Игры со льдом - Ринат Рифович Валиуллин Страница 19

и какое-то время наблюдает за игрой. Лед звенит, лица горят, шайба мечется между клюшек. Какой-то пацан выходит один на один с вратарем, губы Макса невольно шепчут: «Бей», – пацаны кричат: «Бей!», – и он забивает. В этот момент Максим снова прокручивает в голове свой момент, пытаясь вспомнить все до мельчайших подробностей. Снова и снова он убеждается, что гол был и слышит этот пронзительный крик «Бей!». Его воспаленное воображение начинает подозревать некий заговор, он пытается понять, в чем причина и кто кричал. Этот крик создает своеобразный стоп-кадр в его памяти, и он видит каждое лицо в отдельности: тренера, партнеров, соперников, болельщиков на трибуне, даже девушки в третьем ряду (Вика), которая отчаянно за него болеет… Прокручивая этот момент снова и снова, Макс пытается по очереди убрать из кадра каждого из подозреваемых, чтобы докопаться до истины.

«Бей, бей, бей!», – отзывается короткое слово у Макса в голове. Он чувствует, что город уже мал для него, смотрит на маленькие дома – хрущевки маленького города. Он идет дальше по улице сбоку витрина «Детского мира», там за стеклом стоит «Настольный хоккей», еще раз подтверждая его мысли, что его «Я» уже тесно в этом провинциальном настольном хоккее.

Сцена 13

Квартира. Макс и Вика. Постель.

Макс вернулся к вечеру. Он был молчалив, сколько бы Вика ни пыталась его разговорить.

– Есть будешь? – пододвинула она ему тарелку с пловом. – Я сегодня плов решила сделать.

– Спасибо, хозяюшка, – сел за стол Макс, взял хлеб, сломал и начал жевать.

– Вот салатик еще.

– Красота, – без энтузиазма отреагировал Макс.

– Как прошла тренировка?

– Нормально.

– А чего такой хмурый?

– Не знаю, голова болит.

– Говорила я тебе, надо рентген сделать, вдруг у тебя сотрясение.

– Да это не мне, это Пече надо рентген делать. Такой мудила.

– Он всегда тебе завидовал.

– Это его проблемы.

– А что за проблемы? Что случилось-то? Можешь объяснить?

– Ушел я из команды, думал раньше – мы семья, оказалось, так – знакомые.

– Даже Гузя?

– А что Гузян, Гузян включил сорян.

– А тренер?

– Чувствую себя как на допросе. Тренер сказал, что пора тебе в Питер, вырос ты из этой провинции.

– Так прямо и сказал?

– Не прямо, конечно, но сказал.

– И что думаешь делать?

– Посмотрим.

– Что посмотрим?

– Кино.

– Да, давай кино посмотрим, – попыталась снять напряжение Вика. – Просто кино и спать?

– Да, конечно, – обнял Макс Вику.

– Только не говори мне, что у тебя бессонница.

– Извини. Снова буду просматривать свой гол. Он мне снится каждую ночь, в новых подробностях, – рассмеялся Макс.

– Ну, ты и залип.

– Не то слово. Ты играла когда-нибудь в настольный хоккей?

– Конечно.

– Вот и мне кажется, что я все это время в него играл. Помнишь там игроков?

– Да. Красивые и серьезные такие.

– Вот и у меня с виду все серьезные, а на деле из пластика.

– А еще они падали в самый неподходящий момент, – вдруг осеклась Вика, поняв, что сморозила глупость. – Извини, я не хотела.

– Я знаю, думаешь, я хотел падать, – улыбнулся он.

В эту ночь Максу снова снился голевой момент. Макс играет один против всей своей команды. На скамейке запасных его друзья детства. Среди болельщиков Вика, отец Макса, он бьет в барабан, который неистово кричит: «Бей!» Воинственный гул барабана нарастает. Макс уходит от силового приема, бьет клюшкой по шайбе и забивает гол, капитан его команды дует в рожок, возвещая о начале охоты, а Макс покидает площадку. Он слышит уже другой барабан, который бьет в ритме ускоренного побега сердца. Вика, сидящая на трибуне, тоже слышит этот бой, хватает свой рюкзачок и спешно продирается среди зрителей на выход.

В этот момент Макс открывает глаза и видит Вику, которая лежит рядом и смотрит на него.

– Разбудила?

– Нет, то есть да.

– А что снилось?

– Город наш снился и как мы бежали оттуда вдвоем в Питер.

– Спи, я буду рядом. – Вика еще сильнее прижимается к Максу и гладит его по лицу.

– Смеешься, как я могу спать рядом с тобой?

– Только голый. – Макс берет ладонь Вики и начинает внимательно рассматривать.

– Что там?

– Родинка.

– Родинка?

– Да, давай уедем, если ты готова бросить ее ради меня.

Режиссер: Ты, думаешь, он мог из-за этого уехать? Вот и я сомневаюсь. Неужели он просто так возьмет и уедет из-за такой ерунды, не может быть. Я бы еще мог поверить в такой поворот, где какие-то разборки. Может, есть еще какая-то идея?

Сценарист: Ничего себе ерунда. Ладно, есть еще такой вариант.

Сцена 14

Никто не знает точно, почему он уехал, была и еще одна версия. И дело было так. По крайней мере мне она кажется более убедительной:

Жил на Урале парень, с характером, как у знаменитых гор, пологих и спокойных. Макс полностью соответствовал своему имени. Там, где он рос романтиком, жили рядом зэки и работяги. А те зэки, что выходили на волю, оставались в этом городке. Его окружали четыре зоны, которые так и не смогли взять в плен таких ребят, как он, чьим главным талантом было не только умение махать кулаками, но и отвечать за свои слова. Город делился на районы, здесь их называли Штаты, по сфере влияния преступных группировок. В 48-м штате, где жил Макс, всем заправляла банда «Хозтовары». Макс занимался хоккеем и был далек от криминала, стадион, где он тренировался, принадлежал хозтоваровцам тоже. Его тренер задолжал банде, и в один из дней его после тренировки встретили хозтоваровцы, Макс ввязался в драку, защищая тренера, в которой сделал инвалидом одного из бандитов.

Дом Вики.

Первый тренер, Вика и Макс. Раннее утро. Тренер подъезжает к дому Вики, она открывает ему сонная. Красивый частный дом. Лает собака. Эрик Булатович звонит в домофон. И звонок этот как гром среди ночи. Где-то за кадром гремит нагнетающий барабан.

– Вика, привет. Извини, что разбудил. Макс у тебя?

– Да.

– Это отлично. Спит?

– Да.

– Можешь его разбудить?

Выходит сонный Макс.

– А, Эрик Булатович. Давно вы мне не снились.

– Ладно, Макс, не до шуток. Дело срочное. Хозтоваровцы ищут тебя по всему городу. Домой тебе нельзя, там уже ждут. Тебе срочно нужно уехать.

– Какого хрена?

– Ты вчера одному из них сломал челюсть.

– Челюсть?

– Да. Кто тебя просил лезть?

– А были другие варианты?

– По крайней мере я бы тебе не звонил с утра пораньше.

– Потому что они бы вас закопали прямо там.

– Уже неважно, сегодня