Порочное искушение - М. Джеймс Страница 33

И второе, что меня поразило, это то, как великолепен Габриэль.

Я не должна этого замечать. По правде говоря, меня удивляет, что я это делаю, потому что я не обращала внимания на внешность мужчины уже очень давно… со времен моей свадьбы. Но не заметить невозможно. Его мягкие темные волосы падают на лицо, когда он ставит сумку, мышцы предплечий напрягаются там, где рубашка закатана выше локтей, а его ореховые глаза сверкают, когда он видит бегущих к нему детей. Я вижу намек на темные волосы на груди в небольшом открытом пространстве в верхней части его рубашки и вены на длинных пальцах его рук, когда он засовывает их в карманы, ухмыляясь двум встречным торнадо, которые бросаются на него.

Габриэль — мой босс. Мой работодатель. Человек, который ясно дал понять, что в его жизни нет места романтике или, возможно, даже влечению. А если бы и было, то не со мной. Потому что, как всегда, как только я начинаю думать о том кратком моменте влечения, как только представляю, как эти руки касаются меня, скользят вверх по моим рукам, касаются моего лица, чтобы повернуть мой рот к его рту для поцелуя… холодная тошнота охватывает меня, желудок сводит, дыхание перехватывает в груди, и я резко останавливаюсь, прижимая руку к ребрам. Габриэль поднимает голову, на его лице появляется улыбка, а затем я вижу, как под его глазами появляются складки, и улыбка исчезает, совсем немного.

— Ты в порядке? — Он смотрит на меня, и я быстро киваю.

— Все нормально. Просто немного болит голова. Находиться на солнце… — Я осекаюсь, ненавидя, что лгу. Но я не могу сказать ему правду, не распутав столько всего, о чем я не хочу говорить, о чем не могу говорить, что особенно не смогу объяснить здесь и сейчас.

— Вы двое сбегайте и найдите Агнес, — говорит Габриэль, глядя на Сесилию. — Я хочу поговорить с Беллой.

Мой желудок опускается, и я сжимаю пальцы в кулак, держа руки перед собой, ожидая, что он скажет. Я жду, что он ответит на вопрос, который задал мне минуту назад.

— Как все прошло сегодня? — Спрашивает он, и улыбка возвращается на его лицо. — Надеюсь, они не доставили тебе много хлопот.

— Нисколько, — быстро заверяю я его. — Они были замечательными.

Я быстро рассказываю ему обо всем, что мы сделали за день, и у меня поднимается настроение, когда я вижу довольное выражение на его лице.

— Звучит прекрасно, — говорит Габриэль, кивая. — Уверен, Агнес тоже оценила перерыв. У меня нет никаких претензий, похоже, вы все провели этот день, просто замечательно. И они с тобой ладят?

Я киваю.

— Сесилия, кажется, тоже ко мне потеплела. Думаю, нужно только немного времени и терпения.

— Согласен. — Габриэль снова улыбается мне. — Я собираюсь переодеться и догнать их. Считай, что на сегодня ты свободна, хотя, как всегда, я буду рад, если ты присоединишься к нам за ужином. Думаю, Агнес и Альдо тоже будут ужинать с нами сегодня. Я знаю, что во время нашего ужина ты сказала, что у тебя нет никаких ограничений в еде, но, пожалуйста, скажи Агнес, если это так, и ты просто проявила вежливость. Она будет рада тебе помочь.

— На самом деле нет. Но спасибо. — Я колеблюсь, чувствуя внезапную неловкость. — Тогда увидимся за ужином?

— Отлично. — Габриэль кивает и уходит.

По мне пробегает мелкая дрожь, и я выдыхаю вздох облегчения. Я так волновалась, что сегодняшний день не пройдет гладко, что я все сделаю не так, и Габриэль расстроится из-за меня, но, похоже, мне не о чем беспокоиться.

До наступления темноты еще пара часов, и я обдумываю, чем бы заняться до ужина. Я могу пойти к бассейну одна, и я рассматриваю этот вариант, думаю, ландшафтные дизайнеры уже ушли, и я не видела никого на улице, но даже если я уверена, что никто не пойдет к бассейну, кроме меня, мысль о такой возможности заставляет меня дрожать и испытывать тошноту.

Другой вариант, который приходит мне в голову, это пойти на пробежку. Я уже пару дней не делала никаких упражнений, кроме как собирала вещи, а Габриэль упомянул о дорожке, которая петляет вокруг поместья. Решив так, я поднимаюсь наверх, переодеваюсь в легкие леггинсы и легкий топ с длинными рукавами, собираю волосы в хвост и проскальзываю через дом и заднюю дверь.

Снаружи начинает холодать, послеполуденная жара сменяется приятной температурой. Я затягиваю шнурки на кроссовках и начинаю идти, слегка потягиваясь в поисках тропинки, о которой говорил Габриэль. Я нахожу ее очень быстро: гравийная дорожка начинается возле сада, сразу за домиком у бассейна, и я начинаю бежать медленной трусцой, поглядывая по сторонам.

Я не знаю точно, сколько у Габриэля собственности, но, похоже, его поместье довольно большое. Я бегу трусцой по саду и не могу удержаться от мысли, что скоро принесу сюда фотоаппарат и сделаю снимки. Красивый ландшафтный дизайн, разнообразные цветы и ряды кустарников вдоль аккуратных дорожек, а с одной стороны — оранжерея, которая, по словам Габриэля, нравится Сесилии. Я мысленно помечаю, что как-нибудь присоединюсь к ним и воспользуюсь этим, чтобы узнать Сесилию получше.

Дальше тропинка ведет к большей части неиспользуемых зеленых просторов поместья. С одной стороны, я вижу небольшой кирпичный коттедж с крыльцом и крошечным садиком, и понимаю, что там, должно быть, живут Агнес и Альдо. Перед домом припаркованы грузовик и небольшой седан, и я снова ощущаю то чувство дома, которое испытываю каждый раз, когда нахожусь рядом с теми, кто здесь живет. Не для себя, пока нет, но ощущение, что это может быть домом, настоящим домом. У моего отца случился бы аневризм при мысли о том, что сотрудники будут жить на месте, в нашем доме или рядом с ним, а не ездить каждый день на работу, независимо от того, как рано или поздно им придется это делать, хотя у нас в доме, возможно, больше места, чем у Габриэля. Кажется очевидным, что он намеренно выбрал жить в меньшем доме, который нельзя назвать особняком, ради того ощущения нормальности, которое, кажется, пронизывает все, что он делает.

Я набираю темп, бегу вдоль линии деревьев, чувствуя, как кроссовки ударяются о гравий дорожки, как волосы прилипают к вспотевшему лбу и щекам, как легкий вечерний ветерок охлаждает меня. Я вдыхаю аромат леса и