Сапфира - Агата Аст Страница 4

— Знаешь, иногда задумываюсь. Я же никогда ни от кого помощь не принимала. Точнее, я не умела ее принимать, потому что мне мало кто ее предлагал. Мне сейчас даже сложно представить, что было бы, если бы я оборвала наше общение из-за своей низкой самооценки и не приняла твои деньги на съем квартиры, которые ты предлагал мне целых два месяца нашего общения. Меня тронуло твое рвение мне помочь. Не представляю свою жизнь без тебя, — прошептала я, крепко сжав запястье парня.

Глаза Гоши излучали неистовую теплоту. Такие же чистые и чарующие, что и шесть лет назад.

— Дар, ты лучшее, что есть в моей жизни, — одарил меня своей улыбкой и, не отрываясь, пожирал мои ярко-синие глаза возлюбленный.

Нашу идиллию прервал телефонный звонок. Мое настроение мгновенно ухудшилось. Когда он потянулся за телефоном, я недовольно хмыкнула, понимая, что это с работы, и убрала руку.

Как всегда зря размечталась!

Благоверный изменился в лице, и я уже знала, что последует дальше.

— Родная, — неуверенно произнёс Георгий, — прости, вечером увидимся, — продолжил он и, поцеловав меня в висок, покинул кафе.

Вечно одно и то же!

В груди стало больно. Даже в нашу дату он не со мной…

И подарка для меня он, по всей видимости, не подготовил, чтобы хоть как-то меня утешить, показать, что не забыл.

Меня обуяла злость, и сразу захотелось выкинуть в мусорку эти часы, будь они не ладны.

— Он обо мне не думает, почему я должна о нем думать?

Я шла домой обессиленная и полная разочарования. Настолько утонула в своей боли, что даже не подумала вызвать такси и шла пешком эти злосчастные пять километров.

Первые годы наших отношений были самыми яркими. Страсть, постоянные смс и огненное чувство внутри, что я наконец кому-то нужна. Он находил время сбежать с работы и украсть меня с моей, чтобы провести заветные мгновения вместе. Но последние годы я не вижу его даже по вечерам…

Я понимала, что компания выросла и объем работы в разы увеличился. Но если постоянно работать, жить-то когда? Я уже и не могла вспомнить, когда у нас был горячий, долгий и страстный секс. Да даже быстрый и небрежный был уже чертовски давно…

Я теперь всегда находилась на втором месте после работы…

Тысячу раз переварив в голове очередной укол в сердце, я, как обычно, старалась абстрагироваться и больше об этом не думать. Я любила его таким, какой он есть, и понимала, что в каждой паре бывают нелегкие моменты, их просто надо пережить. Человек, который не прошел мимо меня в трудные времена и полюбил, невзирая ни на что, достоин этого.

Чтобы отвлечься, я занялась собой и тешила себя надеждами, что Гоша появится хотя бы к девяти вечера, и мы продолжим купаться в воспоминаниях и проведем долгожданную «горячую» ночь вместе.

Проделывая вечерние процедуры, я мазала лицо мазью от синяков и разглядывала новые еле заметные кровяные подтеки на щеках.

Я захохотала, вспомнив слова тренера, что он записал меня на турнир. Какой из меня боксер? Мое телосложение было достаточно хрупким на вид, да и ростом высоким я не могла похвастаться, также как и формами. Выше среднего — и хорошо. Не нулевка — и слава богу. Орех благодаря боксу накачала — и на этом спасибо. Чаще всего окружающие отмечали, что им нравятся мои мягкие черты лица и выразительные синие глаза. Зато мои волосы всех раздражали, ну или они так шутили, называя меня ведьмой. Я никогда их не портила краской или химией. Мои от природы орехово-коричневые волосы были жутко густыми, настолько, что приходилось постоянно их прореживать, и росли очень быстро, позволяя достаточно часто постригать их под каре. Но сейчас они отросли до плеч, и желания отстригать их не было.

Кто бы мог подумать хотя бы пару лет назад, что именно я, тростинка, буду ходить на бокс и тем более претендовать на медаль?

Но где-то внутри я четко понимала, что два года назад пошла на тренировки, чтобы вымещать всю злость и внутреннюю боль из-за вновь появляющегося чувства одиночества.

«Я же девушка, а не тиран. Он устает на работе, я должна дарить ему тепло, ласку, а не трепать нервы», — вспоминала я свои слова два года назад.

На данный момент мне хотелось устроить ему хорошую взбучку, но, скорее всего, уже поздно отказываться от выбранной позиции покорного ждуна.

За шесть лет я во многом преуспела благодаря подаренному Гошей свободному времени и финансовой обеспеченности. Отучившись на швею, я также получила высшее юридическое образование (хотела работать прокурором), о котором долго грезила, и попутно с помощью Георгия открыла своё ателье. Решив, что прокурор — это всё-таки не моя профессия, я полностью отдалась своему швейному мастерству и занималась популяризацией фирмы.

Свое собственное ателье — о большем я и не мечтала никогда. Наладив производство и добившись пока небольшого, но приятного успеха ежедневным трудом, в данный момент я хотела отдаться нашим отношениям и ждала предложения руки от Гоши. Всё-таки мы давно вместе, и я уже год тайно мечтаю о малыше.

Мне не хватало смелости намекнуть ему об этом, а тем более сказать прямо, я только ждала и надеялась, что что-то щёлкнет у него в голове, ему почти тридцать лет, самое время становиться отцом и мужем.

Немного пометавшись из угла в угол, я легла в постель. Всегда чувствовала себя неуютно в этом большом доме, где постоянно была одна, не считая охраны и помощников по хозяйству. Чтобы не чувствовать себя одиноко, когда Гоша надолго уезжал по работе, я оставалась в своей квартире, купленной с годовой выручки ателье, и вообще мечтала с ним туда переехать (от нее было проще добираться до работы нам обоим). Но благоверный не обрадовался этой покупке и выезжать из своего дома за городом с массой современных удобств в двухкомнатную квартиру наотрез отказался.

Было бы странно, конечно, если бы большой босс жил бы в маленькой квартире, находящейся далеко от центра города. Меня, видимо, не отпускало чувство, что я гораздо ниже статусом и происхождением, и я сразу не подумала, что это бредовое предложение.

Да о чем говорить, если меня до сих пор не покидало чувство, что я ему должна за всю его доброту и вложения. Он по сей день практически «впихивал мне в руки деньги» (переводя на карту), потому что мне было неловко у него просить или вечно было «ничего не нужно». А я