Измена. Горькая правда в наш юбилей - Джулия Голд Страница 20

Было ли мне неприятно? А как же! Ещё и врач, явно всё понимающий. Хотя он был человеком взрослым и навидался со своей профессией ещё и не такого.

Было ли мне больно и неприятно? Да и ещё раз да. Вопрос, были ли это крохи чувств, оставшихся к мужу, или уязвлённая гордость? Копаться в себе сейчас не хотелось. Но у нас с мужем было прошлое и семья. Смотреть на девушку, прильнувшую к моему мужчине, было больно. Всё ещё больно.

Он был уже не моим, а чужим, он уходил от меня. К другой.

Конечно, я и до этого всё понимала, но каждый раз, видя их вместе, меня коробило.

Двадцать пять лет вместе, столько общего и пережитого. Я всё никак не могла поверить в предательство мужа.

Меж тем Лера весьма обворожительно улыбнулась врачу, и с улыбкой спросила:

— Валерий Владимирович, вы же сами видите, что я не чужая здесь, а на полных правах.

Врач хмыкнул, вздёрнув бровь, кивнул на меня и недоумённо ответил, явно включаясь в эту игру:

— Я убедился, уважаемая, что у моего пациента есть законная жена, и, судя по документам, эта дама, которая пришла вместе со мной. Будьте добры, покиньте помещение, нам предстоит важный разговор.

Девушка возмущённо вскрикнула, села обратно на стул и зашептала Диме, буквально на ухо:

— Ты слышишь, дорогой?! Они меня выгоняют! Говорят, я тебе никто! Дима же!

Муж очнулся, явно находясь в дрёме, потребовал объяснений, а услышав всё, потребовал Леру оставить.

Кто бы сомневался.

Врач очень подробно изложил ситуацию, чтобы мы понимали, чего ожидать в будущем. Я слушала его, потому что теперь он говорил подробнее, прорисовывая перспективы, сложности и самые опасные моменты.

В это время я думала, что же делать с Димой, и как нам дальше жить. По сути, он ушёл от меня, и в ближайшее время нас ожидал развод.

На вопрос врача:

— Так кого же из ваших дам инструктировать по вашей реабилитации, Дмитрий Олегович?

Я удивлённо, но с вопросом посмотрела на мужа.

А, правда, ведь решать-то буду не я, а муж.

И как эта мысль мне сразу в голову не пришла?

Взгляд переметнулся на Леру, вскочившую со стула. Она так уверенно ответила, а в глазах её вспыхнула решимость идти до конца:

— Конечно, меня! Диме нужна забота, покой и комфорт. И специалист, который будет с ним заниматься. Я прослежу за всем, я смогу! Мы с ним самые близкие люди. Дима, скажи же! Ты же сам мне говорил!

Хм, вот уж чего не ожидала, так это такой решимости от девицы. Хотя, почему бы и нет. Дима всё ещё богат, и есть надежда, что встанет на ноги. Да и ворочать его не нужно будет. Деньги в этом вопросе решали почти всё, а они были у мужа.

Деньги. Как они важны, сколько дверей и возможностей открывают. И сколько охочих до них хищников привлекают.

Я смотрела на мужа, лежащего на кровати, и понимала: все его деньги могут не решить самую важную задачу — вернуть полноценную жизнь, поставить его на ноги. И что тогда будет делать эта девица, с такой уверенностью выступающая перед публикой?

Голос мужа был слаб и резал слух, будто наждачная бумага:

— Лера, успокойся и не мельтеши. Сядь уже… — Дима сглотнул, закрыв глаза. Мы все стояли, смотрели на него и ждали продолжения: — Я всё решил. Аня, когда Глеб будет здесь?

— Часа через три. Я позвонила ему, он уже на пути в аэропорт. Посоветовала ему сначала в головной офис заехать. Поговорила с твоим Юлием Самуиловичем, пока ехала к тебе, он обещал подготовить варианты доверенностей. В общем, за дело можешь особо не беспокоиться. Глеб хоть и в шоке, но понимает, что сейчас для тебя в том числе важна компания и прибыль. Реабилитация выйдет долгой и дорогой.

Дима кивал на мои слова, явно одобряя, я сделала пару шагов вперёд и разговаривала с мужем, не обращая внимания на остальных. Мы слишком долго были вместе, я знала, насколько важно для его успокоения знать, что компания в надёжных руках.

Продолжила, подгоняемая требовательным взглядом мужа:

— Я устно накидала юристу задач, он раздаст их твоим подчинённым. Мне посоветовали отличный реабилитационный центр, рядом с городом. Можно дом снять, твоему водителю придётся пересесть за другую машину, но он готов, я с ним тоже уже поговорила. Я список от руки накидала, пока ехала, думаю, его следует отправить твоему юристу.

Я достала из сумки сложенный вдвое лист бумаги.

Лера вскочила, схватила его, а у самой аж глаза горели возмущением.

— Мы обсудим с Димой. И вообще! Я сама буду всё записывать и отправлять куда надо! Я тоже могу. Дима, давай я тебе всё прочту и после твоего одобрения отправлю этому твоему Самуиловичу. И какой такой дом? Мы переедем в городскую квартиру, которая в центре, можно и оттуда ездить на процедуры.

Я смотрела на эту больно прыткую девицу. Слушать чушь, что она несла, не было никакого желания, поэтому я вздёрнула бровь и заметила:

— А тебя не смущает, что во второй части квартиры живу я? Причём часть этой квартиры находится в моей собственности. Я никуда не собираюсь переезжать, Лера. Будешь жить в коммуналке? Странные у тебя желания…

Я улыбнулась прямо в лицо этой наглой девице. Принципиально не перееду. А то я не поняла, к чему она стремилась. Выжить меня.

Лера повернулась к Диме и возмущённо зашипела:

— Ты слышал? Дима, да ей плевать на тебя!

Похоже, врачу этот начинающийся балаган надоел, и он жёстко прервал возмущённые вопли:

— Девушка, нашему пациенту эти ваши крики и разборки не нужны. Из палаты на выход. Я как раз проведу осмотр, потом выйду к вам. Пациент поспит, а вы подождёте в коридоре.

Я с улыбкой кивнула врачу, посмотрела на мужа, он уже кивнул мне, и я всё поняла. Улыбнулась краем губ, показывая, что поняла его, и вышла.

Не стоило сейчас вспоминать мужу то, что он сделал со мной. Пусть живёт как хочет, но компанию я помогу сохранить, в том числе для сына. Да и Диму нужно было поставить на ноги. Кому он нужен будет такой инвалид? После предательства я