Зоя (СИ) - Ларосса Юлия Страница 44

Хмурый Себастьян не разделял веселье нашей компании. Становилось заметно, что каждая лишняя минута, проведенная в этом номере, только ухудшала его настроение, о чем свидетельствовали две складочки, появившиеся над его переносицей.

— Так, может, стоит развеять эту гипотезу, а? — не унималась Мария, осмелев от выпитого алкоголя и одобрения со стороны присутствующих.

— Да, Себ! — вторил ей Ксавьер и по-свойски закинул мне руку на плечо. — Докажи нам, что ты умеешь развлекаться, а не только поучать!

Себастьян резко дернул головой в его сторону и сузил глаза:

— Вы не внушающая доверия пьяная компания, и у меня нет надобности что-либо вам доказывать!

Нарочитая грубость слов заставила всех замолчать.

— Зоя, мы можем поговорить?

Я дернулась от неожиданности.

— К-конечно, — чуть заикаясь, ответила я и, поднявшись на ноги, последовала за ним прочь из номера.

— И это мой брат, друзья! — услышала я за спиной голос Виктора, пока закрывала дверь.

— У меня пропущенный звонок от тебя, — суженый взгляд медовых глаз теперь смотрел на меня в упор.

Холод сквозил в его тоне. Глаза выражали вежливое безразличие. Несмотря на алкоголь в моих венах, я все же обхватила себя руками, в попытке унять дрожь. Рядом с ним не стоит пить. Никогда. Ни капли.

— Это было задание девочек, — запинаясь, объясняла я, стараясь смотреть куда угодно кроме его глаз и губ. — Ну, то есть игра такая, знаешь? «Правда или желание». Вот ты и был моим желанием… Ой, по игре.

— Значит, игра?

— Да.

— Ты выиграла? — снежинки холодной вежливости не исчезли из голоса Себастьяна.

— Ты же не ответил, — не сдержавшись, я посмотрела на него. — Пришлось выпить целую стопку текилы. Вкусной, но крепкой. Очень.

Его лицо оставалось бесстрастным, но взгляд не отрывался от моих глаз:

— Ясно.

Мы вернулись к прежней манере нашего общения. Будто и не было тех поцелуев, ласк и чувственных слов. Нашла же время вспоминать об этом! Щеки запылали огнем смущения. Сейчас мне жарко от ощущения, что никак не могу скрыть свои мысли от него.

— Как ты себя чувствуешь, Зоя? Последствий после аварии нет? — глаза Себастьяна, как закат после солнечного и яркого дня, уничтожали обидные воспоминания от его предложения.

— Уже почти забыла. Спасибо за цветы, Себастьян.

Не осталось повода находиться в его компании. Мы понимали это, глядя друг на друга и ощущая, что наше молчание значило больше чем слова. Мистическое влечение насыщало воздух между нами.

«Это не я делаю тебя слабым, Себастьян, это ты лишаешь меня сил! Поцелуй же меня…» — Зоя, у меня ощущение, что я должен попросить прощения, — красивые глаза, утратив льдинки, смотрели на меня с сожалением.

— Ты уже делал это. Заранее. На яхте. Помнишь? — я грустно улыбнулась.

— Да.

— Больше не стоит, Себастьян.

Так хочется прикоснуться к нему! На его смуглом совершенном лице уже появилась щетина, делавшая его вид более суровым. Дверь номера резко распахнулась. Мы обернулись и увидели выбежавшего Адриана, а следом за ним Марию.

— Эйд, подожди! — всхлипывала она, пытаясь догнать мужа. — Все не так, любимый! Это же игра!..

Мы проводили взглядом их пару и, не сговариваясь, вернулись обратно в номер.

— Что произошло? — спросила я расстроенную Латти, спиной ощущая присутствие Себастьяна.

Ксавьер виновато опустил голову под сверлящим взглядом Виктора.

— У Мари выпала карточка с желанием поцеловать сидящего слева соседа, — вздохнула она, вставая на ноги. — Это оказался Ксавьер…

— Да, ну разве я виноват? — возмутился тот, разведя руками.

— Все! — оборвал его Виктор. — Хватит на сегодня. Пора расходиться.

Глава 32

Праздник их любви

Длинное платье из темно-красного шелка окутывало меня непривычным чувством красоты. Ажурный молочный пояс на талии подчеркивал насыщенность оттенка ткани, а цветы в волосах завершали удивительный образ подружки невесты. Я смотрела в зеркало и видела незнакомку.

