Подчиненная с приветом - Лина Эрали Страница 31

И в конце она добавила смущающийся смайлик. Закатываю глаза, и громко фыркаю. Она что серьёзно? И кто же в здравом уме поверит в это?

Но противный внутренний голос тут же меня осекает: «А сама-то, не лучше, да, Лада? Забыла, как коллегам отправила свои утренние занятия йогой? И одежды тогда на тебе было еще меньше. У этой хоть гетры до середины бедра есть.»

— Это другое! — возмущенно возражаю себе. Перепалка с внутренним голосом откладывается, так как вижу следующее сообщение.

Ozerskyi: «Вы всех сразите! Я бы с удовольствием на это посмотрел.»

Milana: «Приходите обязательно. Ссылку на страничку чемпионата скину.»

Ozerskyi: «Договорились»

За все это время Озёрский ни разу не проявлял интереса к своим социальным сетям. А тут посмотри-ка, сразу с места в карьер. Шустрый какой.

Распечатываю документ и с тяжелым сердцем, словно иду на заклание шагаю в сторону кабинета генерального.

Нетерпеливо стучу в дверь и не дождавшись ответа врываюсь в логово монстра.

— В чем дело?

Его физиономия до омерзительного довольная, а в руках телефон, который он листает настолько увлеченно, что даже не смотрит на меня. И не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что привлекло его внимание. Чувствую, как горят уши от злости. Копаться в причинах моего недовольства не решаюсь. Боюсь еще сильнее взбешусь.

— Григорий Максимович настаивает, чтобы вы прямо сейчас утвердили пять мероприятий, которые обязуетесь посетить. Я должна буду вас сопроводить, чтобы сделать несколько фотографий.

Озёрский поднимает на меня глаза, и как всегда в них плещется высокомерие и насмешка. Медленно и с ленцой берет в руки листы с подробным описанием мероприятий. Он изучает документ с таким видом, будто это нужно мне, а не ему.

Спустя пару минут, когда я уже готовлюсь в саркастичной форме дать оценку его способностям к чтению, он наконец берет ручку. Что-то зачеркивает, а где-то ставит галочку одобрения.

— Раз уж ты будешь меня сопровождать, то уж постарайся выглядеть соответственно.

Это намеренная провокация. Я же вижу. Его глаза так и горят в ожидании, когда я психану и пошлю на три буквы. А я могу! Но не стану.

— И организуй три пригласительных. Я буду с парой.

— Конечно, Кирилл Александрович, — отвечаю невозмутимо, пробегаюсь по утвержденному списку и невинно добавляю, — чемпионат по пол дэнсу внести в этот список?

— Нет, — улыбается во все тридцать два зуба. — Там я прекрасно обойдусь и без тебя. Кстати, я разблокировал несколько девушек, которых ты отправила в бан. В следующий раз, спрашивай у меня. Многие из них очень даже ничего.

— Если я буду бегать к вам каждый раз, когда кто-то шлет вам эротические снимки, то мне легче будет прописаться в вашем кабинете. Могу занять вон тот угол.

— Ничего, побегаешь. Движение — это жизнь.

— А не проще ли вам тогда самому заняться своим профилем?

— С таким отношением к работе, рыжая, ты здесь долго не продержишься, — театрально вздохнул он.

— Я учту, Кирилл Александрович.

Резко развернувшись пошла прочь, подальше от этого гомо эректуса. И могу поклясться, что услышала, как он тихо рассмеялся мне вслед.

Остаток дня провела в рабочей суете. К счастью, у меня и без него полно работы, есть на что отвлечься и куда направить мощный выброс негативных эмоций.

За полчаса до окончания рабочего дня меня отвлек входящий звонок. Это была Анна Олеговна. Бывшая секретарша Озёрского. Мы должны были с ней встретиться еще полторы недели назад, но она слегла из-за сильной простуды.

— Добрый вечер, Лада. Я только вышла из поликлиники, забирала справку. В принципе недалеко от вас. Можем встретиться. Вам удобно?

— В принципе, да. Давайте через двадцать минут в кофейне напротив.

— Отлично, договорились.

Несмотря на синдром отличницы с работы я ушла на 15 минут раньше с чистой совестью. В конце концов я для дела.

Когда я вошла в кофейню, то сразу обратила внимание на элегантную женщину 45–50 лет. Светлые волосы, крашенные, но благородного платинового оттенка собраны в изящный пучок. Аккуратная косая челка добавляет образу кокетливости. Обычная водолазка и брюки. Совсем немного украшений. Даже в сидячем положении очевидно, что у нее хорошая фигура. Но больше всего мне понравилось ее лицо. Оно открытое, теплое, улыбчивое.

— Здравствуйте, Анна Олеговна! Приятно с вами познакомиться!

— И мне моя дорогая, — она ответила вполне искренне, но нервно крутила головой. — Может стоило выбрать другое место?

— Не волнуйтесь. В эту кофейню ни коллеги, ни начальство не ходит. Старая история.

Я понимаю нервозность Анны Олеговны. Дело в том, что Озёрский не в курсе диверсии, организованной в Валерией Леонидовной. Зная своего племянника бывшая начальница уверена, что неандерталец будет всячески саботировать мою работу. Поэтому было решено сообщить ему о шпионаже постфактум. Страшно представить, как он психанет, когда узнает, что я за его спиной собирала на него информацию. Но с другой стороны я всего лишь выполняю свою работу и поручение вышестоящего лица. К тому же Валерия Леонидовна обещала принять весь удар на себя.

За полчаса я узнала, что Озёрский продал свою компанию. Сейчас наведывается туда пару раз в неделю лишь за тем, чтобы помочь новому начальству вникнуть в суть и передать все дела без каких-либо заминок.

Когда я начала расспрашивать о личных качествах и увлечениях бывшего начальника Анны Олеговны мне казалось, что мы говорим о разных людях. Столько восторженных отзывов и эпитетов в его адрес прозвучало.

Выяснилось, что у Озёрского напряженные отношения со старшим братом, но он очень близок с племянником. Тут вопросов нет. Верю.

Но моя челюсть отпала и буквально валялась на полу, когда узнала, что Озёрский спонсирует детский футбольный клуб, в котором занимаются в основном дети из неблагополучных семей. Причем он непросто поддерживает клуб финансово, нередко он сам тренирует детей, и берет с собой племянника. Но афишировать причастность к клубу не хочет, считает, что из-за былой репутации зажравшегося мажорика, люди могут опошлить его искреннее желание помогать деткам.

— Анна Олеговна, вас послушать так Кирилл Александрович прям святой, — фыркнула недоверчиво.

— О, нет, — рассмеялась женщина, — при всех его достоинствах, характер у Кирилла несносный. Крови он моей попил будь здоров. Наверняка поэтому так хорошо выглядит чертяга. Но знаешь, я в свои пятьдесят пять лет навидалась таких начальников. Полжизни проработала с самодурами, тиранами и извращенцами, которые вечно свои грязные руки к тебе тянут. Пользуясь положением пристают к молодым и наивным девчонкам. А Кирилл