Нестандартный ход - De Ojos Verdes Страница 39

— Конечно, не стала, я же не дура. Надо поддерживать легенду о наших отношениях. А что об этом скажет лучше намека на стабильный интим? Да и я часто говорю подобным людям то, что они хотят услышать. Колоссально экономит время, силы и нервы.

— Хорошая тактика, — замечает Разумовский, приятно удивленный не только логичностью ее доводов, но и тем, как они сошлись в этом подходе. Ведь и он часто действовал с расчетом минимальной потери ресурсов. Как и в случае с женитьбой.

— Учись, пока я твоя жена! — с шутливой кичливостью бросает, расстегивая пуговицы верхней одежды.

У него не получается сдержать улыбку.

— Обязательно.

После минутного молчания Элиза внезапно спросила, когда они остановились на перекрестке под красный свет:

— Почему у тебя такая машина?

Рома почувствовал на себе ее взгляд и тоже повернул голову.

— Какая?

— Ну... — задумалась на миг, слегка склонив голову, — нетипичная. Для тебя. Слишком яркая.

— А я, стало быть, мрачный?

— Нет, — снова рассмеялась, и переливы ее смеха неожиданно живо отозвались в нем. — Строгий, сдержанный...эм-м...как-то так.

— И что водят строгие и сдержанные? — скептически выгнул бровь.

— Явно не спорткары темно-вишневого цвета. Какого-нибудь черного или стального «коня» класса «Е» или «F».

— Буду иметь в виду, благодарю.

— То есть, нормально ответить — это вообще не про тебя?

— Нормально — это как?

Элиза раздраженно вздохнула, подтверждая, что терпение — не ее стезя:

— Боже, всё! Забудь!

Мужчина вернул взгляд на дорогу и тронулся с места, с изумлением отмечая очевидную вещь — ему нравится дразнить именно эту девушку. Приятно вести пикировку с той, кто воспринимает это должным образом и без несуществующих подоплек. Не флирт, но тонизирующая словесная дуэль. Как и утром. Или еще ранее — когда жила у него.

— На самом деле, я действительно хотел понять, какого ответа ты ожидаешь, — смилостивился спустя пару километров, — если просто скажу, что мне нравится этот автомобиль, тебе будет достаточно? Или мы перенесемся к причинно-следственным связям и механизмам формирования у меня вкуса?

— Повторюсь, ты — зануда, Разумовский!

В ее тоне звенело неподдельное возмущение.

И Рома вновь улыбнулся.

— Раз зануда, давай я и продолжу наш утренний разговор. Итак, договоренности. Не стоит кому-либо знать обратную сторону нашего брака. Особенно — родным. Это первое. Мне в дальнейшем все чаще и чаще нужно будет появляться на всякого рода мероприятиях. Закономерно, что с тобой. Это второе. Среди определенного круга людей следует быть сдержаннее. Это третье. Начать стоит с моей семьи, к которой мы поедем в Новогодний вечер. В общем-то, всё. Я прошу тебя помнить, что теперь квартира — и твой дом тоже, ты вольна делать, что хочешь. И обращайся ко мне по любому поводу без какого-либо стеснения. А теперь слушаю тебя.

— Новый год я хочу провести с Бодей, Ром, — возразила девушка хмуро.

— Так и сделаем, я и не собирался оставаться там на ночь, просто ужин, а потом уедем. Дань уважения.

Она не ответила. И между ними установилось безмолвие. Около десяти минут не было произнесено ни звука. Складывалось впечатление, что Элиза выпала из времени и пространства, ментально находясь совершенно в другом месте.

— Почему ты молчишь? — всё же спросил мужчина, не поворачивая головы. — Что-то не так?

Девушка тут же иронично рассмеялась, словно этот вопрос оживил её.

— А что — так? Всё странно, и иногда я зависаю от той дичи, что мы творим.

— Ну, не совсем. Как раз мы с тобой сейчас и пытаемся от всякой дичи избавиться. Я — от своей. Ты — от своей. И наш стратегический союз — весьма рациональное решение.

— Ой, ли? — вставила недоверчиво. — Ладно. Уже вляпались. Будем плыть по течению. Так... Нам нужно познакомить наших родственников друг с другом? Я бы не хотела этого, учитывая, как твой отец и бабушка отнеслись к Еве… И вместе с тем переживаю за родителей, они могут и не высказываться, но явно до сих пор в шоке от происходящего. Старшую дочь уже не приняли. Теперь вот я на очереди...

— Понимаю, что они беспокоятся, мы это исправим, только в ближайшие две недели у меня действительно нет возможности организовать их встречу. А в Новый год считаю неуместным тащить их в усадьбу — мы все не с той ноты начали эту историю, чтобы внезапно собраться за одним столом. Ведь наверняка у них свои планы, свое видение праздника.

— Усадьбу? — насторожено переспросила собеседница, — звучит...довольно пафосно. И баснословно дорого... Боже!

Раздался протяжный вздох. Затем — стон отчаяния. Дальше — тихое ругательство под нос. У кое-кого был весьма содержательный внутренний разговор. Сделав какие-то выводы, понятные лишь ей одной, Элиза резюмировала, повторив его недавние реплики:

— Очевидный плюс — ты не испорченный мажор. Очевидный минус — у тебя всё равно много денег, и это всегда будет стоять между нами. То есть, столько, сколько продлится так называемый стратегический союз.

Рома хмыкнул и кинул в неё быстрый взгляд.

— Кстати. Финансово...

— Нет, — тут же перебила его жестко. — Что и требовалось доказать! Ничего финансового я с тобой обсуждать не буду. Выключи свое благородство, в этом вопросе ты меня не переубедишь.

Разумовский и не сомневался, что она воспримет тему в штыки. Вспоминая, как артачилась тому, что он не позволяет ей покупать продукты, сейчас не ожидал другого исхода.

— Послушай, Элиза, я ценю твое бескорыстное отношение к ситуации. И не хочу обидеть...но есть определенные пункты, которые требуют затрат, чтобы сохранить статус. Не находишь курьезным, что я езжу на машине стоимостью в неплохую квартиру в столице, а моя жена — на метро? И то же самое касается одежды, внешнего вида в целом, каких-то сфер жизни. Это нужно для моей репутации. Я к тому, что у тебя нет таких средств. Если уж имитируем пару, нужно делать это достоверно.

Пусть и не видел ее в данную секунду, но прекрасно ощущал, как потяжелела атмосфера. И мог поклясться, что девушка своим взглядом сверлит ему дыру в виске. Впрочем, её тон это подтверждал:

— Я. Не. Буду. Брать. Твои. Деньги. Это моё последнее слово. И единственное условие. Мы живем своей обычной жизнью каждый сам по себе. И изображаем счастье только в тех случаях,