Все привидения просыпаются в Петербурге - Дарья Николаевна Пивоварова Страница 27

— Что?

— Чего ты теперь делать-то будешь?

— С кем?

— Сама ответ на вопрос знаешь. Говори. — чётким голосом сказала Антонина Ивановна.

— Но он же с родителями пока поживёт.

— И поэтому ты решила пуститься во все тяжкие? — голос Антонины Ивановны всё набирал обороты.

— Да о чём Вы? — испуганно спрашивала Люся, хлопая глазами.

— Слушай, я не маленькая девочка, от которой можно что-то утаить. — тихим голосом сказала Антонина Ивановна и потом как истинный работник НКВД потребовала от неё разъяснений громким голосом с резким тоном. — Ты зачем с Игорем целовалась?

Люся была ошарашена. К её горлу словно приставили нож и потребовали отдать сумку с деньгами. Она молча посмотрела на Антонину Ивановну мокрыми глазами, по щеке тихо стекла слеза, а потом Люся прошла в свою комнату и плюхнулась на кровать, вытянув руки вверх под подушкой, после чего в голос заплакала. Антонина Ивановна схватилась за сердце, испугавшись, что напугала девочку, села с ней рядом на кровати и погладила её по спине.

— Ну-ну-ну, девонька моя, не плачь. Прости меня дуру старую, что напугала так. Я не хотела.

— Антонина Ивановна. Вы правы. — выдавила из себя Люся, всхлипывая как маленькая девочка.

— В чём? В чём я права?

— Вы знаете! Я не должна была с ним целоваться. Кто я теперь? Потаскуха?

— Чего ты! Не ругайся так! Ну поцеловалась с ним… Ничего страшного! Ты же так делать больше не будешь?

Вдруг Люся перестала хныкать и привстала с кровати.

— А что, больше нельзя?

— Ну Люся! Это ни в какие рамки не лезет! Он же мёртв!

— А почему я тогда чувствовала его губы?

— Потому что тебе так хотелось! Вы не должны больше встречаться. Этот парень не очень хор… — и вдруг замолчала.

— Договаривайте!

— Всё, ложись спать. Тебе ещё на работу завтра идти.

— Антонина Ивановна! — Люся настаивала на своём.

Спустя полчаса уговоров, Антонина Ивановна всё-таки сдалась.

— Только я тебе ничего не говорила. Знаешь, шутников таких много, но ничего хорошего от них не жди. Вот Саша…

— Саша, Саша… Что Саша? Он получается тоже играет в эту игру! И тоже со мной нечестен! А то, что они так над родителями своими издеваются — это подло и низко.

— Но ты ничего не говори им, что знаешь. Особенно Игорю. Особенно Саше. Особенно…

— Его родителям. Я знаю. — через минуту хождения по комнате Люся резко развернулась к Антонине Ивановне и сказала. — Нет, я не понимаю, почему я должна скрывать это от родителей Саши и Игоря? В чём они виноваты?

— А ты бы сразу поверила в то, что тебе рассказали о твоём сыне? Что он жив? Ты бы потом простила бы его за это?

— Я и так за это не прощу. Но знать они должны.

— Они знают. Но после этого для них он окончательно умер. Это было жестоко.

— Правильно сделали. — твёрдо сказала Люся, а потом её голос вдруг смягчился. — Но поцелуй… Он целуется лучше Саши. Что мне теперь делать?

Но этот вопрос был задан в пустоту.

Спустя две недели полного погружения в работу и игнорирования звонков Саши, Люся решилась снова увидеться с Игорем.

В Парке 300-летия Петербурга было по-зимнему холодно и темно, хотя на календаре был ещё ноябрь, а на часах было пять вечера. Там же на песке, у холодных волн Финского залива, Игорь стоял в той самой лёгкой летней спортивной одежде.

— Не помешаю? — громко спросила Люся, чтобы Балтийский ветер не унёс её слова.

— Привет! Наконец-то ты пришла! Я уже замёрз, пока тут ждал тебя.

— Так ты бы переоделся. Скоро зима.

— Она и так уже началась, без тебя. — сказал призрак Игоря, попытавшись обнять Люсю за талию.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Люся отодвинулась от него.

— Ты чего? Ты даже не почувствуешь моего холода! — призрак Игоря удивился повелению Люси.

— Ты ещё поцелуем это снова докажи. — с издёвкой предложила она.

— И докажу. — призрак Игоря схватил Люсю за талию и страстно прижал к себе. Завёл свою руку ей в волосы, прижал её лицо к себе поближе и снова впился в её пухлые губы своими. Она пыталась вырваться из этих объятий, но сильный поток ветра не давал ей сдвинуться с места. Они целовались как страстные живые влюблённые, губы которых щекотали распущенные на ветру волосы Люси. Штормовой ветер закручивал в воздухе Люсины кучеряшки, пока поток ветра резко не оттолкнул её от себя и на замёрзшем пляже не появился Саша, который уже пять минут не мог дозваться своего брата. Он увидел Люсю с растрёпанными от ветра волосами.

— Привет! А ты чего здесь делаешь? — поинтересовался Саша и потянулся поцеловать Люсю.

— Привет. Да вот, пришла на море посмотреть. — но она удачно от него увернулась.

— Прям как Игорь. Тоже за уши не оттянешь. Ты, наверное, замёрзла? Пойдём ко мне домой. — предложил Саша.

— Нет. Я… — хотела задать ему провокационный вопрос, но вовремя остановилась. — Я поеду домой.

— Давай тогда тебя провожу.

— Не стоит, я доеду сама. — и Люся двинулась в сторону выхода из парка, но вдруг Саша остановил её за руку.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Нет, ничего. Пока ничего. Пока. — немного растерялась Люся, словно её поймали с поличным, и продолжила идти к выходу.

— И-иго-орь! — Саша неустанно продолжал звать своего брата.

— Да здесь я! Не ори! — наконец отозвался брат.

— Ты видел Люсю?

— Где?

— Ну здесь, она только что отсюда ушла.

— И ты отпустил её одну?

— Ну да, а что такого?

— Дурак! Я же говорил тебе! — крикнул на своего брата призрак Игоря и помчался к выходу из парка.

Призрак Игоря успел увидеть, как Люся садилась в такси и выскочил на дорогу. Он попал под машину, которая резко вырулила из-за такси. Люся выбежала из такси и увидела, что на асфальте появилась кровь. Рядом лежало тело Игоря с пробитой головой. Люся закрыла руками свой рот, но Саша словно услышал крик её души и прибежал к месту происшествия. Он кинулся к телу Игоря и понял, что его уже не спасти, скорая помощь всё равно уже не успеет. Люся видела как из тела Игоря вышел его призрак и виновато посмотрел на неё. Он подошёл к ней и сказал:

— Зато ты будешь жива. Этот охломон бухим сел за руль и если бы вы поехали к тебе домой, то в вас бы врезался другой мужик, который больше любит скорость, а не жизнь. А так, я хотя бы спас тебя.

— Дурак! Зачем? Зачем? — Люся ругала