Трое шведских горных мужчин - Лили Голд Страница 21

— Как ты относишься к употреблению оленины? Если говорить о ней, то это самое экологически чистое мясо. Коренные жители используют все части животного. Это огромная часть саамской культуры. — Он улыбается женщине. — К тому же это фирменное блюдо Шарлотты.

Я пожимаю плечами.

— Нужно попробовать все в жизни.

Он что-то говорит Шарлотте, которая ухмыляется и убегает обратно на кухню, чтобы сделать заказ. Ривен наливает нам в оба стакана воды из-под крана на барной стойке, затем откидывается на спинку стула как раз в тот момент, когда приносят еду. Он заказал две большие миски дымящегося рагу с картофелем, мясом и морковью. Я вдруг понимаю, как я голодна. Я беру ложку и принимаюсь за еду. Рагу получилось густым, наваристым и пикантным.

— Это восхитительно!

— Я рад, что тебе понравилось. — Он кладет кусочек хлеба на край моей тарелки. — Ешь.

— Спасибо.

Я немного нервничаю. Я не общалась с Ривеном один на один. С самого первого дня он был вежлив, но ясно дал понять, что на самом деле не хочет видеть меня здесь. Он мало говорит, пока мы едим, в основном уткнувшись в свой телефон. Я использую эту возможность, чтобы рассмотреть его, наблюдая, как свет огня играет на его острых скулах и темно-коричневой коже. Он действительно необычайно красив. Под пальто на нем дорогой черный свитер, плотно прилегающий к телу и немного подчеркивающий его широкие плечи и бицепсы. Его очки в толстой оправе отражают свет от экрана телефона, когда он склоняет голову. Все вместе — стопроцентно сексуальный доктор.

Через несколько столиков группа подвыпивших мужчин вдруг начинает петь, их голоса разносятся по залу. Люди за другими столиками присоединяются к ним, смеются и поднимают свои стаканы. Ривен слабо улыбается, но не поднимает взгляд от своего телефона.

— Что они поют? — спрашиваю я. Кажется, все знают эту песню. Даже маленькая девочка за соседним столиком радостно подпевает.

— Ja, må han lever. Это что-то вроде поздравления с Днем Рождения.

— О! — Я хлопаю вместе со всеми, когда они заканчивают. — Она больше похожа на застольную песню.

— По-моему, изначально она ею и была. — Он хмурится, прокручивая экран. Между его темными бровями пролегла морщинка. Мне приходится бороться с внезапным желанием протянуть руку и погладить ее, пока она не исчезнет.

— Ривен, что-то не так?

Он поднимает взгляд.

— Хм? Ах, нет. — Он кладет телефон в карман. — Извини, я веду себя грубо.

— Вовсе нет! Я могу занять себя. Я просто подумала… ты выглядел немного расстроенным. — Я наклоняю голову, изучая его лицо. — С тобой все в порядке?

Его губы приоткрываются. Он делает на мгновение паузу, будто пытается решить, говорить мне или нет.

— Мои родители продолжают писать мне, — говорит он в конце концов. — Моя мама пытается уговорить меня приехать домой на лето. — Его лицо искажается. — Теперь она даже решила предложить мне деньги.

Я разрезаю клецку пополам.

— Ух ты. Должно быть, она действительно хочет, чтобы ты вернулся. Она живет где-нибудь поблизости?

Он качает головой.

— Америка. Мои родители эмигрировали туда, когда я был подростком. Мама думает, что если ей удастся уговорить меня навестить ее, я буду так поражен бассейном, ее яхтой и особняком, что никогда не захочу уезжать. Она убеждена, что со мной должно быть что-то не так, раз я хочу жить здесь, в холоде, вдали от всех торговых центров.

— Ты не похож на человека, которого бы интересовали магазины.

Его губы кривятся.

— Все верно.

Я беру еще одну ложку тушеного мяса.

— Значит, ты жил в Америке?

— В течение двух или трех лет, пока учился в средней школе. Я вернулся сюда, когда закончил университет, чтобы изучать медицину.

— Должно быть, это тяжело — быть так далеко от своей семьи.

— Вовсе нет. Мой отец… — Он мрачно улыбается. — Ну что ж. Может быть, ты его знаешь. Ханс Нильссон.

Это имя действительно звучит знакомо. Я думаю об этом.

— Разве он не был в новостях несколько лет назад? Что-то о рэпере?

Ривен натянуто кивает.

— Он юрист.

Все становится на свои места.

— Он адвокат, который снял с этого рэпера обвинение в убийстве!

Ривен смотрит в свою миску.

Я помню этот случай. Это была некрасивая история. Действительно известный рэпер зарезал свою девушку, когда она вошла к нему и застала последнего с другой женщиной. Самое странное, что парень буквально признался в убийстве, но каким-то образом адвокат все равно добился его оправдания. Об этом писали во всех газетах.

— Как он это сделал?

Ривен пожимает плечами.

— У него репутация человека, который выигрывает невозможные дела. Всякий раз, когда невероятно богатый человек облажается, он первый, кому они звонят.

— Даже если они это сделали?

Он издает горький смешок.

— Особенно, если они это сделали. Он специализируется на том, чтобы невинных прохожих сажали в тюрьму.

Я откидываюсь на спинку стула.

— Черт.

— Так что, как ты можешь себе представить, я стараюсь избегать семейных барбекю. Хотя время от времени… — Он морщится, когда его телефон снова жужжит. — Ну что ж. Мои родители пожертвовали изрядную сумму денег местным больницам. Я не могу совсем перестать с ними разговаривать.

Я делаю глоток воды, у меня кружится голова.

— Ты поэтому переехал сюда?

Он пожимает плечами.

— Когда я жил в Америке, меня окружали очень богатые люди, и ничто не казалось реальным. Здесь же… — Он кивает головой на дверь. — У людей их меньше, и все намного проще. Люди заботятся друг о друге. Они знают, что человеческая сущность намного важнее банковских счетов.

— Вау. — Я смотрю вниз на свою тарелку. Я задавалась вопросом, почему Ривен решил работать так далеко на Севере. Теперь все обретает смысл.

Шарлотта суетится, держа свечу в резном подсвечнике. Она ставит ее между нами и пожигает, говоря что-то по-шведски Риву. Он качает головой, но она только хихикает, толкает его локтем и уходит.

— Что она сказала?

Он вздыхает.

— Что она никогда раньше не видела меня здесь с девушкой. И если мы на свидании, у нас должно быть романтическое освещение.

Я фыркаю, глядя на свое рагу.

— Ну что ж. Для меня большая честь быть первой девушкой, которую ты сюда привел.

Некоторое время мы едим молча. Теперь, когда я думаю об этом, ситуация и правда похожа на свидание. Особенно когда желтый свет свечей мерцает на наших лицах и руках. Я не помню, когда в последний раз мужчина приглашал меня куда-нибудь поесть один на один. Сэм никогда не был большим поклонником свиданий.

Будто услышав мои мысли, Ривен внезапно протягивает руку и берет меня за руку.