Мэр. Цена предательства – любовь - Евсения Медведева Страница 26

Точно… Про дело!

– Виктория Олеговна… Виктория Олеговна, – меня тихонько потрясли за плечо, я судорожно распахнула веки и застыла, уткнувшись в своё отражение…

От серой кожи не осталось и следа. Не было и синяков под глазами, и всклокоченной соломы волос. Я светилась так, словно спала месяц, не приходя в сознание.

Макияж лёгкий, с упором на свежесть и молодость. Ни тяжелых ресниц, ни грубости скульптуры лица. Нежный и естественный румянец, тонкие стрелочки, аккуратно подведенные брови и матовая помада в тон моих губ.

Волосы были уложены в кокетливую голливудскую волну, но без пошлости, без глянцевого блеска. Всё так просто, но при этом идеально.

Наверное, если бы я вдруг снова решилась выйти замуж, то выглядела бы именно так!

– Виктория Олеговна, у нас тут несколько платьев. Не хотите взглянуть? – стилист робко отошла к рейлингу и начала расстегивать чехлы, доставая оттуда неимоверную роскошь. В десяти вариантах было полное разнообразие: от пышных юбок до кричащих стразов.

Но когда девушка закусила губу, оценивая меня, перешагнула через три платья и стала расстегивать последнее, стало ясно, что это ОНО…

Простой силуэт, без корсетов и тонны сверкающих бусин. Матовый шелк, струящаяся юбка и совершенно невообразимый вырез, в котором определенно точно будет виднеться грудь.

– Я думаю, что это оно, – стилист бережно сняла с плечиков платье и протянула мне. – Нам выйти?

– Да чего уж там… – я закатила глаза, повторяя мимику Каратицкого, и начала раздеваться. Мне помогали, поддерживали ворот, чтобы не сбить прическу, а я румянилась, вспоминая, что на мне трусики с уточками.

Кто-то из девушек это заметил и смущенно протянул коробку с белоснежным тонким кружевом.

– А вот это лишнее, – цыкнула и повернулась к ростовому зеркалу.

Лебедь… Тонкие руки полностью спрятаны. Юбка в пол, спина закрыта, плечи прикрыты, а от ключиц бежит клинообразное декольте. Ткань свободно лежит на груди, не скрывает торчащих сосков, а при любом движении чуть приоткрывает полушария. Золото летнего загара уже стало мягче, напоминает закат, разливающийся на морской глади…

Боже, это просто прекрасно.

Девки обзавидуются… А они это сделают, ибо разлетятся эти фото, как перелетные птички. Но ничего… Каратицкий хочет жену? Он её получит. Причем в полном смысле этого слова. Но… Без интима, конечно же.

– Вы готовы? – в дверь постучали, и я узнала голос Раевского. – Вика, у нас катастрофически мало времени.

– А готова… – я зачем-то обняла девушек, которые с душой подошли ко мне, а не как к манекену, за одевание которого платят немалые деньги.

Распахнула дверь, но всего на секунду… Потому что от количества людей я пришла в полный ужас.

Когда мы вошли, фойе больше напоминало дом пионеров с бюстом дедушки Ленина в центре.

Но теперь…

Всё желтые стены были закрыты высокими стойками с цветами, по центу в хаотичном порядке разбросаны фуршетные столики, звучала живая музыка. И люди не фиктивные, не нарисованные… Они живые, настоящие, шикарно одетые.

Женщины в сверкающих платьях, мужчины в смокингах и бабочках, а центре всего этого зоопарка стоит он… Константин Каратицкий. И не просто стоит, а так гаденько улыбается, определенно наслаждаясь моим шоком.

– Я сегодня на твоей стороне, мне и вести тебя под венец, – Раевский не выдержал и рассмеялся, а после подставил локоть, вытягивая меня в толпу.

– Бежать поздно? – выдохнула я и сделала первый шаг.

– Здание окружено, в случае чего откроют огонь…

Глава 22

– Мне уже пора бояться? – шепнула я, когда Раевский подвел меня к «жениху».

– Тебе что, не нравится? А ведь я так старался… Ночи не спал, готовился, организовывал. Да меня после дегустации торта штормило ещё неделю!

– Вика, не слушай его. Штормило его не от торта, а от коньяка, да и не неделю, а всего сутки… Потому что жрать меньше надо! – Раевский улыбнулся, поставил меня рядом, отошел, оценивая взглядом, а после довольно кивнул. – Подумаешь, в прессе прополоскали. Вот горе нашел… К тому же со всем сейчас разберемся. А Вика нам в этом поможет. Ладно, молодые, торгуйте фейсами, пейте шампанское и кайфуйте, а мне пора.

– Значит, женушка, тебе не понравилась организация нашей свадьбы?

– Наоборот… Мы с Прокофьевым два месяца готовились к свадьбе, и то это больше походило на попойку, чем на торжество, – я вздрогнула, когда Каратицкий совершенно наглым образом прижал меня к себе. И в этот момент нас обступили фотографы. Они словно ждали команды «фас». Залп вспышек, вежливые просьбы повернуться, обняться, посмотреть друг другу в глаза.

Собственно, на этом ощущение праздника стало стихать. Это фикция, представление для красивых фото, которые можно постить во всех соцсетях. Лично я планирую этим воспользоваться. Да и в суде пригодится. Ну зачем Ольке красть деньги, если муж её сестры – самый настоящий мэр?

И если Прокофьев и компания решили довести дело до суда, то пусть готовятся. Они играют грязно, значит, и мы имеем право перенять некоторые методы.

Мы просто выполняли все, что говорили фотографы, а после к нам присоединилась толпа людей.

– Вьюник Вадим, – кивнул высокий красавчик, подмигнул и заразительно рассмеялся, чуть вытягивая из-за спины хрупкую блондинку. – Это моя жена, Леся Вьюник.

Девушка тоже улыбалась, рассматривала нас с Костей как нечто дивное и совершенно инопланетное.

– Дайте мне посмотреть! – сквозь толпу протиснулась невысокая брюнетка, а после как завизжит! Её глаза полыхали от радости, в них даже слезы навернулись. – Прости, Вика… Меня Вера зовут. Не обращай внимания, все говорят, что я немного того… блаженная. Привыкай, Викусь. Мама и папа не перевоспитали, поэтому остается только смириться.

– Мятежная Вера, – уточнил плечистый мужчина, сграбастал девушку в свои объятия, прижал к себе, словно она могла в любую минуту броситься на нас. – А я Вячеслав Мятежный. Молодым счастья и любви от нашей семьи.

Компания синхронно подняла бокалы.

– Так, давайте не устраивать цирк? Вообще-то у меня тут свадьба! – Костя посмеивался, но так добро, беззлобно. – Я на ваших свадьбах прилично себя вёл, подарки щедрые дарил… А вы? Постебаться прибыли?

– А мы что? – смуглый мужчина откашлялся, привлекая внимание. – И мы щедрые… Пустые конверты, три сервиза одинаковых, постельное белье с подсолнухами и годовой запас полотенец с петухами… Каратик, не обижай нас. Мы же твои друзья лучшие, всё по списку, как заказывал…

Тишина была минутной, но после зал взорвался хохотом.

Нас обнимали, поздравляли, фотографы быстро щелкали, хватая самые настоящие эмоции. И даже