Непослушная, милый и няня - Девни Перри Страница 5

В прошлом году у меня было тридцать две няни. Самая долгая оставалась с нами семь недель, вероятно, потому, что я значительно сократил ее обязанности. Все, что ей нужно было делать, — это провожать Вайолет в школу утром, забирать ее каждый день после обеда, а затем проводить с ней три часа, пока я не вернусь домой в шесть.

Очевидно, трех часов было слишком много, потому что в тот день, когда она уволилась, женщина потратила целых двадцать минут, рассказывая мне обо всем, что было не так с моим ребенком.

Испорченная.

Неуправляемая.

Непослушная.

Ни одной няне из тридцати двух не нравилось проводить время с моей дочерью. Это было все равно, что вонзить ей в сердце тот чертов мясницкий нож, который был у нее сегодня утром.

Вайолет была… трудной. Так на ней сказался развод. Она капризничала чаще, чем обычно. Я не был слеп или глух к ее выходкам. Я просто не знал, как это исправить.

Надеюсь, переезд в Монтану будет частью решения.

Но нас еще здесь не было. И в тот момент я просто хотел пережить Рождество. Если повезет, Натали сможет продержаться с Вайолет, по крайней мере, до вечеринки у мамы и папы. Как только она закончится, у мамы появится больше свободного времени, чтобы поучаствовать. На данный момент я просто надеюсь, что Натали переживет сегодняшний день до того, как уволится.

Она, вероятно, собиралась уволиться.

Натали Бьюкенен.

Хм. Вырванное из контекста, я не узнал ее имени. Она была няней из агентства, не более того. Я предпочитал пользоваться услугами агентств, потому что они проводили все необходимые проверки биографических данных, чтобы проверить нянь, прежде чем они приходили в мой дом, и после тридцати двух нянь имена начали расплываться.

Но теперь, когда Хит и Тобиас указали, кто она такая, я почувствовал себя дураком из-за того, что упустил это. Почему она мне не сказала?

Я оттолкнулся от стола, зная, что у меня нет времени ни на что, кроме работы и Вайолет, но все равно улучил минутку. Мама хранила все наши старые ежегодники в этом кабинете, разложенные по годам в нижнем ряду книжной полки. Я вытащил свой выпускной ежегодник и положил его на стол.

Корешок треснул, когда я открыл его. Страницы пахли моим выпускным годом — футбольными полями, бочонками пива и сладким предвкушением будущего. Просматривая страницы, я снова позволил себе почувствовать себя восемнадцатилетним. Я забыл о бремени тридцатидвухлетнего отца-одиночки и перенесся в то время, когда моими самыми большими заботами были игра на следующей неделе и предстоящий экзамен по математике.

Страницы тяжело переворачивались, цепляясь друг за друга, как магниты. Глупая улыбка на моем лице расползалась по мере того, как я углублялся в книгу, видя групповые фотографии и клубные мероприятия, запечатленные на страницах.

А потом появилась она. Она стояла в заднем ряду на групповой фотографии команды по плаванию из десяти человек. Натали Бьюкенен.

Да, я определенно должен был ее запомнить. Теперь она была женщиной, но ее светлые волосы остались прежними, как и глаза. На фотографии выделялся красивый голубой цвет, электрический, как лампочки, которые мама развесила на мини-рождественской елке в моей спальне.

В каждой комнате дома стояла елка, каждая с разноцветными гирляндами и украшениями. Ей потребуется месяц, чтобы убрать их все. Каждый год она ругалась и обещала больше никогда не ставить так много, но каждый год после Дня благодарения она присылала мне фотографии деревьев, одну за другой, по мере того, как она их устанавливала.

Сегодня вечером, когда я лягу спать, сияние этого дерева заставит меня думать о Натали.

Совершенно не о том человеке, о котором стоило бы думать, будучи в постели.

Натали Бьюкенен.

Черт, она действительно хорошо выглядела. Подростком она была милой. Став взрослой женщиной, она была потрясающей. Я еще раз внимательно посмотрел на ее улыбку на фотографии, затем перешел в раздел для второкурсников и нашел еще одну ее фотографию.

На ней была черная водолазка, полная противоположность тому, что носили девушки, с которыми я встречался в то время. Они все раздвигали границы школьного дресс-кода, смотря, насколько низко могут сидеть эти V-образные вырезы, прежде чем их вызовут в кабинет директора.

Волосы Натали на этом снимке были другими, чем на фотографии команды по плаванию. У нее была челка, которая почти закрывала брови и была подстрижена резкой прямой линией. Ее улыбка выглядела неуверенной, а глаза прищуренными.

Благослови господь школьных фотографов. У них был настоящий талант выявлять внутреннюю неловкость каждого подростка.

Зазвонил мой телефон, оторвав меня от ежегодника. Я отложил его в сторону и вставил наушники в уши, прежде чем вернуться к своему рабочему дню. Перескакивая от звонка к звонку, я провожу следующие несколько часов, раздавая своей команде быстрые инструкции и надеясь, что, если делегирую достаточно полномочий, то смогу взять хотя бы один выходной во время этой поездки. Или по крайней мере, не буду тратить вечера на ответы на электронные письма.

Моя мама развесила бы на мне голубые гирлянды с рождественской елки, если бы я пропустил ужин. Не только потому, что Вайолет была самой привередливой в еде в мире, но и потому, что последние семь лет я мало видел своих родителей. Как только мы переедем сюда, мы наверстаем упущенное.

Все мы. Я скучал по своим родителям и братьям. И хотел, чтобы у них была более крепкая связь с моей дочерью.

Но сначала мне нужно было найти, где жить.

Вчера я смотрел участок за городом. Его площадь составляла пятьдесят акров, что давало мне достаточно пространства между соседями и много места для прогулок Вайолет. Там был пруд и прямой выход к уединенной горной пешеходной тропе.

В тот момент, когда я увидел все это, даже покрытое снегом, я понял, что хочу это место.

Прошлым вечером мы с папой допоздна обсуждали варианты поэтажного плана. Как только у меня появится собственность, он потянет за кое-какие ниточки, чтобы вызвать бригаду и начать строительство.

— Что они ответили? — спросил я своего риелтора. Это был наш второй разговор за сегодня.

— Они хотят позадавать вам вопросы.

— Конечно, хотят, — проворчал я.

В их глазах, вероятно, вспыхнули знаки доллара при упоминании моего имени. Но я заработал больше миллиарда долларов, не потому что позволял людям навязывать мне несправедливые цены.

— Напомните их риелтору, что это предложение за наличные с коротким сроком оплаты. Если они будут ставить какие-то условия, я уйду. В наши дни в