Темный полдень - Весела Костадинова Страница 28

Улыбка скользнула по моим губам, хотя внутри все трепетало от страха и неожиданно острого возбуждения. Но сдаваться я не собиралась, как не собиралась и уступать этим колдовским глазам.

— Дразнишь, девочка? — хрипло спросил он, его дыхание коснулось моих губ.

— Было такое намерение, — отозвалась я в тон, чувствуя, как дрожат руки. Стоит мне немного шевельнуться, и мы коснемся друг друга.

Он был из тех мужчин, что привыкли к вниманию женщин. Я это видела в каждом его движении, в том, как он стоял, не торопясь сокращать расстояние между нами. Он знал, что красив, знал свою силу притяжения и был уверен в своём эффекте. Женщины, без сомнения, искали его внимания, теряли голову и делали первый шаг. Он привык к этому — к лёгкой победе, к тому, что женщины сами шли к нему, желая его завоевать. И сейчас он ждал того же от меня.

Я чувствовала это каждой клеткой тела — он словно приглашал меня сделать первый шаг, показывая, что не против, но при этом оставаясь на грани бездействия. Он был уверен, что я не выдержу напряжения, что сорвусь первой. Его взгляд говорил: «Ты хочешь этого, я вижу, и ты сделаешь этот шаг».

Это подействовало как холодный душ.

Я рассмеялась прямо ему в лицо, отдвигаясь дальше. Смеялась звонко и искренне, откинув назад голову, сбрасывая с этим смехом и свое возбуждение и свое очарование этим человеком, выплескивая их из себя.

Он хмыкнул, чуть выпрямившись, но не отступив ни на шаг. В его взгляде мелькнуло что-то похожее на удивление, будто такой реакции он точно не ожидал. Я видела, как его уверенность чуть поколебалась, но он быстро взял себя в руки, наблюдая за мной с тем же прищуренным, оценивающим взглядом.

— Что смешного? — спросил он, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией.

— Дима, — я впервые назвала его так, — ты за кого меня держишь? Я благодарна тебе за все, ты несколько раз спасал мне жизнь. Ты даешь мне приют и условную безопасность, это правда. Да, е-мое, ты видел меня без одежды! Но это, черт возьми, не означает, что…. — я замолчала, не в силах подобрать правильные слова.

— Что, Айна? — мягко, но с опасными нотками спросил он. — Что же ты себе надумала? Что я хочу затащить тебя в постель?

— Я ошиблась? — приподняла я бровь.

Внезапно он снова наклонился ко мне и резко поцеловал. Его поцелуй был настолько внезапным и сильным, что на мгновение весь мир исчез вокруг. Я едва успела охнуть, когда его губы резко прижались к моим. В этом поцелуе не было сомнений — только твёрдость, уверенность и сила, которая захватила меня, не оставив шанса на сопротивление. Его губы были твёрдыми, решительными, требовательными, как и сам Дмитрий. Казалось, что он точно знал, что делает, и знал, как воздействовать на меня.

Этот поцелуй не был мягким или нежным, это была вспышка, властная и всепоглощающая. Как будто он пытался доказать мне что-то, показать своё превосходство, но вместе с тем в этом ощущалась искра чего-то первобытного, дикого, непреодолимого.

Я почувствовала, как его руки мягко, но уверенно коснулись моей шеи и спины, притягивая меня ближе. Мой разум пытался сопротивляться, но тело предательски отзывалось на каждое его движение. Каждое прикосновение и нажатие его губ вызвали в груди волну острого, почти болезненного желания. Мой рассудок кричал, что это неправильно, что я не могу поддаваться на это, но тело отзывалось иначе — каждая клетка вибрировала от этого поцелуя, и сопротивление таяло с каждой секундой.

Я с силой оттолкнула его от себя, даже не понимая, как мне вообще это удалось — мое собственное тело меня предало: подло и безоговорочно.

— Ты очумел совсем? — вскочила я и тут же отпрыгнула от него, стараясь отдалиться как можно дальше, хотя всё внутри всё ещё горело. Сердце бешено колотилось, и я мысленно проклинала самое себя за этот порыв.

Дмитрий только усмехнулся, его глаза сверкнули насмешкой, когда он медленно выпрямился, словно ни капли не жалея о том, что только что произошло. Он отошёл на шаг, но в его взгляде всё ещё чувствовалась уверенность, от которой внутри у меня всё сжималось.

— Если бы я хотел, моя дорогая девочка, — его голос был спокойным, с той же насмешливой ноткой, — ты бы уже была в моей постели.

Эти слова вызвали во мне новый всплеск ярости. Он говорил так уверенно, словно не сомневался, что может получить, что захочет, и это злило меня ещё сильнее. Но за этой злостью прятался страх — страх того, что он прав.

Вальяжно потянувшись, он лениво развернулся и пошел прочь. Но на пороге обернулся и внимательно посмотрел на все еще красную и растрепанную меня.

— Держись подальше от Шумиловских, Айна, — голос его стал серьезнее. — Он может стать угрозой. Не дразни гусей, дорогая. И еще…. Не ходи в лес. Ты наших лесов не знаешь, а вчера пришло уже третье сообщение о нападении волка на дальние хутора.

14

Май

Звук захлопнувшейся двери заставил меня вздрогнуть и тяжело опуститься на рабочее кресло, едва переводя дыхание. На своих губах я все еще ощущала твердые, горячие губы этого несносного человека, доводившего меня до трясучки.

Его самоуверенность, сила и умение управлять людьми уже не просто пугали, а представляли серьезную опасность. И самое опасное во всем этом было то, что я сама хотела подчиниться его силе, его власти.

Это кардинально отличало мое отношение к нему от отношения к Баринову.

Я закрыла глаза, погружаясь в воспоминания, пытаясь понять, что происходит со мной.

Прикоснулась к губам, непроизвольно вспоминая огонь, охвативший меня при поцелуе Дмитрия. Он был живым, диким, наполняющим каждую клетку моего тела жаром и стремлением. Никогда ничего подобного я не испытывала с Бариновым. Да, с ним было остро, возбуждающе, всегда на грани, но там всё всегда было под контролем — его контролем. Баринов управлял не только мной, но и собственными желаниями. Его близость была чем-то, чем он владел, чем-то, чем он торговал, получая взамен власть. Лишь один раз он утратил контроль над собой. Единственный раз, когда понял, что я ускользаю. С Дмитрием всё иначе — его сила была естественной, необузданной и…. настоящей и, что пугало больше всего, — я чувствовала, что могла ей подчиниться. Не просто могла — хотела. Хотела всем своим естеством.

А он просто-напросто хотел щелкнуть меня по носу.

Что