Там, за зорями. Пять лет спустя - Оксана Хващевская Страница 53

И о чем только думают некоторые?

Сама Злата хоть и водила машину уже не первый год, ездила с осторожностью.

Машина приблизилась, и Злата, подняв глаза, увидела Дороша. Сердце подпрыгнуло в груди и куда-то покатилось. Ее всю словно жаром обдало, и, поспешно опустив глаза, она так и не подняла их больше. Злата почему-то была уверена, что он остановится, остановится хотя бы затем, чтобы поздороваться с ней, поинтересоваться ее делами, но машина пронеслась мимо, даже не сбросив скорости. Разочарование и обида накатили раньше, чем девушка смогла выдохнуть и сказать себе: так лучше, так должно быть! Так лучше для них обоих, но отчего ж тогда так больно? Все краски этого чудного осеннего денька мгновенно померкли, и желание бродить по лесу и собирать грибы пропало. И все же Полянская сошла с дороги и ступила под сень золотистых берез и осин и пошла потихоньку вперед.

Желание позвонить Дорошу и высказать ему все, что она думает о нем, боролось в ней с гордостью. Она бездумно брела по лесу, не глядя себе под ноги, а в голове снова и снова прокручивались слова, складывались в длинный монолог, который (Злата это знала точно) она никогда не повторит Витале.

Нет, он никогда не узнает, как больно ей было! Нет, пусть уж лучше думает, что для нее та ночь ничего не значила, чем то, что она не может ее забыть и живет вот уже месяц как будто во сне, с одним лишь желанием снова увидеть его, услышать, коснуться. Злата шла и шла куда-то, пока не набрела на поваленную осину и не присела на нее, поставив рядом пустую корзинку. И огляделась вокруг, запутавшись взглядом меж сосен и осин, поразившись, каким светлым, прозрачным стал осенний лес. Как звонко над головой трепетали позолоченные листья, каким терпким был воздух…

Вокруг ни души. И только птицы все так же по-летнему звонко давали о себе знать. Подняв лицо к небу, девушка увидела пронзительно-синее небо и облака, иногда проплывающие над ней. Она смотрела и смотрела вверх, пока не затекла шея, и могла бы всматриваться до бесконечности. Что-то виделось в нем, что-то, придающее силы и мужества, дарящее надежду, и веру, и желание жить и творить.

И только когда затрещали ветки под чьими-то спешными шагами и ворона, задремавшая под ласковым солнышком, встрепенулась и возмущенно закаркала, Злата, как будто очнувшись, оглянулась по сторонам. Проезжая часть была недалеко отсюда, со своего места девушка прекрасно видела ее и не ожидала какой-то опасности. Нет, бабульки рассказывали о встречах с дикими козами и лосями, видели даже и диких кабанов, но в лесу это было совершенно естественным явлением. К ним не подходили близко, старались отойти, обойти, да и животные, кажется, боялись людей не меньше. И все же Полянская, испуганно привстав, огляделась и увидела мелькнувший меж деревьями мужской силуэт. Кто-то шел по лесу, быстро шел, то и дело оглядываясь по сторонам. Это явно был не грибник, те так не ходили, им совершенно некуда было спешить. Этот что-то искал в лесу, но явно не грибы…

Сердце дрогнуло.

А через секунду пришло понимание. Да это ведь Дорош. Это он, бросив в деревне машину, пошел за ней в лес. Какое-то мгновение Злата еще стояла, обернувшись, и смотрела, как мелькающий между деревьями силуэт приближается, а потом подхватила корзинку и пошла вперед. Не могла она стоять и ждать и броситься ему навстречу тоже не могла, гордость не позволяла…

Злата услышала, как у нее за спиной затрещали сухие ветки. Дорош, видно, ускорил шаг, а потом и его тихий смех донесся до нее. Девушка не смогла сдержать улыбку, услышав его, и тут же прикусила нижнюю губу. Она шла вперед, едва сдерживаясь, чтобы не обернуться, и чувствовала, как слабеют колени и колотится сердце.

И она обернулась бы, но Виталя уже догнал ее, схватил за руку, развернул и прижал к шероховатому стволу старой осины. Взгляды их встретились, и на какое-то мгновение Злата забыла, как дышать. Они смотрели в глаза друг друга так, как если бы пытались найти там нечто важное, сокровенное, единственно возможное. Они молчали, не веря в слова, и только глаза могли сказать правду.

— И снова ты бежишь! — первым нарушил молчание Виталя. — Опять бежишь! Интересно, как далеко ты собиралась убежать от меня на этот раз? — спросил он без улыбки, не отрывая от нее взгляда.

— А разве не этого ты и ждал от меня? Мне казалось, именно так и должна я поступить! После той ночи…

— Честно говоря, я здорово разозлился тем утром, не найдя тебя рядом, потом решил пойти к тебе и сказать все, что я думаю о твоем характере. И я пошел, только тебя уже и след простыл! И я позвонил… Не собирался этого делать, но, честно говоря, не понимаю, почему ты все решаешь сама! Мне казалось, той ночью я сумел убедить тебя, а ты опять сомневаешься и бежишь сломя голову. Я не знал, что ты такая трусиха!

— Я действительно испугалась того, что натворила…

— И пожалела! — с невеселой усмешкой на губах закончил за нее мужчина и стал отстраняться.

Злата вдруг поняла, что на протяжении всех этих недель, прошедших после той безумной ночи, он именно так и думал: она сожалеет, а посему не звонит и не ищет с ним встреч. Но это было не так.

Полянская покачала головой.

— Нет, не пожалела, а ты? Ты не пожалел?

— Ты веришь в то, что говоришь?

— Я ждала, что ты придешь, когда у тебя был день рождения!

— Спасибо за поздравление!

— Пожалуйста! Я не знала, что пожелать тебе. У тебя же, в принципе, все есть…

— Ну да! — согласно кивнул он. — Кроме тебя!

Не в силах более сдерживать себя, движимая порывами сердца, девушка стремительно рванулась в его сторону, обвила руками талию и прижалась щекой к его груди.

— В свой день рождения я хотел прийти или хотя бы позвонить, — Дорош в свою очередь обнял девушку за плечи и уткнулся подбородком ей в макушку, — прогнать к черту толпу пьяниц, которые с утра по одному таскались ко мне, и пойти к тебе. Но ты была так немногословна, и я не знал, где ты сейчас и уж тем более с кем. Я попробовал однажды позвонить, но ты не взяла трубку и не перезвонила. Я не знал, чего тебе нужно было,