Екатерина Вересова - Вспомни обо мне Страница 44

Кристина запомнила этот вечер надолго. Хотя они не стали оставаться на дискотеку (чтобы соблюсти солидность), празднование триумфа было продолжено. Получив гонорар, компания сначала пышно отужинала в мексиканском кафе, а потом, разделив деньги и закупив «дури», отправилась купаться на море.

Кристина вбежала в воду первой и, вдоволь наплававшись, вернулась на берег. Компания неспешно, с расстановочкой курила марихуану. Кристина растянулась на камнях и по привычке уставилась в небо. Курить ей совершенно не хотелось. Гораздо приятнее было ощущать эту чистую, ничем не запятнанную гармонию с природой — с прохладным камнем, морем, луной, легким, едва заметным ветерком…

— Эх, видел бы вас старичок Бартеньев… — сокрушался, попыхивая «косяком», Индус, — небось спеси бы поубавилось…

— Действительно было классно? — спросила Мэри.

— Не то слово! Гениально!

— Особенно хороши были грызуны в роли земноводных, — ехидно заметил Пиночет.

— Господи, как же ты достал со своими тупыми шутками! — вздохнула Мышка. — Придумал бы что-нибудь поновее…

— А я уже по-другому не могу, — оправдывался Пиночет, — у меня условный рефлекс: как только вижу тебя, так сразу тянет на мышиную тему.

— Не можешь — не смотри! — огрызнулась Мышка и, скинув шорты, пошла к воде.

— А как четко у Монтаны отвалился фиговый листочек, — сказала Мэри, — а главное, как вовремя…

Только сейчас Кристина обратила внимание на отсутствие Монтаны. Она старательно поискала его глазами на берегу и на воде.

— Кстати, а где Монтана? — спросила она.

Ответом ей было всеобщее солидарное молчание.

— Хрен его знает… — отозвался наконец Борода и, вскочив на ноги, отправился следом за Мышкой.

Вскоре они в обнимку удалились в темноту.

Кристина вдруг почувствовала в груди какое-то смутное беспокойство и даже тихонько чертыхнулась про себя. Кажется, она была бы совсем не против удалиться вот так же в темноту в обнимку с Монтаной и там, на пустынном берегу, повторить не совсем удавшийся сексуальный опыт.

Куда же мог подеваться этот мерзкий тип? Или ее общество ему уже наскучило?

17

Красота — это прежде всего здоровые волосы

— Ты хоть понимаешь, что ты полное дерьмо?! — сузив глаза, кричала Кристина. — Нет, ты даже не дерьмо… Ты… Ты… — Она не смогла подобрать нужное слово и в отчаянии шлепнула себя по бедрам. После этого она запустила руку в волосы и принялась энергично чесаться.

Монтана сидел на камнях в своей излюбленной позе — безвольно повесив руки между согнутыми коленями. Глаза его вновь сошли со своих орбит и блуждали по произвольным траекториям.

— Ну что ты, Кристинка… — вяло бормотал он, — я так по тебе соскучился… Я вчера так тебя хотел…

— А я не хотела тебя, нисколечки не хотела — понятно? — завопила в ответ Кристина, вспоминая, как вчера крутилась с боку на бок на холодном полу пещеры и не могла заснуть. — Меня вообще тошнит от одного только твоего вида! — Она с остервенением почесала голову.

На лице Монтаны появилась глупая улыбка.

— Ну ладно тебе, Кристинка… Ну что ты ругаешься? Давай лучше «вмажемся»… Ты просто не представляешь себе, какой это кайф… Сразу все становится так легко-легко, красиво-красиво… И все по фигу… по фигу… — Монтана эхом повторил последние слова, после чего глаза его закрылись, и он снова «улетел».

— Нет уж! Я не дам тебе спать, козел! — вскричала Кристина и пинком повалила Монтану на пол. Глаза его на секунду открылись, а потом закатились под верхние веки. Монтана вдруг визгливо засмеялся, как будто его щекотали. Кристина с омерзением отдернула от него руку — как будто вляпалась во что-то липкое.

Ей хотелось плакать. Вчера ночью этот негодяй стащил у нее из рюкзака деньги и все потратил на свою «наркоту». Ему, видите ли, не хватало на дозу. На «корабль» марихуаны хватило, а «вмазаться» — нет. Все, что ей удалось заработать в тот вечер, весь ее первый настоящий артистический гонорар — все пошло коту под хвост!

Нет уж, хватит! Такое положение вещей ее не устраивает. Значит, зарабатываем вместе, а тратить будет он один? Да что она ему — нанималась? Кто он ей вообще? Любовник, муж? Да пошел он к черту — тряпка, падаль!

Кристина нервно расхаживала по скале, как будто решала — броситься ей вниз или нет. Только сейчас она обратила внимание, что все время почесывается.

Чесалось сзади на шее. Кристина ощупала пальцами зудящее место и обнаружила там мелкие чуть выпуклые прыщики. Этого еще не хватало… Неужели у нее раздражение от жары? Или какая-нибудь аллергия?

Бросив разомлевшего Монтану лежать на камнях, Кристина подхватилась и поскакала вверх по уступам в лагерь. У потухшего костра сидела с унылым видом Мышка с какой-то незнакомой чернявой девицей и курила. Остальные или ушли на море, или спали.

— Мышка, посмотри, что у меня там?.. — торопливо сказала Кристина, приподняв с шеи волну шелковистых волос.

Едва бросив взгляд на прыщики, Мышка сразу по-деловому определила:

— Мустанги.

— Че-го? — переспросила Кристина.

— Ну, мустанги. Вши, короче. Ну чего ты так вылупилась — они тут у всех. В пещерах они живут, нас кушают…

— Господи, какой кошмар!.. — схватилась за голову Кристина. — Неужели теперь придется стричься наголо? — Она снова почесалась.

— Ты че, раненая? Если хочешь вывести, купи лекарство в аптеке, а на худой конец керосина у бабок достань. Только это все равно без толку. Этих выведешь — новые вскочут. У них с этим делом быстро…

Но Кристина уже почти ее не слушала. В голове у нее моментально созрело решение — уходить. Немедленно, не дожидаясь, пока очухается Монтана и поможет ей перетащить по воде чемодан. Хрен с ним, с чемоданом, — пусть мокнет! Она больше ни за что здесь не останется.

Денег здесь все равно не заработаешь, а постоянно видеть перед собой эти кислые наркоманские рожи — удовольствие ниже среднего. Хоть вчера все и говорили, что выступление надо повторить на другой танцевальной площадке, ей уже наплевать. Пусть делают все без нее. В конце концов, девиц со складными фигурками на пляже предостаточно, они всегда найдут ей замену.

Кристина выволокла из пещеры свой объемистый чемодан, положила в него белый рюкзачок и соломенную шляпу. Плыть она собралась прямо в топике и шортах.

— Ну ладно, пока… — коротко бросила она девицам у костра, и те едва заметно кивнули в ответ.

Здесь не принято было задавать вопросов. Если человек уходит — значит, ему пора. Как пришла — так и ушла. Никто не заплачет. Лениво перекинутся парой фраз, не больше. Впрочем, ей тоже нисколечко, ну нисколечко не жаль…