Олег Кудрин - Кармелита. Роковая любовь Страница 40

На набережной — ни следа…

Где же еще ее можно искать? У Светы!

М-да, тут он, наверно, немного ошибся. Вид у девушки был сонный и недовольный.

Еще бы! Света допоздна работала, рисовала портрет Кармелиты. Отец с утра, уходя на работу, разбудил ее, работу раскритиковал, да чего там, просто разбомбил. И попросил дочку, чтобы она заканчивала с этими живописными глупостями, чтоб делом занялась или, еще лучше, замуж вышла. Еле от него отбилась, еле заснула, так тут еще этот приперся.

— Ты чего так рано?

— Прости. Я только хотел узнать, как найти Кармелиту.

— А почему ты решил искать ее у меня?

— Ну, вы же искали меня у Антона. А я ее у тебя. По-моему, все логично.

— Понятно… А вдруг она не хочет, чтобы ты ее нашел?

— Это очень важно, серьезно, я не шучу. Антон какую-то гадость цыганам готовит, и я хочу их предупредить через Кармелиту.

— Поздно. Она уже в тюрьме.

— В какой тюрьме?!

— Ну, не в тюрьме. В милиции…

И не успела Света объяснить, где Кармелита, зачем и почему, как Максим убежал ловить такси.

Вот жизнь настала. С каждым днем Кармелита все больше и больше чувствовала себя цыганкой. Вот уж и под открытым небом ночевать пришлось. Скамейка у дверей Управского отдела внутренних дел оказалась довольно-таки удобной.

Зато сколько удивления было на лице следователя Бочарникова, когда утром, идя на работу, он увидел внучку Рубины Задорожной.

— Все сидим? Причем добровольно? — спросил он со специфическим милицейским юмором.

— Сижу, — стоически ответила Кармелита. — И буду сидеть. Хоть наряд вызывайте, все равно никуда не уйду!

Странные все же эти цыгане. Вроде столько лет в городе бизнесуют. С юристами знакомство водят. А как что случится, ведут себя, как дети.

— Девочка хорошая, так ты ничего не изменишь, — сказал Андрей Александрович негромко. — Лучше б нашла Игоря Носкова. Да с ним поговорила бы. А еще лучше не ты, а папа твой.

— А кто этот Игорь Носков?

— Тот, кого, судя по заявлению, обокрала ваша бабушка.

Цыганочка опять завела старую песню:

— Поймите, она не воровала. Моя бабушка — уважаемая женщина. Кого хотите в таборе спросите, вам любой скажет…

— Тихо, тихо… Объясняю для юридически неграмотных. Если Носков заберет заявление, дело автоматически прекратится.

— А где мне искать… заявителя Носкова?

— Вот, хорошо. Еще пару лет — и на юрфак можешь поступать. А где искать его… В общем, ищите. А то сидите у себя в своей Зубчановке — никого не видите! Город у нас маленький… Человек — не иголка. Ищите! А я и так тут слишком много наговорил.

Обидно получилось. Кармелита еще не проснулась как следует. А ей уже столько наговорили. И все — важно! Не забыть бы чего-нибудь.

Главное — Носков. Игорь Носков! Кто это? Где его искать? Наверно, в паспортном столе? Должна же у них быть такая услуга…

— Привет!

Кармелита не заметила, как к ней подошел Максим.

— Здравствуй. Ты как здесь оказался?

— Света сказала, что ты в милицию попала.

— Да не я, а моя бабушка.

— Она что? Украла что-то?

— Почему сразу украла?! Если цыганка, значит воровка?! Да?!

— Подожди, подожди…

Но Кармелита уже успела расплакаться. Максим взял ее за руку, притянул к себе.

— Если ты думаешь, что все цыгане воры, — сказала девушка, всхлипывая, — зачем сюда пришел?!

— Прости… С языка сорвалось… Объясни мне, я пойму…

— А что объяснять? Ее действительно обвиняют в краже. Но она ничего не украла. Ты мне веришь?

— Кармелита… как я могу верить или не верить? Тебя я знаю. А бабушку…

— Вот и следователь не верит… А Носкову верит.

— Какому Носкову?

— Откуда я знаю! Какой-то Игорь Носков обвинил мою бабушку в краже. А она не воровала!

— Игорь Носков?!

— Да. А ты его знаешь?

— Знаю! Теперь точно могу сказать, что твоя бабушка не виновата.

— В смысле?

— Он сволочь редкостная…

— Правда?

— Правда! Я скорее поверю в то, что он украл, чем у него.

Форс давно уже хотел сесть, хорошенько поговорить с Тамарой. Да все как-то не складывалось. То Астахов, то у него времени не было, то она куда-то убегала.

А чего не поговорить? Женщина она красивая, собеседница приятная. Вес в астаховской империи имеет немалый. И, судя по всему, любит в самостоятельные игры играть. Сегодня все складывалось идеально. Сели в офисе, чайку налили, хорошего, британского, конфеты взяли — бельгийский шоколад. А печенье — отечественное, но очень хорошее, на уровне.

Совсем не вовремя вошел Антон. Весь какой-то неправильный, странно возбужденный. Загадочно подмигивая, увел Форса в другой кабинет. В общем, опять не сложилось — пришлось извиниться перед Тамарой.

Прикрыв дверь, Антон сразу затараторил:

— Нас этой ночью чуть цыгане не убили.

— Кого — нас?

— Нас!!!

— Так, Антон, я ничего не понимаю. Давай-ка спокойно и по порядку. Сначала — где? Потом — кого?

— На кладбище. Мы с Игорем пытались снести склеп. Появились цыгане. Тут такое началось!

— Ну, началось и началось. Главное — чем закончилось?

— Я откуда знаю. Когда цыгане набросились на бульдозер, я уехал. А Игорь остался.

— Один?

— Нет. С бульдозером.

— А, ну тогда все в порядке. Бульдозер — это сила. Значит, говоришь, страшно было? Так вот… Это еще цветочки. Я тебя сейчас еще больше напугаю.

— А что может быть страшнее? Толпа цыган… и нас двое.

— Отец. И ты один.

— Отец. А что отец?! Я ему так и скажу: не рассчитали мы с вами немного, Леонид Вячеславович.

— Э нет, дружок, ты меня в это дело не впутывай.

— Подождите… Но мы же вместе…

— Ничего подобного.

— А кто мне дал денег на бульдозер?

— Антон! Я тебе дал деньги не на бульдозер, а на дело. Например, на представительские расходы. Но у меня даже мысли не было, что ты попрешься разрушать могилы.

— Так, подождите, я же хотел вам все рассказать, но вы сами не стали слушать!

— Антон! Я думал, что разговариваю с взрослым мужчиной, толковым начинающим бизнесменом. Но вижу, что ошибся. Потому что сейчас вижу перед собой какого-то нашкодившего хлюпика.

— А что мне теперь делать?

— Не знаю. Включи немного мозги. Заварил кашу — теперь попробуй расхлебать.

Глава 18

Это была ошибка — позволить Кармелите начать разговор с Игорем. Она ему пыталась что-то объяснить, рассказать, а он то отшучивался, то вообще брал высокопарные ноты. Максиму все это скоро надоело. Он попросил Кармелиту выйти и перешел совсем на другой, мужской разговор: