Книжный магазин «Булочка с корицей» - Лори Гилмор Страница 32

Ноа хмыкнул:

– Тогда почему не видели того, что было у них прямо перед носом?

Хейзел пожала плечами, прильнув к нему:

– Может, дело было во мне? Я не чувствовала себя особо сексуальной… никогда.

Ноа опустил ее на спину, и она вскрикнула от удивления. Он заключил ее в объятия.

– А какой чувствуешь себя сейчас?

На ее лице мелькнула та озорная улыбка, которая ему так нравилась.

– Сексуальной.

Ноа наклонился и поцеловал ее в шею:

– Хорошо.

Когда он начал ласкать губами нежную кожу, Хейзел, выгнув спину, обхватила ногами его бедра, и он проклял себя за то, что не сбегал за презервативами прошлой ночью.

Но момент все равно продлился недолго.

Зазвонил оставленный вчера на тумбочке телефон Ноа.

– Тебе нужно ответить? – спросила Хейзел, пока он продолжал целовать ее шею. Ему и правда нужно было ответить. Ведь он сам себе начальник. Может, кто-то хотел забронировать тур, а лето уже близилось к завершению, и ему необходима была любая работа, какая только подвернется.

Но Хейзел была такая теплая, еще и без лифчика. Он чувствовал, как ее возбужденные соски прижимаются к его груди.

Телефон замолчал и тут же зазвонил снова. Ноа простонал и отстранился от манящего тела Хейзел.

– Извини.

– Все нормально.

Ноа посмотрел на экран. Входящий видеозвонок с номера его сестры. Черт подери. Он накинул футболку, прежде чем ответить. Это мог быть лишь один человек, ну, точнее два, и он никогда не игнорировал их звонки. Ноа снова виновато улыбнулся Хейзел и снял трубку.

На экране появились два маленьких личика.

– Дядя Ноа! Ты не отвечал! – голос Айви был полон негодования шестилетки.

– Привет, дядя Ноа!

Из них двоих Сеси была более снисходительной.

Сестры Ноа родили девочек с разницей всего в неделю, и теперь они были неразлучны, если только не ссорились – в таком случае становились заклятыми врагами. Но после вновь мирились. Совсем как его сестры всю его жизнь. А он был младшим братом, которого они обожали. Пока он их не бросил.

Ноа прокашлялся:

– Прошу простить меня, дамы. Я был… занят.

Айви нахмурилась:

– Ты говорил, что для нас всегда свободен.

Эта малышка умела бить по больному.

Сеси подтолкнула сестру локтем.

– Может, он какал, – предположила она, и обе девчонки разразились хохотом. Он поднял взгляд и увидел, что Хейзел зажимает рот ладонью, заглушая смех.

Ноа закатил глаза:

– Зачем вы, маленькие злодейки, мне звоните? Мы обычно болтаем с вами в другой день.

Племянницы тут же приняли виноватый вид. Он пытался научить их сохранять невозмутимые лица, но ничего не вышло.

– Мама не знает, что мы взяли ее телефон.

– Айви…

– Дело срочное! – возразила она, и только тогда он понял, что девочки спрятались под чем-то, напоминавшим одеяло с изображением персонажей «Блуи»[4]. Рисунок отбрасывал на их лица голубой рефлекс.

– Все в порядке?

Сеси поморщилась, будто пыталась не расплакаться, и Айви обняла ее в знак утешения. Сердце Ноа ускорилось.

– Девочки, в чем дело?

– У мамы будет еще один ребенок! – взвыла Сеси. – А я не хочу!

Айви кивнула.

– Дети постоянно плачут и какают в штаны, – рассудила она с той мудростью, что приходит к шести годам.

При упоминании какашек, Сеси снова начала хихикать, и Ноа показалось, что он сходит с ума.

– Эй, подожки-ка! – Айви указала на экран: – Это ведь не твой дом. Где ты, дядя Ноа?

Неумение девочек держаться темы разговора всегда сводило его с ума, но сегодня утром он был совершенно к этому не готов. Он даже не выпил чертов кофе.

Ноа поднял взгляд и увидел, как Хейзел сползает с кровати, будто должна спрятаться в собственном доме. Это было ужасно. Но он никогда не знакомил женщин… с которыми спал, со своей семьей. А тем более с племянницами. Что ему вообще им сказать?

– Дома у друга, – ответил он.

– Ты ходил в гости с ночевкой? – спросила Сеси. – Мама говорит, мне нельзя, пока не подрасту. Только с Айви, – она закатила глаза.

– Пожалуй, это хорошая мысль.

По правде говоря, он понятия не имел, с какого возраста можно оставаться с ночевкой, но знал, что его старшая сестра с большим трепетом относится к Сеси. А теперь у нее родится еще один ребенок. Должен ли он вообще об этом знать? Его задело то, что никто не сказал ему об этом, впрочем, он никогда это не признает.

Айви вытаращила глаза и отвернула личико от экрана:

– Ой-ой, нам пора…

Когда одеяло сорвали с их голов, девочки тут же завопили как безумные.

– Отдайте, – голос его сестры не допускал возражений.

– Пока, дядя Ноа! – крикнули они, и на экране появилось лицо Кристен.

– Привет, извини за это.

– Привет, Крис.

Сестра оглядела окружающую его обстановку и вскинула брови, но не стала спрашивать, где он находится.

– Надеюсь, девочки ничему не помешали.

– Да нет.

– Ты не обязан всегда им отвечать.

Ноа нахмурился:

– Мне это в радость.

Племянницы были той частью его семьи, с которой не было трудно. Их взаимная любовь была простой и безусловной. Ноа всегда отвечал на их звонки.

Кристен кивнула, внимательно рассматривая его, как делают все старшие сестры. Он не знал, что именно она искала, но ему всегда казалось, что он недотягивает. Ноа, младший брат, безответственный, отчисленный из школы извечный разгильдяй.

– Ты приедешь домой на праздники в этом году?

Ноа оторвал взгляд от телефона. Хейзел ушла. Меньше всего ему хотелось вести такой разговор посреди ее спальни. Он уже много лет не приезжал домой на праздники и в этом году не собирался тоже.

Хейзел сказала, что он хороший дядя. Но она не знала, что вживую он виделся со своими племянницами лишь трижды.

Ноа судорожно сглотнул, вспомнив, как они налетели на него своими маленькими телами, заключая в объятия, когда он приезжал домой в последний раз, и его охватили непрошеные эмоции.

– Не уверен.

– Ноа…

– Я сейчас не могу, Крис.

– Ладно. Просто… все хотят с тобой увидеться. Вот и все.

Ноа с трудом сглотнул. Он знал, что сестра говорила всерьез, но в то же время понимал, что все не так просто. Вернувшись домой, он неминуемо столкнется с вопросами и ожиданиями всей родни. Чем ты теперь собираешься заниматься, Ноа? Когда он приезжал домой в последний раз, то даже не заехал к родителям. Не готов был снова заводить этот разговор с отцом.

Он уехал.

И не мог вернуться, пока ему нечем похвастаться. Не мог сидеть за столом напротив своего отца, пока не построит планы на жизнь, помимо рыболовных туров и работы