Мой проклятый Марс - Ксана М Страница 26

– Вы все равно не будете вместе, – цедит сквозь зубы в спину. – Твой отец избавится от нее точно так же, как избавлялся от всех остальных!

– Замолчи.

– Пускай не намеренно и не своими руками, но ту девку он тоже у тебя отнял. Мира. Кажется, так ее звали?

Издаю гортанный рык, а затем срываюсь и делаю то, чего так боялся. Больно и грубо впечатываю Кайли в стену, потому что все еще саднит. И от ее слов, и от воспоминаний, и от долбаного осознания, что я мог, наверное, мог, но ничего с этим так и не сделал.

– Замолчи, – шиплю, чувствуя, как вместо крови по организму сочится металл. Жидкий. Раскаленный. И от него скручивает каждый миллиметр внутри.

– Я замолчу. Замолчу, Макстон. Но это не изменит твоей судьбы так же, как не изменит и моей. Мы обязаны быть угодными. В таких семьях мы родились.

Вдох-выдох. Вдох…

Ослабляю хватку, когда вдалбливаю в свою забитую голову, что Кайли ни при чем. Что я злюсь не на нее, а на правду, которую она осмеливается произнести.

Мой мир захламлен. Он полон высокомерия, ненависти, выгоды и расчета. Деньги и статус – вот, что ключевое в нем. Я не хочу в этом мире жить, но я в нем родился. Я причастен к нему. И зная, что связан с этим миром своей семьей и связями, которые она имеет, эгоистично толкаю в него Терри. Намеренно вовлекаю ее во всю эту грязь и гниль.

Мистер Митчелл был прав. Его девочка слишком чиста для этого мира. Слишком невинна и порядочна. Слишком неподдельна. Я знаю это, умом своим трезво понимаю. Но все равно срываюсь к ней, на хрен отбрасывая все риски. Полчаса. Прошло всего полчаса, а я уже понимаю, что не могу без ее глаз. Что Тереза – единственная живая преграда между моим сердцем и болью, которая так и норовит вновь в него просочиться. И что, если не увижу ее, то разобьюсь на проклятом «Харлее», за который сяду, потому что не найду иного способа разгрузиться. Потому что иного способа нет.

Не знаю, что творю, когда пробираюсь к ней на задний двор, когда стучу, нет, почти колочу в дверь. А ведь только половина восьмого. Ее брат, ее отец, наверное, дома, а я… я колочу снова и снова, потому что она до боли мне необходима. Потому что я, кажется, ею одержим. И не знаю излечима ли эта одержимость.

Шаги. Я отчетливо слышу их, хотя по перепонкам и плитке без устали барабанит дождь. Вымокаю, но плевать, потому что сосредотачиваюсь лишь на звуке, на движении, которое становится все ближе. Секунда. Щелчок. Дверь открывается, и я с шумом выдыхаю, потому что за ней оказывается Терри. Заспанная. С милым кошмаром на голове. В забавной пижаме с мишками и в своих розовых монстро-тапках. Она так и стоит, не веря своим глазам, секунду или две, а затем моргает, понимая, что я реален.

– Макстон? Что-то…

Не договаривает, потому что врезаюсь в нее на скорости, наверное, вышибая из легких весь воздух, а после – сгребаю лицо в ладони. Прикрываю глаза и дышу ее гелем для душа и запахом ее кожи. И слушаю, как восхитительно круто на каждое мое касание отзывается ее пульс. А мой… он будто привороженный несется вдогонку.

– Макстон… – звук ее голоса и отрезвляет, и тянет куда-то прочь от реальности. Я почти не разбираю слов, только чувствую. Ее бархатную кожу, по которой скольжу пальцами и к которой прижимаюсь лбом. Ее ни с чем несравнимое тепло. Ее заботу и волнение… – Ты промокнешь, слышишь? – шепчет. А я будто к земле пригвожденный, не могу ни пошевелиться, ни ответить. Она не мокнет, и это главное, а я…

Чувствую, как Тереза выдыхает в мой влажный рот, а затем прижимается к нему своим горячим. Всего миг. И мы оказываемся по ту сторону мира, а шум мгновенно обрывается, потому что ливневый столб остается за резко захлопнувшейся дверью. Снова слетаю, потому что ее губы – мой катализатор. Я понял это еще два дня назад на остановке.

От ее поцелуев срывает башню, кровь в жилах начинает бежать быстрее, а мысли превращаются в сладкое желе. Я хочу эту девчонку так сильно, что сам себя, черт возьми, боюсь. Потому что такая гремучая смесь неизбежно провоцирует взрыв…

Глава 15

Ри

Его поцелуй сродни контрольному выстрелу в сердце. Выбивает из-под ребер весь воздух, подводит к опасному краю и не щадя убивает. Но мне не хочется от подобной участи бежать. Я хочу происходящего в данный момент безумия больше всего на всем этом свете. Потому что люблю, люблю, люблю, но до дрожи боюсь прокричать это вслух.

Изначально легкие, будоражащие фантазию касания с каждым оглушительным ударом становятся смелее и жарче. И вот уже через несколько ответов сердца от его поцелуев и поглаживаний наэлектризовывается все. Я почти не дышу и едва стою на ногах.

Раз. Два. Три…

Одним ловким движением Макстон подкидывает меня и усаживает на стол.

Теперь он ведет, а я поддаюсь.

Обнимаю ногами тугие бедра и врезаюсь пальцами в дерево ровно в тот момент, когда парень моей мечты цепляет мой затылок и давит его на себя. Вдыхает осипшим голосом и толкает свой язык в мой рот, а после – тянет нижнюю губу, срывая с нее стон.

Все импульсы на пределе. Все эмоции и чувства обострены. Я как поврежденный электропровод, что без остановки коротит. И все сильнее с каждой минутой, потому что Макстон продолжает без перерыва меня вбирать. Грубо. Остро. Горячо.

Не так, как утром.

Решительнее. Смелее.

Жестче.

Так, что я теряю и себя, и весь свой хваленый контроль.

По-моему, я вообще контролировать себя не умею.

Явно не с ним.

Не знаю, чем кончился бы наш поцелуй, если бы рядом с домом вдруг не просигналила машина. Нас будто отбросило друг от друга, но не потому, что мы сожалели о сделанном, а потому, что пока еще не были готовы осознанно переступить черту.

– Извини, – шепчет, поворачиваясь так, что наши взгляды сцепляются. – Я не должен был, я…

– Ты не сделал ничего, чего бы я не хотела сама, – останавливаю, потому что это правда. Мы оба желали этого поцелуя и всего того, что могло последовать после.

– Твой отец…

– Они с Итаном у церкви с северной стороны. Бригада сдает работу, а мой брат стремится как можно глубже проникнуться старинной