Рози Томас - Влечение Страница 37

— Я не знал, — ответил Роб, — то ли идти, то ли нет.

— Я беспокоилась… вдруг с тобой что-нибудь случилось?

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Это пройденный этап. Не сразу, но я с этим справился. Решил дожидаться тебя — сколько бы ни пришлось торчать у забора.

— Не уходи больше.

— Я не ухожу.

Он начал целовать все ее лицо. Но тут Сок затянул новую песню.

— Что паршивцу нужно на этот раз? — простонал Роб.

— Он же ребенок. Они все такие.

— А где твоя сестра?

— Ей пришлось отлучиться на пару дней в Лондон. Я взяла отгулы, чтобы присмотреть за ним.

— Гм. Хорошие новости пополам с плохими. Почему она не взяла паршивца с собой?

— Потому что не взяла. И хватит называть его паршивцем.

Они неохотно разомкнули объятия. Роб присел и посмотрел Соку в лицо. Тот на мгновение затих и округлил глаза.

— Так-то лучше, — серьезно констатировал Роб.

— Дядя, — ответил Сок.

— Ясное дело.

— Посмотри за ним, пока я приготовлю чай, ладно? — попросила Джесс, направляясь в кухню.

Освободившись, она нашла Роба полулежащим на диване перед телевизором. Сок сидел на нем верхом. «Между ними больше общего, чем между Робом и мной, — подумала Джесс. — Их можно принять за братьев. Они могли бы быть моими детьми. Вместо Дэнни. Дэнни больше нет».

Роб увидел выражение ее лица и, сунув Сока под мышку, подошел к ней.

— Все в порядке.

— Разве?

— Не совсем. Но так уж сложилось. Главное — мы вместе.

Соблазн был велик. Превозмогая усталость, Джесс пыталась разобраться в собственных чувствах. Роб выключил свет — словно для того, чтобы ее ничто не отвлекало. В этом тоже было утешение. И ведь не станешь отрицать — он действительно погасил в ней тлеющий очаг боли.

— Что теперь с ним делать? — осведомился Роб.

«Ну прямо-таки образцово-показательная семья, — вновь подумала Джесс. — Мама, папа и маленький сынишка». У нее задрожали губы, однако, вместо того чтобы расплакаться, она слабо улыбнулась.

— Накормить, искупать и уложить спать.

— А потом мы сможем сделать то же самое?

— Да.

— Пошли, плакса-клякса.

Джесс молча наблюдала за тем, как он ложечкой запихивал в треугольный рот мальчика морковное пюре.

— Ты любишь детей?

— Не знаю, не сталкивался.

У Роба не было ни братьев, ни сестер. Джесс попыталась представить его ребенком — и не смогла. Казалось, он родился взрослым — замкнутым, осторожным.

Одной рукой Роб обвил ее талию, а другой продолжал кормить Сока. Джесс погладила его по волосам. Какое блаженство!

Бетт стояла у окна отцовского бунгало на окраине Сиднея и смотрела в сад. Повернувшись налево, можно было увидеть мыс и часть гавани, заросли из густой незнакомой растительности, заборы и черепичные крыши соседних коттеджей. До окрашенной в голубой цвет торцовой стены соседнего дома было не более двух метров; перед ней был низенький палисад. Теснота стала для девушки главной приметой здешних мест. Сельские бунгало в оправе из маленьких садиков на любой вкус тянулись на несколько миль вверх и вниз по окружающим гавань холмам.

Бетт ожидала увидеть больший простор, где можно было бы двигаться и дышать. Ее внимание привлекло блестящее жало ящерицы на бетонном полу внутреннего дворика — так называемого патио. В это время из-за угла дома появилась Мишель.

— Привет, дорогая.

Мишель работала в районной больнице, в отделении травматологии и скорой помощи, и еще не успела снять белый халат. У нее были светлые, песочного цвета волосы, заплетенные в аккуратную косу, и россыпь золотистых веснушек. Она до боли напоминала Бетт отца. Словно приняв решение во второй раз завести семью, Йен ориентировался на отдаленную копию себя, а не бывшей жены. Мишель была полной противоположностью Джесс.

— Привет, — вежливо отозвалась Бетт. — Трудная была смена?

— Не особенно. Но я все равно жутко вымоталась.

Мишель сбросила белые туфли на каучуковой подошве и со вздохом облегчения опустилась на диван с желтой обивкой из твида. Бетт налила ей чашку кофе.

— Ты ангел. Огромное спасибо.

Они старались изо всех сил, но так и не смогли по-настоящему сблизиться. Бетт чувствовала себя непрошеной гостьей в этих квадратных, идеально убранных комнатах, даже в отведенной ей комнате для гостей через коридор от супружеской спальни. Она тосковала по Сэму. Каждый раз, когда звонил телефон, она, вопреки всякой логике, взывала к небесам, чтобы это оказался он. Но звонили почти всегда подруги Мишель — приглашали на партию в теннис или всем семейством на пикник.

Зашуршал гравий — подъехал автофургон Йена. Минутой позже появился он сам, неся газеты и бумажный пакет с продуктами.

— Пап, я бы сама сходила, — запротестовала Бетт.

— Думал, ты еще спишь. Здравствуй, любовь моя. — Он поцеловал Мишель в кончик носа и пощекотал ей щеку ее же косичкой. Бетт тактично отвернулась.

— Ну, и какая же у вас на сегодня культурная программа? — бодрым голосом спросила Мишель, подавляя зевок. Ей нужно было отоспаться перед новой ночной сменой. Бетт понимала: ее возмущение цветущим видом мачехи несправедливо, но не могла ничего с собой поделать. Отец широко улыбнулся.

— Может, прокатимся на северный пляж — раз уж сегодня такой мировой день? Устроим пикник, поплаваем. А, Бетт?

Еще один день на палящем солнце, из-за которого слипаются веки и плавятся мозги? Нет, этого ей не вынести.

— Не знаю, пап. Не считай себя обязанным устраивать для меня экскурсии.

Она не видела, но чувствовала: Йен и Мишель обменялись беспомощными взглядами. Она не слишком благодарная гостья. Невзирая на все старания.

— Ну, раз ты не хочешь… Тогда, может, просто пройдемся, посидим на берегу в баре?

— Это было бы чудесно.

Она явно переборщила по части энтузиазма, зато день спланирован и больше не нужно думать, как его убить. Один день, другой, третий… Бетт стиснула губы, чтобы не застонать. «О, Сэм, ну почему тебя вечно нет рядом, когда ты мне так нужен?»

Бетт с Йеном шли по узкой полоске галечного пляжа. Позади них из Мэнли вышел паром и устремился по сверкающей водной глади вперед, к мосту.

— Я рад, что ты здесь, со мной, — начал Йен. — Это напоминает мне то время, когда ты была совсем крошкой. Благоразумной маленькой особой. Из тех, что не лезут в воду, не зная броду.

«Иначе говоря, трусихой, — расшифровала Бетт. — Пугалась уже до появления опасности».

Отец всегда выступал в роли ее защитника, принимая ее сторону против не в меру экспансивного Дэнни. Но ей не хватало внимания со стороны Джесс. Мать любила ее вполсердца, как и Сэм. Йен старался компенсировать это своей любовью и раздражался оттого, что Бетт не могла отплатить ему такой же привязанностью.