Прорыв - Кайли Кент Страница 26

Но я не думаю, что такая любовь мне по плечу. Я просто не заслуживаю такой любви. Я знаю, что мой отец любит меня, и мои братья тоже. Но это совсем другое. Что-то не так с ребенком, которого не любит собственная мать, верно? Должно быть. Иначе зачем бы она делала то, что делала со мной? Она никогда не относилась к моим братьям с такой злобой.

― Давай уйдем отсюда. ― Чарли сжимает мою руку и смотрит на меня. Она знает, куда направились мои мысли, в то темное место, куда я изо всех сил стараюсь никогда не возвращаться.

― Звучит как хороший план. ― Я улыбаюсь, молча благодаря ее.

Вот почему я люблю ее. Она может быть напористой, когда речь идет о каких-то вещах, например, о том, чтобы я переспала с Лиамом Кингом. Но она терпелива, добра и с пониманием относится к важным вещам. И всегда понимала меня. Помню, как я лежала в больнице после того, как в последний раз видела свою мать. Чарли потребовала, чтобы отец привез ее ко мне, и когда она наконец добралась до моей палаты, то забралась на мою кровать и свернулась калачиком рядом со мной. Она ничего не сказала, просто прижалась ко мне, и мы обе плакали беззвучными слезами. Наши отцы наблюдали за нами издалека. Не думаю, что кто-то из них знал, что делать.

― Давай зайдем в «Сойку», ― говорит Николь, которая уже шатается, когда мы выходим из винного бара.

― «Сойку»? Не знаю. Уже поздно, ― говорю я. Мне действительно не хочется идти в ночной клуб.

― Давай, Лия, мы уже сто лет не танцевали. Мне нужно, чтобы ты пошла, потому что эти трое просто найдут себе парней на ночь, а меня бросят, ― говорит Фиби.

― Ты тоже можешь найти себе парня, ― говорит ей Чарли.

― Мне он не нужен. Я не хочу. ― Фиби не часто ходит на свидания. Она больше похожа на меня и предпочитает сидеть дома, а не тусоваться.

― Хорошо, но я не останусь надолго, ― говорю я ей.

― Договорились. ― Она ухмыляется.

― Ух ты! Давайте притворимся, что нам снова двадцать один, нажремся в стельку и примем очень плохие решения, ― кричит Чарли, вскидывая руку вверх.

― Напомни мне еще раз, почему мы с ней дружим? ― спрашиваю я Аманду.

― Потому что мы не смогли бы избавиться от нее, даже если бы попытались, так что мы должны смириться с этим. ― Она смеется.

Мы все заваливаемся в салон машины, предоставленной семьей Чарли. Это единственный способ, которым ее братья позволяют ей выходить из дома. Если она не возьмет с собой одного из их водителей, бойца мафии, то они ее просто запрут. Я уже видела, как они это делают. Не поймите меня неправильно, думаю, мои братья и сами бы попробовали провернуть такое… если бы не думали, что это сломает меня морально.

Я схожу с ума, если меня запирают в комнате. Какие прекрасные детские травмы, верно?

Проходит совсем немного времени, и мы уже заходим в «Сойку». Водитель Чарли ведет нас за собой, его мощные плечи прокладывают путь для нас. Мы все берем напитки в баре и сразу же отправляемся на танцпол. Я выпиваю заказанную водку с содовой гораздо быстрее, чем обычно. Но мне нужно развеяться. Если я застряла здесь с толпой незнакомых мне людей, мне нужно расслабиться, и алкоголь поможет в этом. По телу разливается кайф, и я чувствую себя хорошо, очень хорошо. Я танцую с Фиби, когда, оглянувшись назад, вижу, как три наши подруги трутся о какого-то бедного, беспомощного парня.

― Как они это делают? ― спрашиваю я Фиби. Я не могу представить себе, как можно так касаться незнакомого человека. Кажется, для них это так просто. Хотя я могу представить себе, как я прижимаюсь к одному хоккеисту, о котором мне вообще не стоит думать. ― Неважно. Мне нужно еще выпить, ― кричу я Фиби на ухо, а затем иду в сторону бара.

Я перегибаюсь через хлипкую стойку и повышаю голос, чтобы заказать напиток у бармена. Как раз в тот момент, когда я разворачиваюсь, чтобы вернуться к Фиби, ко мне подходит парень. Его взгляд скользит по моему телу. Он хорошо выглядит, и по тому, как он поджимает губы, я могу сказать, что он это знает. Чисто выбрит, скульптурная челюсть, скулы, за которые люди платят большие деньги. И пронзительные зеленые глаза.

― Мне нужна твоя помощь, ― говорит он.

― В чем? ― спрашиваю я, обводя взглядом зал.

― Мне нужно, чтобы ты потанцевала со мной. Иначе я буду вынужден прожить остаток жизни, сожалея о случившемся и думая, «что-если». ― Он улыбается.

― Сомневаюсь, ― говорю я, хотя не могу не улыбнуться ему в ответ.

― Пожалуйста, один танец. Только один. Если мне придется возвращаться туда, к своим приятелям, одному, они поймут, что ты меня отшила, и никогда не позволят мне забыть об этом, ― говорит он.

― Ну, я бы не хотела, чтобы это произошло. ― Я смеюсь. ― Один танец, но ты должен знать, что я не намерена идти с тобой домой или трахаться в темном углу этого клуба.

― Принято к сведению. ― Он кивает, затем протягивает ладонь. ― Один танец.

Взяв его за руку, я позволяю ему проводить меня на танцпол, а сама быстро выпиваю остатки своего жидкого мужества и отставляю бокал.

― Как тебя зовут? ― Я тянусь к его уху, чтобы задать этот вопрос.

― Оливер. А тебя?

― Алия.

― Что ж, Алия, я верю, что этот танец мой, ― говорит он, обнимая меня за талию и крепко прижимая к своей груди. У него достаточно приятное тело. Я чувствую твердость его мышц под рубашкой. Хотя это ничто по сравнению с тем, когда я была прижата к Лиаму.

Черт возьми, Алия. Ты не думаешь о нем.

Я разворачиваюсь и начинаю танцевать так, как обычно не танцую. Мне нужно отвлечься от мыслей об одном хоккеисте. Я не могу прикоснуться к нему. Но я могу