На краю несбывшихся надежд - Оксана Алексеевна Ласовская Страница 23

— Да что ж я такого делаю? — покраснела Люся. — Не дури, не за что меня благодарить. Тащите вещи.

За несколько минут мы перетаскали сумки в квартиру соседки. Затем я сложила в рюкзак самое необходимое, спрятала в кармашек деньги, и, еще раз поблагодарив Люсю, мы вышли на улицу.

Холодный ветер сменился мелким, но теплым дождиком. Вообще на улице заметно потеплело, хоть меня трясла нервная дрожь. Степка, вытащив из рюкзака зонт, раскрыл его и спросил:

— Ну и что нам делать?

— Не знаю, — честно ответила я, пряча руки в карманы.

— Может, к Соне пойдем? Ночевать же где-то надо…

— Нет, Степ, — вздохнула я. — К Соне мы не пойдем. Она и так столько для нас сделала, не будем злоупотреблять.

— Мира, у нас есть деньги, чтоб квартиру снять?

— Нет, — призналась я. — На комнату разве что. Денег в обрез, на работе я пропустила столько дней, что вместо зарплаты получу мизер, поэтому я правда не знаю, что делать.

Очень хотелось зареветь, но Степа стоял рядом с таким потерянным видом, что я не позволила себе такую слабость.

— Ладно, Степка, — я выжала из себя улыбку и обняла брата за плечи. — Будем решать проблемы по очереди. Сейчас нам надо поесть и где-то ночь перекантоваться. А завтра будем думать, что делать дальше.

— На вокзал? — взглянул на меня Степан. — Там же можно переночевать?

— На вокзал, — согласилась я.

Взяв брата под руку, я забрала из его рук зонт. Тесно прижавшись друг к другу, мы побрели по тротуару.

Глава 8

Кое-как перекусив булочками и кофе, мы пристроились на сиденья и попытались уснуть. Степка вскоре задремал, а вот ко мне сон не шел.

Один за другим подходили автобусы, шумели люди. Кто-то смеялся, кто-то, держа у уха телефон, что-то оживленно рассказывал собеседнику, а кто-то с задумчивым видом быстро двигался к выходу. У всех этих людей были свои радости и печали, но в тот момент мне казалось, что хуже, чем мне, не может быть никому, что я самая несчастная на свете.

Тихонько встав, я посмотрела на мирно спящего Степку и, стараясь не разбудить его, пробралась к выходу. Выйдя из здания вокзала, я полной грудью вдохнула прохладный воздух и огляделась по сторонам. В такие отчаянные минуты мне всегда требовалось побыть одной, подумать и что-то решить. Мне нравилось гулять по ночному городу. Ночью он красив, одинок и безлюден. Нет людей, практически нет машин, нет пробок. Только тишина и ты…

«А как же Степа? — мелькнула мысль, и на смену ей тут же пришла другая: — А что с ним будет? Пусть спит, а я погуляю и вернусь. Если что — позвонит».

Закинув рюкзак за спину, я побрела по тротуару и очень скоро оказалась в совершенно пустынной части города. Пустынной и темной, абсолютно незнакомой мне аллее. Здесь почему-то не горели фонари, только деревья обступали с двух сторон. Мне вдруг стало страшно. Ночь, тишина, я одна, и никто не знает, куда я отправилась…

— На новые неприятности нарываешься, Мирослава, — пробормотала я, облизнув вмиг пересохшие губы. Где-то рядом раздался шорох, и я тут же покрылась противными мурашками. Затравленно оглянувшись, я развернулась и бросилась назад, стараясь быстрее покинуть эту мрачную аллею. Я шла все быстрее и быстрее, с каждой минутой ускоряя шаг, но аллея почему-то не заканчивалась. Сердце стучало как сумасшедшее, и, в конце концов, я не выдержала и сорвалась на бег.

И вот уже на горизонте возник сияющий витринами магазин, послышался шум проезжающей мимо машины, а где-то издалека был слышен чей-то смех. Я остановилась и перевела дыхание.

— Ну, я и трусиха, — тихонько хмыкнула я. — Вот уж правду говорят: у страха глаза велики.

Страх отступил, но, стоило мне оглянуться назад, сжал сердце с новой силой. Мрачная, темная аллея среди освещенного фонарями города была словно из другого измерения.

— Нервы совсем никуда, — громко сказала я, но звук собственного голоса напугал еще сильнее. — Мирослава, ты чокнулась, — резюмировала я. — Боишься непонятно чего и сама с собой разговариваешь!

Я выпрямила спину и пошла вперед, но вдруг сзади раздался хриплый, неприятный голос:

— Куда спешишь, красавица?

Я оглянулась. В тени деревьев стоял бомжеватый мужик, с сигаретой во рту, в широких штанах и порванной, растянутой кофте. От него за версту несло перегаром и мочой.

Икнув от ужаса, я попятилась, а мужик сделал шаг ко мне. Нервы сдали окончательно, и, пронзительно закричав, я бросилась к дороге. Я неслась, ничего не соображая и не видя ничего вокруг. Ветер свистел в ушах, а в голове стучали маленькие молоточки. Не помня себя, выскочила на проезжую часть и тут же, словно сквозь вату, я услышала визг тормозов и гудок клаксона, а потом почувствовала удар. Ноги подкосились, я рухнула на асфальт и потеряла сознание.

Но долго пробыть в счастливом забытьи мне не дали. Очнулась я от того, что кто-то поливал меня водой и хлопал по щекам. А еще матерился.

Вода лилась по губам, я непроизвольно проглотила ее и, закашлявшись, открыла глаза. И тут же опять закрыла их, не веря в увиденное.

«А может, у меня галлюцинации от удара?» — мелькнула спасительная мысль.

Собравшись с духом, я приоткрыла один глаз и уставилась на разгневанную физиономию того, кого пыталась забыть и больше никогда не вспоминать. Моего случайного любовника, принявшего меня за девушку легкого поведения.

— Ага, очнулась! — хищно воскликнул он и одним рывком поставил меня на ноги. И сделал это зря. В голове моей тут же все поплыло, тошнота подкатила к горлу. Зажав рот рукой, я было рванула к ближайшим кустам, но он удержал меня, видимо, расценив сей порыв как попытку к бегству. И поплатился за это. Меня вырвало прямо рядом с ним. Он брезгливо отодвинулся, смотря на меня с плохо скрываемой неприязнью. А затем протянул бутылку с остатками воды. Отказываться было глупо, поэтому бутылку я взяла, прополоскала рот и жадно выпила все до капли. И лишь после этого, наконец, взглянула на мужчину. Он выглядел ничуть не хуже, чем в то злополучное утро, был хорош, как картинка. Словно только что сошел с экрана телевизора или обложки журнала. Чуть взлохмаченные волосы, темно-фиолетовая рубашка и джинсы. Вот только его облик портили глаза, в которых застыла… ненависть?

— Ну что, очухалась? — спросил он. — А теперь отвечай, какого фига тебе от меня надо?

— Это случайность, — спокойно ответила