Любовь это иллюзия тебя - Лилит Мун Страница 39

пока я не подошел. Я так зол, что я сидел спиной к бару и не смог вовремя отреагировать и помочь ей. Нет, не потому что это была Корни, а потому что нельзя домогаться до девушек, которые слабее тебя, да даже пусть будут сильнее, нельзя так относится к женскому полу. Черт, а если бы я не успел? Если бы Энни не заметила, что какой то старый урод приставал к Колли?

На улице шел дождь, который добавлял ауры напряженности.

Я не хочу об этом думать.

Все мои мысли сейчас о том, как себя чувствует Корни, я вижу как она испугалась, хоть эта девочка и умеет скрывать свои эмоции, но я видел все по глазам. Страх, который заполоняет ее зрачки, как бы усердно она не пыталась его спрятать, она не понимает ничего сейчас, сколько же всего в ее голове.

Я просто стоял и не знал что сказать ей, я ей никто и даже не понимаю, могу ли как-то поддержать или что-то сделать. Я действовал по инстинкту, отвести Корни в безопасное место, дать ей осознать ситуацию и отпустить. Да, я волнуюсь за нее, как волновался бы и за любую другую, если бы застал такой момент. В ней нет ничего особенного.

Точно нет.

Корнелия Колли больше ничего для меня не значит.

Но как бы я не пытался вбить себе это в голову, я смотрю в ее зеленые глаза и снова теряюсь, мое сердце бьется в бешеном ритме, а тело дрожит. Я должен ненавидеть ее, за то, что она бросила меня ничего не сказав. Я должен быть тем, кто покажет ей, что нельзя использовать людей. Я должен быть тем, кто с холодной головой будет подкалывать ее и с ледяным сердцем смотреть в эти глаза.

Да, пока я не увидел то, из-за чего потерял возможность дышать.

Корнелия плачет, я вижу одинокие струи слез, которые стекают прямо из ее глаз. Это заставляет меня растеряться, я давно не видел ее слез. Даже тогда, когда Крис упомянул ее отца, она не заплакала. Даже тогда, когда мы впервые вновь встретились, она не заплакала. Что изменилось?

Корни пытается отвернуться, но я хватаю ее лицо обеими руками и притягиваю к себе.

Во мне что-то сломалось.

Я не должен так вести себя, я должен быть…

К черту, я никому ничего не должен.

Я тянусь к ней и соприкасаюсь с ней своими губами, чего бы мне это не стоило.

И тут все вокруг замирает. Я давно забыл каково это, чувствовать ее мягкие губы, ощущение словно то, что у тебя давно отобрали вернули, я нежно касался их, будто это единственный хрупкий алмаз во всем мире, сначала Корни никак не отвечала на мой поцелуй, но в конечном итоге вошла в ритм вместе со мной.

Я не думал, что это когда-то произойдет, этого определенно не было в моих планах, но сейчас, когда наши губы сошлись в страстном и горячем танце, говорящий о том, что мы все еще ненавидим друг друга, но безумная тяга заставляет меня чувствовать себя иначе. Я думаю, что все планы можно послать к черту, сейчас я совершенно не отдаю отчет своим действиям, я снова ощущаю себя тем маленьким Вини, который существовал только для нее.

Я вдыхаю аромат полевых цветов и наслаждаюсь моментом, не знаю, пожалею ли об этом, но это, то чего мне не хватало.

Я нежно кусаю ее нижнюю губу и делаю последний вдох, но мое наслаждение длится не так долго.

Корни оттолкнула меня.

Снова.

Я снова ощутил эту дыру между нами.

Мы отстранились друг от друга на расстояние метра, оба пытались восстановить дыхание и оба не понимали, что произошло. Я снова пересек границу, я снова вылез за грань и еще тысячу синонимов о том, что я нарушаю свои же правила.

Внутри образовалась пустота. Я не могу понять, то ли от разочарования в себе, то ли от того, что Корни прервала поцелуй.

— Ты идиот. — Корни посмеялась мне в лицо, но я знал этот смешок. — Ты последний придурок на этом свете. — Она улыбалась и запрокинула голову, чтобы посмотреть на небо. — Зачем?

— Минутная слабость. — Я ответил ей тихо, словно отвечал на этот вопрос самому себе.

Я сам не знаю была ли это минутная слабость или я действительно этого хотел.

— Впредь, больше не переступай эту черту. — Корни говорила это в приказном тоне.

Из глаз Колли до сих пор текли слезы, а я сжав кулаки так, что ногти вот вот вонзятся мне в кожу, пытался не дотронуться до нее, чтобы не стереть соленую струю с ее лица.

— Хорошо. — Я говорил все так же тихо, медленно шагая в ее сторону. — Но ты ответила на поцелуй.

Корни мотала головой в стороны, словно пыталась сама себе отрицать это.

— Ты прав, прости. — Корнелия сказала это более тихо, чем до этого. Она посмотрела мне в глаза, сделав глубокий вдох, она ответила. — Я тоже воспользовалась моментом. Не более.

Опять.

Опять тяжесть внутри меня тянет на дно.

Опять мои внутренности разрывает на тысячу кусочков.

Я был использован в своей же игре.

Корни вновь закрылась, я не смог прочитать ни одной эмоции в ее глазах, они были пустые, как стекло у куклы, очень плохой куклы.

Но даже после этого, я не могу почувствовать к ней ненависть.

Я снова оказался игрушкой в ее руках, стоило мне дать слабину и она воспользовалась ею. Корни знает мои слабости и от этого тяжелее, я не знаю, когда она решит обернуть их против меня. Но я знаю, что ни за что не стану давить на самые больные точки этой девочки, чтобы отомстить.

Корни по прежнему смотрела на меня, я подошел близко, на такое же расстояние как было при нашем поцелуе, дрожь по моему телу никак не проходит.

— Ты коварная. — Я усмехнулся и оставил улыбку на своем лице, несмотря на разочарование, которое я испытываю. — Ты права, я идиот, решил, что ты не против обычного поцелуя. Между нами ничего нет и не будет, а я переступил границу. Извини.

Холодный Винтер, вот кто должен быть с ней, я был идиотом, раз решил, что можно послать все к черту и снова быть собой рядом с ней.

— Я вызову такси. — Решительным голоском проговорила она.

— Хорошо. Я подожду. — Корни закатила глаза и достала свой телефон из сумки, которую вечно таскает с собой.

Я наблюдал, как Корни садится