Мой сексуальный препод (СИ) - Меллиса Мертон Страница 22

Глава 19. Милена

В рамочке была фотография прекрасной девушки. Она улыбалась. И не просто улыбалась, а улыбалась так, что ее улыбка была похожа на солнечный луч, который пробился сквозь тучи.

Девушка была с длинными каштановыми волосами и глазами цвета растопленного темного шоколада. Улыбка обнажала ровные белоснежные зубы. На ней платье цвета заката, которое подчеркивало фигуру.

Девушка была очень красивой. Такой красивой, что на нее хотелось смотреть и смотреть. Когда я смотрела на фотографию, мне казалось, что я вижу этот солнечный свет, эту улыбку.

Я видела ее так же отчетливо, как если бы она стояла перед мной. Я даже чувствовала аромат ее дорогих духов. Запах ванили, меда и солнца. Он обволакивал меня, растворяясь в воздухе. В нем было что-то успокаивающее, умиротворяющее.

Это было похоже на то, как теплый летний ветер обдувает лицо, мягко щекоча кожу.

Рядом стояла другая рама. Там красовалась фотография, на которой девушка была в совершенно ином образе. Ее лицо было в тени, и лишь глаза отражали свет, как два бриллианта. Но, несмотря на это, девушка была невероятно красива.

В ее руке был букет черных роз. Рядом с девушкой сидел мужчина. Он был одет в строгий темный костюм. Лицо его было суровым и серьезным. Его взгляд был направлен на девушку.

И лишь только тогда, когда пригляделась, поняла, что обнимал ее Роман.

Казалось, он не замечал никого вокруг, а просто смотрел на нее, словно стараясь запомнить каждую черточку ее лица. Она стояла, опустив голову вниз. В ее глазах была боль, отчаяние и безысходность.

Сорвалась, начала судорожно набирать телефонный номер Ромы. Мне хотелось поговорить с ним. Чтобы он объяснил мне, кто это, мать его, такая. Что она делает рядом с этим человеком. Но ответа все не было. Я хотела набрать еще раз, но тут услышала, что телефон Ромы уже отключился.

Я готова была кричать, рыдать, биться головой об стену, но только бы он мне объяснил. Только бы не молчал. Только бы заговорил со мной.

Его телефон был недоступен.

— Черт возьми, Рома! — я была на грани истерики. Еще чуть-чуть, и по щеке покатятся слезы. — Возьми гребаную трубку!

Он не брал. Я набрала номер еще раз. И еще. И снова. Он так и не ответил. Голова гудела, будто по ней прошелся отбойный молоток. Ноги подкашивались, в животе урчало, а во рту было сухо.

Я взяла в руки телефон и набрала его номер в третий раз. Ответила автоответчик. Сдерживая слезы, я начала диктовать сообщение. В голове крутились мысли о том, почему он не берет трубку.

“Я ведь знаю настоящую причину”, — подумала я.

Выпив стакан воды, села на кровать. В голове мелькали картинки: вот он сидит рядом со мной, потирает ушибленную голову, вот он смеется, потом смотрит на меня, гладит мои руки. Он так близко, что мне трудно сдерживать себя и дальше. Его губы шепчут мои слова, вот мы лежим на кровати, обнимаем друг друга, целуемся…

Я закрыла глаза. Образ той девушки на фотографии не давал покоя ни на секунду.

Вновь попыталась успокоиться. Не получалось. Сердце бешено колотилось в груди, руки тряслись, а в горле стоял ком. Ощущение, словно я сейчас заплачу.

Почувствовав, как от злости у меня сводит скулы, я продолжила, но уже вслух:

— Рома, если ты… — я застопорилась. Предательский ком не давал продолжить. — Если тебе не плевать, что будет с нашими отошениями, если тебе не плевать на меня, не плевать на мои чувства и мою боль, то возьми чертов телефон. Прошу. Мне очень плохо. У меня просто нет сил, чтобы продолжать искать тебя. Просто ответь на мой вызов.

Запись сообщения закончилась. Я медленно осела на пол, сдерживая бури эмоций внутри. Злость, перетекающая в ярость. Как он мог так долго врать мне? Недоговаривать, не доверять? Я надеялась, я верила ему. И так он заплатил мне за моё доверие. Возможно, это было тупо, но в моменте мне дико захотелось отомстить ему за всё. Вернуть в пятикратном размере. Ведь даже сейчас Рома не удостоился ответить мне на звонок, ему плевать на моё состояние. Почему я должна думать иначе? Безумные мысли появились в голове сами собой. Легкой рукой открыла в его спальне шкаф с одеждой. Дорогие пиджаки, рубашки, брюки джинсы. Во многом он часто бывал в универе. Резким движением я выдернула все вещи на пол.

Тряпки упали подобным большому кому снега. Хищным взглядом прошлась по комнате, пытаясь найти ножницы. В ближайшем комоде они меня ожидали.

Взяла их в руки, и холодное покрытия моментально вызвало мурашки. Я села на пол и с легкой душой начала резать дорогостоящие вещи на мелкие тряпичные платки. Выдирала нитки с детальной точностью, оставляла рваные и колотые полосы.

Со злостью проходилась, так, что от ножа исходил свист. На пол летели куски ткани, а я продолжала всаживать лезвие в ткань. С каждым движением нож становился все тяжелее, и я с трудом удерживала его в руках.

Вещи моментально разлетались в клочья и исчезали. А я все резала. Резала и резала, резала и резала… Вырезала на этих тряпках и своих слезах, на моей боли, на моих ранах, и на тех, кого я любила. Искренне успела полюбить.

От напряжения на лбу выступили капли пота, но я продолжала работать. Прошло время, и я отложила нож и посмотрела на дело рук своих. В комнате лежал целый ворох самх разных лоскутов.

С каждым уроном одежде я чувствовала, как злость потихоньку отпускает меня. Но не до конца.

Спокойно встала, последовала в дорогую, так же шикарно обставленную ванную. В моменте возникли облики, как еще утром здесь, в душевой, нам обоим было хорошо… Но осталась лишь пустота. Посмотрела в зеркало и ужаснулась.

На меня смотрела бледная, с синяками под глазами, и заплаканными глазами я.

С опухшими губами и покрасневшими веками. Её кожа была слишком бледной. Длинные волосы, заплетённые в косу, придавали ей какой-то странный вид. Было видно, что она слишком долго не спала. Либо же очень по кому-то стрессовала.

Я не верила, что это я, не могла поверить, что я могла так поступить. Схватилась за лицо руками и зарыдала. Но, я не могла больше плакать.

Слезы высохли, а на их месте была пустота. Я посмотрела на себя в