Рейс на любовь - Алеса Ривер Страница 36

Я открыла лист бумаги, на котором кто-то писал в спешке, судя по неровным строчкам:

“Дорогая моя подруга, тебя накачали снотворным, когда я приехала к тебе в тот сарай на берегу моря. Не успела я возмутиться как следует, приехал твой демон. Крис, он был вне себя после того, как выслушал того старика, что тебя спас. Я думала, он его убьет. Его остановил Макс. В общем, дорогая подруга мне так жаль тебя. Господи если бы ты знала, что я пережила, когда в новостях услышала о твоей смерти. Но главное, что ты жива и скоро будешь здорова. Меня, скажу прямо, твой Бурак выгоняет из страны уверяя, что я дополнительный рычаг давления на тебя и потому тоже могу пострадать. Клянусь я бы не уехала, если бы это действительно тебе не вредило. Бурак обещал даже связаться со мной, когда Вы разберетесь с проблемами. Знаешь, после увиденного мною в том сарае, я тебе так скажу – Бурак, если еще не любит, то точно влюбился в тебя. Так что оставляю тебя в его руках и верю, что он порвет за тебя всех. Включая младшего брата.”

Вдруг строчки поплыли перед глазами. Я перевела взгляд на окна и поняла что плачу. Я все эти дни не могла выплакать всю боль и дикий страх, что притаились в моей душе. Каждый раз, когда на меня только накатывала истерика, Мухаммед давал мне восстанавливающие травы, видимо с успокоительным и я засыпала. Но невыплаканные слезы, как и невысказанные слова, нельзя долго сдерживать. Физиологические процессы каждого человека неотрывно связаны с психологической стороной. И если долго копить отрицательные эмоции, где-то однажды бомбанет. У одного человека случится депрессия и как следствие нервный срыв, а у другого заболеет какой-то орган, через перенапряженную нервную систему. Я отпустила себя и дала волю слезам. Перед глазами проносились кадры пережитого прошлого, и мне было очень страшно. Страшно за себя и свое будущее. Ведь такие люди, как оказалось не только в фильмах бывают. Найдут и добьют, как только узнают, что я жива. Страшно за свое состояние. То, что я пережила под водой не описать словами. Я захлебывалась водами Босфора. Сильные волны пинали меня и били о подводные камни. Каким-то чудом просто меня отнесло в сторону от них и меня смог найти Мухаммед. Он не пожалел сил выходить меня. Дал мне шанс на жизнь, а теперь возможно, и его собственная жизнь под угрозой. Я не заметила, как мои слезы перешли в рыдания. Хотелось перевернуться и уткнуться в подушку, но гипс на конечностях и переломанные ребра не позволяли. От моих рыданий разболелись ребра. И рыдания стали ещё сильнее.

- Кристина, - охнул Бурак ворвавшийся в комнату. Его лицо показалось мне испуганным и Я протянула к нему руку. Он сел рядом со мной и я носом уткнулась в его плечо.

- Мне страшно Бурак, - прорыдала я. - И больно.

- Знаю, милая. Но, я обещаю, что больше ты не пострадаешь. Я отомщу каждому из них. Каждый из них почувствует, что значит гореть в геенне огненной на этом свете.

- Закрой пожалуйста шторки. - Попросила я указав, на столбики кровати.

И как только он это сделал. Мне стало спокойнее. Казалось, весь мой мир сузился до размера этой кровати. Шторки - это защитные стены. Бурак - страж мой. Я поверила, что он защитит меня. Если не верить ему, то кому тогда?

- Кристина, я смогу защитить тебя! - Он поднял мое лицо за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. - Ты веришь мне?

- Я верю тебе Бурак. Только не оставляй меня пожалуйста. - Прошептала я, чувствуя, что засыпаю.

- Я люблю тебя милая. - На грани сна, я была не уверена, что услышала именно эти слова.

Мое следующее пробуждение было куда лучше прежнего. Я чувствовала себя сносно и впадать в слезливую истерику больше не хотелось. Но, как только я ощутила, что на кровати одна стало тревожно.

- И чего наш пульс участился? Дочка, ты чего распереживалась? - Услышала я голос Мухаммеда, который сузив глаза рассматривал мониторы над моей кроватью.

Старик слегка отдернул шторку кровати и заглянул ко мне.

- Отец, как я рада тебя видеть. - Улыбнулась я старику, ведь искренне была рада его видеть.

- Я не мог не принять твое приглашение. Как ты себя чувствуешь?

- Лучше, насколько это возможно. А где Бурак?

- После ужина, он уехал решать свои дела. А мне наказано следить за его невестой. - Подмигнул мне старик и сел рядом со мной на стульчик у кровати.

- Спасибо, что нашел его. - Вспомнила я, для чего он усыпил меня в мой последний день в том сарае.

- Для истинной любви нет преград дорогая моя. А я такое издалека вижу. Как тут не помочь?

- Ты со мной останешься?

- Если ты этого хочешь. Тем более мои внуки уехали под охраной из города и им ничего не угрожает. Скоро все закончится и я лично поженю два любящих сердца.

***

Пять последующих дней Бурак уезжал рано утром, пока я спала, и возвращался уже к обеденной трапезе. Он заходил ко мне в комнату с подносом в руках, усаживался на постель и кормил меня. Конечно, сначала я возмущалась и была против его помощи, но левой рукой кушать в положении полулежа сама я не могла и неизменно проливала с ложки не донеся до рта. Бурак по доброму смеялся, салфеткой вытирал меня и спасал меня от мучений. Каждое прикосновение наших рук, он неизменно сопровождал захватом моей ладони и поцелуем тыльной ее части. Мое сердце в такие моменты начинало стучать как сумасшедшее, а приборы рядом с кроватью сходили с ума. Первый раз, когда прибор запищал сообщая о повышенном пульсе, Бурак переполошил весь дом заставляя Айлин меня осматривать раз за разом. Потом привык и мы уже оба улыбались глядя другу в глаза.

После обеда он спрашивал, чем бы я хотела заняться. Я сначала не понимала вопроса. Я лежала будто на больничной койке. Из-за ребер Бурак не позволял мне ровно сидеть, и отказывался меня переносить на балкон в кресла. Ходить я не могла, следовательно прогулки стали невозможны. Так чем же я могла желать заниматься? Но