корт». Она увидела меня. И даже не улыбнулась. Не протянула мне руки. Она просто жестом указала на соседний стул и сказала:

Присаживайся, Сара.

Я послушно опустилась на стул. Она долго смотрела на меня, и ее плотно сжатые губы казались тонкой линией, которая делит лицо на две половинки. Я пыталась выдержать ее пристальный и презрительный взгляд. От волнения начала разминать кисти рук. Разумеется она это заметила.

Ты что, нервничаешь, Сара? — мягко спросила она.

Мои руки словно сковало льдом.

Да. Я нервничаю.

Думаю, если бы я была на твоем месте, я бы тоже нервничала. Впрочем, я бы никогда не оказалась в такой ситуации. За безрассудство всегда приходится платить слишком дорого.

Я так полагаю, вам это состояние не знакомо?

Ее губы растянулись в фирменной улыбке.

Нет, — сказала она.

Неужели за всю жизнь ни одного опрометчивого шага?

Боюсь, что нет.

Как вы строго себя контролируете.

Приму это как комплимент, Сара. Но вернемся к делу…

Я и не думала, что у нас деловая встреча.

О да! Разговор наш сугубо деловой. Поскольку что касается меня, то я не вижу иного предмета разговора, кроме как спешной подготовки к свадьбе. Мы не хотим, чтобы ты шла к алтарю заметно enceinte[29]. Это понятно?

И снова ледяная улыбка. Я промолчала.

Разумеется, все присутствующие на церемонии будут знать, почему нам пришлось перенести дату свадьбы. И это, в свою очередь, означает, что придется обойтись малым кругом гостей и 6ез помпы. Боюсь, что это не будет соответствовать твоим детским фантазиям о пышной свадьбе с белым платьем…

Откуда вам знать, какими были мои фантазии? — спросила я, уже не скрывая злости.