Многоточия - Наталья Способина Страница 22

В основном ее везде возил бабушкин водитель Петр Сергеевич. Она и сейчас бы могла его вызвать. Но, кажется, еще утром она подспудно ожидала какой-то подставы, поэтому взяла такси. Выходить из Ромкиного дома через десять минут после прихода на глазах Петра Сергеевича было бы унизительно. Да, ее волновали такие мелочи.

В метро в субботу оказалось неожиданно много народа. Юла зашла в вагон и села в уголок, на самое дальнее сиденье. Она не знала, куда едет. Даже не посмотрела, в какую сторону.

Неожиданно почувствовав на себе чей-то взгляд, она подняла голову и заметила мужика лет пятидесяти, пялившегося в ее сторону. По спине тут же пополз озноб. В памяти всколыхнулся тот проклятый вечер: дождь, страх, холод, боль и озверевший Ромка, бросившийся на Русика с дружком. За Юлу никто никогда так не дрался. Ею никто, кроме бабули, не дорожил. На нее только пялились вот так.

Юла встала с сиденья и посмотрела на мужика в упор.

— Урод, — процедила она, перед тем как выйти из вагона.

Наверное, не стоило нарываться: он ведь мог выйти следом. Но она надеялась, что в людном месте к ней никто не привяжется.

Кажется, поездка на метро была плохой идеей.

Оказавшись на поверхности, она проверила телефон.

«Привет, детка», — писал Дэн.

У него была странная манера общения, как будто он ввалился в эту реальность прямиком из Америки восьмидесятых. Период Юла определила по фильмам, но, кажется, не сильно ошиблась.

«Конечно помню. Как жизнь?»

«Отлично», — соврала Юла и медленно, будто после каждой буквы давая себе возможность передумать, набрала: «Можно к тебе приехать?»

Отправив сообщение, она с силой сжала телефон, надеясь, что Дэн не в Москве. Иногда он гонял где-то в Сибири, порой — в Европе. Он вообще жил как перекати-поле. Особенно в моменты, когда где-то влетал в разборки с полицией.

Бабуля говорила, что сомнений в жизни не бывает: на самом деле ты всегда знаешь, чего именно хочешь. Мол, стоит только сделать что-то, что приблизит тебя к ответу, как ты точно поймешь, какой ответ тебе нужен.

Юла никогда над этим не задумывалась, а вот сейчас задалась вопросом: не была ли ее мысль, что Дэн гоняет в эти минуты где-то далеко от Москвы, подсознательным желанием не вливаться вновь в компанию стритрейсеров.

Глава 8

И лишь изредка здесь появляются важные люди.

Потап лежал в обычной городской больнице, поэтому у него были строгие часы посещений и распорядок дня. LastGreen зачем-то долго и вдумчиво читал информацию на сайте больницы, вместо того чтобы позвонить Сашке и спросить, как у него с посещением и сможет ли он спуститься. Анька топталась рядом, все больше теряя терпение, потому что здание больницы было вот оно — за выкрашенным в зеленый цвет забором, а они стояли снаружи, потому что LastGreen изучал сайт.

— Ну идем уже, — потянула его мелкая, и LastGreen открыл чат с Потапом.

«Мы у больнички. Спустишься?»

Ответ пришел тут же: «5 минут».

— Ну что там? — Анька висла на его руке, пытаясь заглянуть в телефон. Как будто умела читать.

— Спустится через пять минут.

— Ура!

Мелкая подпрыгнула и, схватив LastGreen’а за руку, потащила к калитке. По пути она настояла на том, что нужно непременно купить Потапу шоколадку, круассан и кислых мармеладных червячков, и LastGreen спорить не стал. Если бы Анька так искренне не любила Сашку, LastGreen заподозрил бы ее в корысти, потому что из всех покупок только у кислых червячков был шанс остаться у Потапа. Все остальное непременно вернется к дарительнице.

Саня спустился через три минуты. Аня увидела его сквозь стеклянные двери и бросилась к крыльцу. LastGreen смотрел на то, как Сашка открывает дверь, неловко опираясь на костыли, и думал, что нужно подойти и помочь. Что он стоит столбом? Но Анька уже придержала дверь, а потом чуть не сбила Потапа с ног от радости. Тот отошел от прохода и, привалившись спиной к стеклянной стенке, отставил костыли, чтобы можно было нормально обнять мелкую. Видеть Потапа на костылях было немного стремно. Хоть их и предупредили, что после операции Сане какое-то время придется беречь ногу, в понимании LastGreen’а костыли были признаком того, что что-то пошло не так.

Потап поднял голову и кивнул в знак приветствия. LastGreen наконец отмер и поспешил к крыльцу, радуясь тому, что он не один, потому что при виде Сашки навалилась неожиданная неловкость. Анька выхватила у подошедшего брата пакет и вытащила оттуда круассан.

— С шоколадом, — деловито заявила она. — Тебе развернуть, чтоб ты покушал?

— Не, Ань. Я ел недавно. Тут кормят нормально. Так что ешь сама.

LastGreen усмехнулся про себя тому, что круассан и шоколадка вернулись к Аньке. Проследив за пакетиком мармеладок, перекочевавшим в карман Сашкиных спортивок, он спросил:

— Как колено? Болит?

— Меньше, чем раньше.

Потап наконец поднял на него взгляд. Смотрел он при этом так, будто хотел что-то сказать.

— А мы у мамы были, — сообщила Анька, жуя круассан. — Их тоже кормят как в садике. Даже полдник есть. А вам что на полдник дают?

— Яблоки, кажется. И печенье. — Потап подхватил костыли и предложил: — Можем пройтись. А то я уже одурел лежать.

Приподняв костыли, он шустро попрыгал по ступенькам.

— Потапов, далеко собрался? — со смехом окликнули сзади.

У входа стояла девушка в белом халате. Судя по возрасту, студентка или же совсем молодой врач. Сашка обернулся, едва не свалившись, когда костыли заскользили, и LastGreen рванул вперед, чтобы его подхватить. Но, к счастью, помощь не потребовалась: Аня неожиданно справилась.

— Сбегаю, Алла Дмитриевна. Только на посту не говорите. — Голос у Потапа был серьезный.

Лена как-то сказала по секрету, что, если бы увидела Сашку на улице, перешла бы на другую сторону. LastGreen потом попытался понять, что с Саней не так, и был вынужден признать, что тот не выглядел как человек, с которым захотелось бы заводить знакомство. Короткий ежик волос, татуировка на шее, шрам на губе, манера говорить отрывисто и резко. Да и смотрел он на посторонних чаще всего так, как будто собирался дать в морду. И нет, это не было фигурой речи, потому что Потап, как и сам LastGreen, вырос без отца, с чередой отчимов, так что от взгляда до драки в его жизни часто проходили считаные секунды. Если так разобраться, то LastGreen’у повезло, что его мать после отца привела в дом только одного мужика. Ну как мужика?.. Мишика, которого так все и звали. Потому что он был реально… Мишик.

Но LastGreen привык к Потапу настолько, что не замечал его хмурости. Фаина Викторовна за чаем всегда умилялась