«Я уже изменилась?» — спрашивала я свое отражение.

«Да. Очень изменилась», — понимающе улыбалось мне зеркало.

«Почему же в глубине сознания я жалею, что отказалась от предложения Себастьяна?»

«Потому что настолько ты никогда не изменишься!» — сокрушенно отвечало мне собственное отражение.

Через несколько часов я увижу его. Первого мужчину, который проник в мое сердце и оставил там шрам. Еще не затянувшаяся рана постоянно напоминала мне о себе: его глазами, голосом и портретами.

Ведь я так и не смогла перестать его рисовать.

***

Белые и красные гирлянды цветов вились среди зеленой растительности сада. Их волшебная россыпь превратила в сказку белоснежные лавки для гостей и проход, по которому должны пройти мы с Мари и красавица-невеста. Апогеем свадебного убранства стала арка, которая возвышалась словно сцена — огромная, изысканно задрапированная белой полупрозрачной тканью и украшенная цветами. Количество гостей перевалило за пять сотен, обещая сделать вечеринку событием года.

Моим партнером и вторым шафером выступал Себастьян. Разбрасывая блестки и лепестки роз, я шла по проходу, следом за Марией, чувствуя его взгляд. Я запретила себе смотреть в ответ. Но предательское сердце так и громыхало в груди, легким не хватало кислорода, а разум отчаянно пытался отговорить меня взглянуть на того, кого я больше всего хочу видеть.

Я изо всех сил старалась переключиться на праздник, частью которого я имею удовольствие быть.

Встав рядом с Марией, я повернулась лицом в сторону прохода, так и не взглянув на высокую фигуру в черном смокинге, стоящего рядом с женихом и вторым шафером — Адрианом.

Гости поднялись со своих мест. Зазвучали первые аккорды каверверсии Кристины Перри «Тысяча лет». Трогательная музыка подчеркивала эмоциональную важность момента и на мои глаза навернулись слезы.

Появилась невеста. Кружевное платье, расшитое мелким бисером и жемчугом, переливалось при малейшем движении Златы. Оно свободным кроем плавно спускалось вниз, делая ее животик мало заметным. Собранные в пучок волосы украшала фата, которая сливалась с длинным шлейфом. Ее лицо неприкрыто, а глаза, светившиеся искренностью и любовью, чуть поблескивали от слез. Букет красных цветов дополнял прекрасный образ и подчеркивал единство с подружками. Она вела за руку своего двухлетнего племянника — Маттиаса, одетого в миленький костюм-тройку и миниатюрный галстук-бабочку.

Я быстро захлопала ресницами, прогоняя слезы радости, и тут же рассмеялась вместе с присутствующими, когда Маттиас не захотел отпускать руку невесты и решительно топнул ножкой.

— Прости, парень, — улыбаясь, обратился к нему Виктор. — Эта девушка моя! Он взял Латти за дрожащую руку и поцеловал ее ладошку, пока расчувствовавшаяся до слез Тесса Торрес забирала малыша.

Жених и невеста смотрели друг друга. Казалось, что весь мир для них исчез, словно стал пустой и бессмысленной дымкой. Происходило торжество их искренности, таинство единения их душ. Они воспевали свою любовь, будучи счастливыми тем, что их сердца вместе.

— Крошка, — низким голосом начал произносить свою клятву Виктор, не отводя глаз от своей нареченной и держа ее за руки. — Ты не только моя жизнь и судьба… Злата, ты не просто моя первая любовь. Ты — моя последняя любовь!

Виктор Эскалант медленно опустился на колени и смотрел на нее уже снизу вверх. Он сделал глубокий судорожный вдох и снова заговорил:

— Твой голос — это мой пульс, твое имя — это стук моего сердца, твои глаза — это мое небо, твои губы — моя зависимость. Ты — мой свет. Ты — солнце моей планеты. И я клянусь тебе не в вечной любви. Нет, крошка. Я клянусь тебе, что буду дышать ради тебя, жить ради тебя и, когда наступит мое время, умирать я буду тоже ради тебя. Я молю тебя, будь моей навсегда, ибо я уже твой на века!

Злата даже не стала смахивать слезы, катившиеся по ее щекам. Она опустилась на колени рядом с ним, погладила пальцами его скулу и поцеловала в губы.