Наше жаркое лето - Дениз Стоун Страница 24

— Что еще?

— Ты, — Нико возвращает губы к моему уху, — смертельна.

Слово подобрано так тщательно, что мое сердце напрягается.

— И?

Я тянусь к твердой, как камень, эрекции в его шортах, поглаживая его. Я бы и не догадалась, что он так хорошо обеспечен, по моим затяжным взглядам на его выпуклость. Конечно, у него есть какой-то волшебный чудовищный член, который, вероятно, поработит меня.

Черт возьми. Вещи никогда не могут быть легкими, не так ли?

Нико смотрит на меня, убирая мою руку со своего натянутого члена.

— Я дал тебе обещание, когда мы целовались, помнишь?

Слова выходят из него с борьбой.

Я пытаюсь подавить самоудовлетворение, наполняющее мою кровь. — Напомни мне.

Умелые руки Нико возвращаются к нанесению точек удовольствия на мою плоть. Каждое прикосновение сопровождается рисунком зубов, языка и губ.

— Я к твоим услугам.

Бесполезно спорить. Я корчусь под его прикосновением. Мои руки хватают его сзади за шею, пытаясь притянуть как можно ближе. Нико протягивает руку со своего места рядом со мной, раздвигая мои ноги одной рукой, и я позволяю ему.

Как у него хватает конечностей, чтобы прикасаться к каждой части моего тела, которая жаждет внимания?

— Я понимаю, почему женщины бросаются на тебя.

Нико покидает место рядом со мной и становится передо мной на колени на песке. — Хм?

— У тебя хорошо получается показывать кому-то, что ты хочешь их.

Мои глаза останавливаются на ночном небе, усыпанном звездами, такими же, как в первую ночь, когда мы поцеловались.

— Нет никого, кого бы я когда-либо хотел так сильно, как тебя.

Зубы Нико вонзаются в нежную плоть внутренней части моего бедра, и ракета удовольствия проникает глубже в мое сердце.

— Скажи мне еще одну ложь.

Он стягивает испорченное бикини, о котором я забыла. — Без лжи.

— Тогда другая правда. — Я тяжело дышу.

Он прослеживает влагу, стекающую по моим ногам. Мои бедра следуют за его исследованием.

— Я много думал об этом.

Нико резко сжимает корни моих волос. Я не могу понять ни одно из его слов.

Это слишком хорошо.

Он медленно гладит везде и всюду, кроме тугого пучка нервов между моими бедрами. Он притягивает мой рот к своему, вырывая из меня один за другим тяжелые стоны. Пока он не поднесет свою блуждающую руку к моим губам.

— Можешь быть для меня хорошей девочкой, Лили, и провести своим красивым язычком по моим пальцам? — Мое сердце останавливается. — Я не хочу ждать, пока твой злой рот пересохнет, потому что ты не можешь перестать выкрикивать мое имя.

Я облизываю губы, прежде чем открыть рот для него. Нико мягко толкает пальцы внутрь, контрастируя с абсолютной грязью, исходящей из него, и я ласкаю кожу языком.

— Я мог бы кончить, увидев, как ты меня так берешь, милая девочка.

Он отступает, и я снова жажду полноты.

— Со мной такое случилось бы не в первый раз, — признаюсь я.

— Забудь каждый раз до этого.

Нико использует свою мокрую руку, чтобы дразнить мой клитор вялыми поглаживаниями. Вся ночь превратилась в бесконечную прелюдию. У меня нет желания вести себя застенчиво.

Я развожу колени шире и обхватываю его запястье, прежде чем сосредоточить его на своем насыщенном входе.

— Ты действительно можешь сдержать свое обещание? — Мое зрение полностью красное.

— Я стою на коленях, не так ли?

— Тогда заставь меня кончить так сильно, я действительно забываю каждый раз перед этим.

На этот раз улыбка Нико вызвана чем-то другим, а не игривостью. Он сплетает свои губы с моими, вводя пальцы внутрь меня, и я всхлипываю. Он обводит большим пальцем мой клитор. Трепещущий прилив оргазма начинает разрывать каждый позвонок в моем позвоночнике.

Черт. Неужели я действительно вот-вот упаду в обморок от нескольких толчков его руки?

— Не останавливайся, Нико, — стону я.

Его блуждающая рука почти царапает мою кожу, в то время как другая продолжает перебирать мою киску. Я вздрагиваю под его собственническим прикосновением.

Прошло так много времени с тех пор, как кто-то так меня не трогал.

Как будто я их.

Как будто они никогда не хотели останавливаться.

— Ты уже разваливаешься из-за меня, Лили?

Я действительно.

Мои стены напрягаются. Звук моей влажности смешивается с шумом вечеринки, пока знакомое стремление к освобождению не перебивает воздух из моих легких.

— Нико, — предупреждаю я полувоплем-полустоном, когда он поглаживает чувствительное место внутри меня.

Ни компаса, ни карты. Как это происходит так быстро?

— Смотри на меня, принцесса . Я хочу увидеть то, о чем мечтал с тех пор, как впервые увидел тебя.

Я бросаю себя с края. — Черт.

Каждая клеточка моего тела светится, когда волны удовольствия пронизывают мои конечности. Оргазм — это чистое, нескончаемое блаженство — намного лучше, чем мой вибратор.

Свободная рука Нико обхватывает мое горло, нежно зажимая мои нежные дыхательные пути. Он притягивает мое влажное лицо к своему.

— Я собираюсь рассказать тебе секрет, Лили, — шепчет он.

Поглаживания его пальцев возвращаются, несмотря на то, что я едва закончила первый прилив своей кульминации.

Моя голова пытается собрать воедино подобие реальности. Я сдалась ему. Единственная воля, которая у меня осталась, это раскачиваться против толчка его руки.

— Ч-что?

Построение очередного оргазма обрушивается на мой позвоночник. Я никак не могу прийти снова так скоро. Я не… раньше… Даже не с собой.

Блестящий взгляд Нико прикалывает меня. — Я надрался до нитки от того, как ты идешь сквозь стены отеля, но прямо сейчас, наблюдая, как ты гоняешься за каждым кусочком удовольствия, которое я тебе доставляю, я чертовски разорен.

— Нико, я… — это все, что мне удается выдавить из себя, когда я снова рассыпаюсь.

Эта кульминация длится даже дольше, чем предыдущая.

Нико использует руку, сжимающую мое горло, чтобы убрать с моих глаз влажные от пота волосы, а затем с нежностью обхватывает каждую из моих грудей.

— Ты так быстро пришла за мной, нуждающаяся девочка.

Слова вылетают из его груди в самодовольном смехе.

— Замолчи. — Стук моего сердца такой сильный, что я боюсь упасть в обморок.

Моя плоть сияет под мягкими, нежными поцелуями, которые Нико кладет на меня. Его бескомпромиссные пальцы снова медленно двигаются внутри меня. Я беспокоюсь, что ему удалось проникнуть своим прикосновением в мою сердцевину.

— Дай мне посмотреть, как ты это сделаешь еще раз.

Требовательный тон в его голосе