Я всегда буду рядом (СИ) - Эвелина Шегай Страница 53

========== Девятнадцатая глава ==========

Они провели в отъезде чуть больше недели: восемь дней. И каждую ночь непременно оказывались в одной постели. Сначала бурно занимались любовь — Курт не переставал открывать перед ней новые горизонты, доводя до наивысшей точки удовольствия по несколько раз за ночь, а затем, уставшие, но довольные, засыпали в объятьях друг друга.

Аннель чувствовала себя на восьмом небе от счастья. Словно из спины у неё выросли крылья и теперь она не ходила, а парила над землей. Единственное, что немного омрачало испытываемую ею эйфорию — упорное не желание Курта пользоваться средствами контрацепции. Приходилось постоянно напоминать об их существовании в самом разгаре приятного процесса. Он ворчал, но неизменно слушался и натягивал явно ненавистный силиконовый барьер, что вставал между ним и более яркими ощущениями.

Присев на корточки, Аннель заглянула в духовку и импульсивно прижала ладони в руковицах-прихватках к щекам, вспомнив о смущающих расспросах в самолёте на обратном пути в Фрэнтон. Ему не терпелось узнать, когда станет уместно познакомиться с её родителями. На игривую подколку, что она уже достаточно взрослая девочка, чтобы начать встречаться с мальчиком, не спрашивая у них разрешения, Курт отреагировал лаконичным: «а если я хочу жениться?», чем на миг заставил усомниться в собственном душевном здоровье.

Любить кого-то и быть самой любимой — то, ради чего стоило жить. Но понять и принять это можно только встретив того самого, что перевернёт жизнь с ног на голову. Возле которого даже воздух будет чище и свежее, а простая вода — вкуснее. Тогда-то и приходит осознание, коснувшееся в невесомом поцелуи бабочки: вот теперь всё правильно, так как и должно быть.

Аннель распахнула дверцу духовки, уклоняясь от вырвавшегося из неё жара, и достала свежеиспечённый омлет с золотой корочкой. И только поставила его на столешницу, как вздрогнула от прикосновения прохладных ладоней, забравшихся ей под кофту и скользнувших по животу.

— Я проснулся, — промурлыкал Курт, положил подбородок на её плечо и теснее прижался сзади. — А тебя рядом нет…

— Поскольку ты уволил очередную повариху, завтрак снова на мне. К слову, чем Удина провиниться успела?

— Строила глазки.

— Так это разве плохо? Зато она наверняка готовила с любовью.

— Ты единственная, чья любовь мне нужна, — он мягко прихватил зубами, а затем ещё и пососал мочку уха, от чего её бросило в жар, и по коже на всём теле пробежали волнительные мурашки. — Может… перенесём встречу?..

— Нет, — скидывая наваждение, категорически отрезала Аннель и продолжила сервировать стол. — Мы не можем перенести встречу с господином Хеймом.

— Я не особо заинтересован в покупке его пивоварни.

— Почему же? У неё хорошее современное оборудование и документы все в порядке. Узнаваемость бренду мы и сами можем со временем придать, вложив деньги в рекламную компанию.

— Думаешь от процветающего, приносящего постоянный доход предприятия кто-либо в своём уме будет избавляться? Поскольку именно Хейм летит за восемь тысяч километров, чтобы совершить сделку, стоит ожидать подвоха. Потом обязательно покажутся подводные камни. А что с ними делать — станет моей головной болью.

— Может у него особые жизненные обстоятельства, и большие деньги нужны прямо здесь и сейчас.

— Вечно ты стремишься всех оправдать и за плохим увидеть хорошее, — усмехнулся Курт, сев за стол. — Жаль, что в любом правиле есть исключения.

Ей показалось, что об исключениях он упомянул вовсе не в отношении господина Хейма. Нечто болезненное проклюнулось в тоне его голоса, тянущееся тонким стебельком из трагичного прошлого.

В характере и поведении Курта было удивительно мало от аристократии. По крайней мере, в том виде, что она понимала за дворянскими титулами, вымирающими в современном мире. Он не отличался какими-то вычурными манерами или излишней сдержанностью в эмоциях, в то время как воспитанному, интеллигентному человеку полагалась держать своих внутренних демонов глубоко в себе. Лишь неизменно холодный рассудок выдавал, что его детство отличалось от детства других детей.

Господин Байрон Нейпер наверняка же был правильным аристократом, отвечающей всем канонам. А толку от этого? При жизни отгородился от всего мира, под старость впал в беспамятство, а умерев, даже одной скупой слезинке ни у кого из своего элитарного окружения не вызвал.

— О чём думаешь? — спросил Курт, после того, как пауза затянулась.

— О том, что любовь окружающих за деньги не купишь.

— Ты на что-то намекаешь?

— Твой дядя благородных кровей, что обладал большими средствами и связями. Жил чуть ли не в замке. А на похороны к нему явилось всего лишь двенадцать человек, среди которых половина — прислуга.

— Ничего удивительного, у него всегда был противный характер. Как, впрочем, и у всех остальных родственничков. Дальних родственничков. Благо, мы особо никогда не общались. Знаем о существовании друг друга и хватит. Я в их глазах что-то вроде бастарда, и плевать, что рождён в законном браке.

— Теперь понятно, почему они так побледнели и злобно зыркали на тебя, когда адвокат зачитал завещание, — не удержалась она от ехидного комментария, вспомнив породистые морды снобов, игнорирующие сам факт её присутствия в кабинете. — Кстати, что будешь делать с поместьем?

— Думаю, основательно отремонтировать его. Как-никак строение девятнадцатого века, успело за два столетия поизносится. А потом… может даже въедем. Ты никогда не хотела пожить в домишке площадью под тысячу квадратных метров?

— Нет, никогда не тянуло на излишнюю роскошь. Я птица низкого полёта. Мне вполне достаточно двухкомнатной квартирки в каком-нибудь хорошем районе, с консьержем на проходной и парой охранников на территории придомовой парковки.

— О двухкомнатной квартирке можешь забыть. Для меня это слишком тесные условия для жизни.

— Говоришь так, будто мы уже съезжаемся, — фыркнула Аннель и покосилась на телефон, что вибрировал от приходящих сообщений.

— Это вопрос времени, — отмахнулся Курт с таким самоуверенным видом, что захотелось вступить с ним в спор исключительно из-за вредности. Но он не дал ей такой возможности, поднявшись из-за стола. Его тарелка блистала чистотой: съел всё, до последней крошки. — Не нанимай больше кухарок, всё равно ни одна не сравниться с тобой.

— Ну уж нет, я не дам на себя повесить ещё и готовку! Я постараюсь найти мужчину,