Его - Дженика Сноу Страница 2

элегантно и по высшему классу. Бетани посмотрела на себя и на свой кардиган молочного цвета. Как же она ненавидела, что была белой вороной среди всего этого общества, что еще ей надо было сделать, чтобы они перестали смотреть на нее свысока. Обернувшись на Мэдисон, она поймала ее взгляд.

‒ Так что ты собираешься делать? ‒ снова спросила Мэдисон, посмотрев на чашку кофе в ее руках. Бетани наблюдала, как капли воды скользят по прозрачному гладкому стеклу чашки, и понимала, что, при любой формулировке ответа, ее личную проблему это не решит.

‒ Я ничего не могу сделать, Мэдисон. У меня нет выбора, кроме как выйти замуж за мужчину, которого я не люблю, и прожить всю свою жизнь во лжи.

Мэдисон пожала плечами.

— Ты излишне драматизируешь. Ведь могло бы быть намного хуже, чем свадьба со Стивеном. Он богат, воспитан и очень привлекателен. Ты могла бы выйти замуж за Маршалла Бувьера?

‒ За Маршалла?

‒ Да, ты же знаешь того француза, за которого вышла замуж Кларриса Харштон. Он примерно вдвое старше ее, и не так богат, как Стивен, и даже пах смешно.

‒ О, я совсем забыла о нем и Клариссе. Бетани потянулась за чашкой и сделала глоток.

‒ Вот видишь, все могло быть намного хуже.

Бетани промолчала, но лишь потому, что не знала, как на самом деле ответить. Она, честно говоря, даже не знала, почему согласилась позавтракать с Мэдисон и поболтать. Нет, это было немного не так. Она надеялась, что ее подруга, которую она знала всю свою жизнь, сможет ее понять.

‒ Ты же не говорила кому-то еще, что не хочешь замуж за Стивена?

‒ Я разговаривала об этом с родителями. Мама была более лояльна к моему заявлению, но все продолжала повторять мне о том, какая он хорошая партия. А отец… ‒ От одной мысли об их разговоре ей стало не по себе. ‒ Он сразу прервал разговор, прежде чем таковой начался. ‒ Даже сейчас она все еще слышала глубокий голос отца, который говорил ей, что она в долгу перед ними, что они пережили много трудностей, надеясь на то, что, в конце концов, она выйдет замуж за престижного «жеребца», такого как Стивен. И да, он использовал слово «жеребец» так, будто она была какой-то племенной кобылой. ‒ Мне никогда не сказать «я не выйду за Стивена», Мэдисон. Ты никогда не думала о том, что происходит в душе каждый день, каждую секунду, когда тебе твердят: «ты привыкнешь к нему».

Мэдисон посмотрела на нее, процедив, что это чушь собачья, и громко вздохнула.

— Нет, не думала, но я понимаю, что ты имеешь в виду, несмотря ни на что. ‒ Мэдисон наклонилась вперед и положила руки на стол. Она перебирала пальцам свой жемчужный браслет, и Бетани было понятно, что ее мысли слишком далеки от всего этого. ‒ Тебе нужно думать о своей семье, своем статусе, а не о том, что ты получишь от этой свадьбы.

Бетани в ужасе уставилась на Мэдисон.

‒ Ты себя слышишь?

Мэдисон откинулась на спинку своего кресла и поморщилась.

‒ Что я должна услышать?

В двадцать два года они обе знали, о чем говорила Бетани. Они жили одной и той же жизнью, ходили в одну частную школу и на одни и те же скучные приемы и знали, что статус и репутация ‒ это все.

‒ Ты понимаешь, что я имею в виду, Мэдисон. Как насчет того, чтобы выйти замуж по любви, а не потому, что брак принесет пользу семье или необходим по политическим причинам? Как ты посмотришь на то, что не замечаешь, о чем говоришь, какую одежду носишь, и всегда ведешь себя так, будто живешь чужой жизнью?

Мэдисон хмыкнула и вместо того, чтобы ответить, подняла руку и щелкнула пальцами, подзывая официанта. Невысокий мужчина в идеально выглаженной черно-белой униформе с руками за спиной и вздернутым подбородком подошел к столу.

‒ Мадам, чем я могу вам помочь?

‒ Пожалуйста, упакуйте дюжину таких пирожных.

Официант кивнул, повернулся к Бетани, и когда она покачала головой, он, поняв, что ей ничего не нужно, исчез в служебной части ресторана.

Мэдисон снова направила свой взгляд на нее, а затем достаточно раздраженно выдохнула.

‒ Послушай, я понимаю, к чему ты клонишь. Ты думаешь, что я хочу, чтобы меня выдали замуж за случайного парня, особенно если он намного старше меня? ‒ Она пожала плечами. ‒ Но мы родились в этом статусе, и из-за этого должны соблюдать определенные правила и стандарты. И ты это знаешь.

Бетани молчала. Было глупо мечтать о том, что ее размышления произведут на подругу желаемый эффект.

‒ Все так стремительно развивалось. Я только закончила университет, едва успела начать жить, как мой отец осознанно топит меня в этом болоте. ‒ Она закрыла глаза и потерла их пальцами.

‒ Нужно просто плыть по течению. По крайней мере, ты собираешься выйти замуж за Стивена. Будь благодарна судьбе за этот шанс.

‒ На днях я могу просто исчезнуть, Мэдисон.

Мэдисон закатила глаза. Она взяла свою салфетку и аккуратно промокнула уголки губ.

‒ Ну, и кто из нас излишне драматизирует события? Мы же обе знаем, что просто так ты не исчезнешь. Что ты будешь делать без денег? Работать? Твой отец предоставляет тебе все блага от своего влияния в обществе, заботится о тебе до тех пор, пока ты готова выйти замуж за Стивена, отказаться от этого будет не только катастрофой, но и глупой затеей. Ты все потеряешь.

Мэдисон не знала или не понимала, что Бетани не заботили ни деньги, ни власть, ни даже ее социальное положение. Она пошла работать в школу социальным работником, к большому неудовольствию отца. Но он, Роберт Максимус Стерлинг, никогда не получал удовольствия от того, что не помогало бы ему получить власть, деньги или повысить свои социальные позиции. Она родилась не в той семье.

‒ Все будет отлично. Ты думаешь, что люди должны быть безумно влюблены друг в