Все разбитые осколки - Риа Уайльд Страница 4

— Сюда, мистер Сэйнт, — предлагает Саймон жестким тоном.

Я следую за ним в комнату, похожую на кабинет. Большой дубовый стол стоит перед стеклянными дверями, выходящими в нетронутый сад, где каменные скульптуры заполняют пространство, а подстриженные кусты ограничивают границу. Не было ни красок, ни цветов, снаружи было также бесцветно, как и внутри.

Я сажусь на огромное кожаное кресло напротив стола, небрежно откидываюсь назад и кладу лодыжку на колено. Я не перестаю смотреть, как Саймон шаркает вокруг стола, осторожно опираясь на него рукой, чтобы удержаться, прежде чем осторожно усесться в кресло с высокой спинкой. Он поднимает подбородок и смотрит на меня.

Мария стоит в дверях, сложив руки перед собой.

— Тебя послал Габриэль? — спрашивает Саймон, беря со стола стопку бумаг и постукивая по ним так, чтобы они выровнялись. — Я так понимаю, в этом месяце вам задерживают оплату.

Это становилось все лучше и лучше.

Сэйнты приказали самым богатым предприятиям ежемесячно платить комиссионные, которые затем шли в городской бюджет. Саймон Куинн с его миллиардами в банке был одним из самых богатых плательщиков. Конечно, это не было односторонним, Сэйнты предоставили им больше участия, публичности и позаботились о том, чтобы отбросы, управляющие бизнесом, могли делать все, что они хотели, пока город и полиция закрывают глаза.

Это было партнерство.

— Как вы понимаете… — продолжает Саймон. — В наше время многие предприятия несут убытки.

Интересно.

Я не сказал ни слова о том, почему я здесь, и все же этот человек выдал все свои секреты.

Я обладаю всей властью в этой комнате, и, судя по выражению лица моей матери, она тоже это знала.

— В сегодняшних условиях, когда страны отказываются платить страховые взносы, а потребители выбирают электрические и гибридные автомобили, мы потеряли почти четверть наших доходов. Учитывая все это, а также необходимость более экологичного потребления, нам еще предстоит найти подходящее решение, которое позволило бы создать то, что мы потеряли. Могу заверить вас, мистер Сэйнт, что наша комиссионная будет полностью выплачена к концу квартала1.

Габриэль ничего не упомянул об поздней комиссии сегодня утром, хотя он точно знал, куда я направляюсь и с кем встречаюсь. Мне пришлось задаться вопросом, почему.

— Пожалуйста, передайте это сообщение Габриэлю.

— Саймон, — останавливаю его я. — Я здесь не по поводу комиссии.

Его лицо бледнеет.

— И эта встреча не для тебя. Это для нее.

— Мария? Почему!?

— Это семейное дело, — моя мать усмехается, и я перевожу на нее взгляд. — Ашер мертв, — ее глаз дергается. — Я убил его.

Ее лицо по-прежнему лишено эмоций, но что-то было в ее глазах. Что-то, что подсказало мне, что это нечто большее, чем эта тщательно надетая маска, и мне пришлось задаться вопросом, как много она знает об Ашере.

Я открываю рот, чтобы сказать именно это, когда мое внимание из-за спины матери привлекает знакомая вспышка светло-русых волос.

Словно почувствовав мое присутствие, девушка останавливается и смотрит на открытую дверь, где стоит моя мать, а затем наши взгляды встречаются.

Ну, черт возьми…

Я встаю, не отрывая взгляд, когда ее губы приоткрываются, и на лице появляется осознание.

— Ты… — она выдыхает.

Моя бровь поднимается, и на губах появляется улыбка.

— Я.

Глава 3

༺Эмери༻

Я опаздываю.

Быстро выхватывая щетку из туалетного столика, я провожу ею по волосам, распускаю локоны, а затем затягиваю шарф, поправляя материал, чтобы прикрыть исчезающий засос на шее.

Напоминание о том, как это произошло, вызывает мгновенную реакцию: тепло скапливается глубоко и низко, отчего у меня ноют бедра. Меня никогда так тщательно не трахали, и уж точно никогда я не кончала так сильно, как тогда.

Неизвестный человек навсегда засел в моей голове, и я цеплялась за него и, без сомнения, буду цепляться еще долгое время.

Если бы все, что у меня было, это воспоминания, которые делали меня счастливой, я бы взяла из них все хорошее, что могла получить.

Мне пришлось быть оптимисткой, поскольку все было не так плохо, как казалось. То, что мой отец запланировал для меня и моего будущего — сложится так, как должно. Но это отстой. Это действительно чертовски ужасно.

Брак по расчету не был тем способом, которым я планировала встретить своего будущего мужа. Мне хотелось искр и фейерверков, мне хотелось безумно влюбиться в мужчину по своему выбору.

Но мой отец забрал карты судьбы в свои руки и вместо этого бросил меня в мир власти и контрактов. Если бы моя мать была еще жива, она бы разорвала ему горло за это.

Сейчас это не имело значения. Моя мать умерла, и Мария заняла ее место. Они были женаты всего год, но этого времени хватило, чтобы эта женщина превратила моего отца из человека, которым он был раньше, в незнакомца, который давил на меня и отвергал мое будущее.

Вытеснив все негативные мысли, я выхожу из комнаты и бегу вниз по лестнице, стараясь не сломать каблук и ногу о скользкий мрамор. У меня была встреча в приюте с потенциальными спонсорами, и я не могла себе позволить опоздать.

Когда я вхожу в холл у подножия лестницы, мое внимание привлекают голоса из кабинета моего отца. Он настолько низкий, что я не могу разобрать слов, но что-то в этом тоне вызвало покалывание, пробежавшее по моей спине.

Я поворачиваюсь лицом к шуму, мои глаза сталкиваются со знакомыми карими глазами, и мой рот открывается.

Неужели я так много думала о нем, что только что увидела этого человека!?

Осознание приходит секундой позже, когда он встает, показывая все свои шесть футов и приковывая меня своим взглядом.

Это не было иллюзией.

Тот самый мужчина, которого я трахала из злости, потому что мой отец только что сказал мне, что я выйду замуж за незнакомца, был тем же самым мужчиной, который сейчас разговаривал с ним и моей мачехой.

— Ты… — слово слетает с моих губ при дыхании.

Его взгляд скользит по всему моему телу, осматривая идеально сшитое на заказ розовое платье-костюм, следуя за изгибами моей талии, словно запоминая места, которых касались его руки, затем спускаются вниз по моим ногам к паре туфель на каблуках.

— Я, — он отвечает.

— Откуда ты знаешь мою дочь!? — выплевывает мой отец. — Эмери, откуда ты знаешь этого человека!?

Я даже не знала, кто этот человек!

— Я… — заикаюсь я. — Он…

Мужчина мне не помогает. Он скрещивает руки на