Его сокровище - Эмилия Росси Страница 4

Священник благословил кольца, и Маттео надел простое золотое кольцо мне на палец. Вспышка разочарования пронзила меня, но я подавила ее. В детстве я часами обводила свои любимые кольца в ювелирных каталогах, которые доставала из мусора после того, как мама их выбрасывала. Я мечтала о кольце в стиле ар-деко с большим бриллиантом в центре и маленькими камнями вокруг. Но в этой свадьбе не было ничего из того, что я представляла в детстве. Ни платье, которое выбрала моя мать, хотя оно и доставляло ужасные неудобства в моей инвалидной коляске. Ни список гостей, состоящий в основном из старых и влиятельных людей Братвы. Ни жених.

Честно говоря, даже если бы у меня был выбор, я не смогла бы выбрать более привлекательного мужа. Фотографии, которые мы с Милой нашли, не передавали всей его красоты. Маттео был невероятно красив. Его темные волосы были небрежно растрепаны, что контрастировало с его строгим и безупречным видом. Его костюм (не смокинг), был безупречно скроен и подчеркивал его высокое мускулистое тело. Но я всегда мечтала выйти замуж за человека, который будет меня любить. Или хотя бы за того, кому я нравлюсь. Я сглотнула комок в горле, надевая простое золотое кольцо ему на палец, ощущая прикосновение его шершавых кончиков пальцев к моей коже.

Я подписала свидетельство о браке твердой рукой, хотя внутри у меня все дрожало. Я решилась взглянуть на своего теперь уже мужа, но он смотрел прямо перед собой с тем же бесстрастным выражением, которое было на его лице с момента моего появления в церкви. У меня никогда не получалось контролировать свои эмоции, что сильно огорчало моего отца. По его словам, я была слишком открытой, слишком уязвимой, слишком жалкой. Я не знала, впечатляться ли мне или бояться способности Маттео скрывать свои чувства.

— Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, — сказал священник, завершая церемонию.

Я застыла.

О нет, о нет, о нет.

Маттео придется наклониться, чтобы поцеловать меня, но это было бы унизительно для дона мафии. Выражение его лица оставалось неизменным, когда он наклонился, взял мой подбородок большим и указательным пальцами и прижался губами к моим. Поцелуй был нежным, едва уловимым, но его прикосновение было электрическим и оставило меня желать большего. Все закончилось слишком быстро. Мой муж кивнул священнику, прежде чем наконец встретиться со мной взглядом, и кивнул в сторону выхода.

— Нам пора.

Я сглотнула. У нас не было запланированного торжества. Мой отец никогда не захотел бы выставлять напоказ свою неполноценную дочь. На церемонию он пригласил только ближайший круг, тех, кто знал о моей инвалидности. Но я все равно надеялась, что у меня будет больше времени на прощание. Я кивнула и повернула коляску, чтобы вернуться по проходу. Остановившись возле скамьи, где сидела моя семья, я протянула руку Миле, которая протиснулась мимо наших окаменевших родителей, чтобы присоединиться ко мне. Маттео шел впереди, пока не понял, что меня нет рядом. Он остановился и повернулся ко мне. Я прикусила губу, не желая его злить, но не могла уйти, не попрощавшись с сестрой.

— Похоже, мы уходим прямо сейчас, — сказала я, крепко сжав ее руку.

Она кивнула, ее подбородок дрожал. Я сильнее сжала ее руку, чтобы сдержать слезы. Она наклонилась и обняла меня.

— Не позволяй ему помыкать тобой, София. Ты слишком добрая для своего блага, — прошептала она.

— Хорошо, — прошептала я в ответ.

Я всегда умела заступаться за Милу, но никогда не могла постоять за себя. Видимо, пришло время научиться.

Я встретилась взглядом с Маттео через плечо Милы. Он посмотрел на свои часы, давая понять, что время вышло.

— Я люблю тебя, — я крепко обняла сестру, прежде чем неохотно отпустить ее.

Я взглянула на маму, но она смотрела прямо перед собой. Брак с моим отцом медленно уничтожил ее, превратив в накачанную лекарствами оболочку. Я глубоко вздохнула и направилась по проходу к своему новому мужу и новой жизни.

Мои руки ныли, каждый толчок инвалидного кресла нагружал запястья и плечи. К счастью, у входа в церковь был пандус, и я проехала по нему к улице, где нас ждали три черных BMW.

— Это наш, — сказал Маттео, указывая на автомобиль посередине. Его взгляд упал на мое кресло.

Мы с Милой часами смотрели видео о том, как пересаживаться из моей инвалидной коляски в машину, а затем ночью тайком тренировались в гараже. Конечно, Маттео выбрал массивный джип, как и мой отец. Это сделало пересадку еще более сложной, так как мне предстояло подняться в салон в пышном платье, но я не собиралась показывать слабость перед этими мужчинами, которые окружили нас с Маттео.

Это было так чертовски унизительно.

Один из солдат вышел вперед. Мои глаза расширились, когда я его увидела. Он был, вероятно, самым крупным мужчиной, которого я когда-либо видела — не меньше двух метров, а может и выше, и невероятно мускулистым. Мое сердце тревожно забилось, пока я не рассмотрела его немного мальчишеское лицо, нежную улыбку и мужской пучок.

— Здравствуйте, миссис Росси, я Анджело. Я могу помочь вам попасть внутрь, если скажете, что делать.

На мгновение я не поняла, к кому он обращается, но, конечно же, теперь я была миссис Росси. Потребуется время, чтобы привыкнуть.

— Я справлюсь, если вы откроете дверь, — он кивнул и сделал, как я попросила.

Я подъехала к машине под нужным углом и поставила коляску на тормоз. Мне хотелось попросить всех отвернуться, потому что я чувствовала себя особенно слабой сегодня и знала, что будет трудно. Я пересела на край коляски и затем переместилась на подножку машины. Теперь оставалось только подтянуться на сиденье. Я схватилась за ручку над окном и использовала ее как рычаг, стиснув зубы от боли в плечах.

— Впечатляет, bella2, — сказал Анджело, помогая мне впихнуть подол платья в машину. — Я поставлю вашу коляску в багажник.

Я слегка улыбнулась ему, и Маттео издал звук, похожий на рычание. Его челюсть сжалась, а глаза, казалось, сверкали гневом, прежде чем за мной захлопнулась дверь.

Я закрыла глаза, не позволяя себе заплакать. После того, как я выросла в таком холодном доме, то мечтала выйти замуж и создать семью. Теперь я задумывалась, не обрекла ли себя, подписав это свидетельство, на жизнь в еще