Ешь. Молись. Разводись - Элен Блио Страница 19

Арсений встретил меня жадным взглядом. Как же мне это нравится!

Мы вышли из отеля, пошли по набережной, что меня тут особенно впечатляло, так это то, что центр — вот он, рядышком, и Марсово поле, но при этом место довольно тихое, но тут, как почти в каждом уголке центра Санкт-Петербурга есть своя история.

— Ты хорошо знаешь город?

Арсений спросил, а я пожала плечами. Я упомянула о том, что я работала в музее, и занималась экскурсиями пока мы ехали в машине. Но, конечно, с Питером я всё-таки не так хорошо знакома, как с Москвой.

— Если ты готов что-то рассказывать, я буду только рада. Люблю узнавать новое.

— Тогда начнём? Мост Тройной, здесь соединяются канал Грибоедова и Мойка, вот как раз сейчас ты смотришь на Мойку.

Арсений говорил вроде бы просто, но вместе с тем увлекательно, объяснил, почему мост Тройной, что здесь сошлись в точке Мало-Конюшенный, Театральный и Пешеходный мост-дамба, его еще называют Ложным или фальш-мостом.

— Чем знаменито это место? Наверное тем, что Театральный мост получил своё название в честь находившегося тут недалеко небольшого деревянного театра. Он был во-от там, сейчас это знаменитое Марсово поле, в то время был просто Большой луг. И в этом театре впервые поставили «Недоросль» Фонвизина.

— Интересно.

— А я, когда был маленький, катался тут на коньках.

Арсений посмотрел вниз, где рябит мутная гладь.

— Зимой тут тоже очень красиво.

Да, я представила — как! Особенно когда темно, и в свете фонарей кружатся в вальсе крупные хлопья снега…

— Приедешь?

— Надеюсь.

Хотелось добавить — если ты будешь ждать. Но это лишнее. Наверное.

Это еще рано.

— Знаешь, есть еще одна легенда, если молодожены пройдут по всем трем мостам и посмотрят сначала на канал Грибоедова, а потом на Мойку, то они обязательно будут счастливы.

Он сказал это и как-то странно усмехнулся. Но я не обратила внимания.

А теперь вот думаю — может, это был знак?

Колокольчик тоненько прозвенел. Но я не услышала.

И дальше я не слушала никаких звоночков.

Мы дошли до «Спаса на крови».

Мне всегда нравился этот храм. Уникальный, необычный, изящный

— Знаешь, я раньше, еще в детстве, когда видела фотографии, думала, что это точная копия нашего Василия Блаженного.

— Есть сходство, да, многие об этом говорят.

— Он как игрушечный.

Дальше наш путь шёл к Невскому. Народу — тьма, самая разношёрстная публика, буквально плечом к плечу.

На Дворцовой тоже много народу, но так как площадь сама по себе огромная — наличие толпы не ощущалось. К нам сходу потянулись ряженые в нарядах эпохи Петра Первого и Екатерины Второй.

— Матушка, фотографию желаем? Можно примерить наряд, платье с кринолином или фижмами, вам пойдёт.

Да уж, мне только образа шальной императрицы не хватало!

— А я бы посмотрел, — улыбнулся Арс.

— Точно не сегодня.

— В другой раз, я запомню!

Мы посмеялись и пошли дальше.

Он сфотографировал меня, на фоне Зимнего, сделал несколько кадров на площади.

Я вспоминала свой самый первый визит, то как поразил меня размер площади, хотя и наша Красная в Москве совсем не маленькая.

Времени в запасе было еще прилично, мы прошли по Дворцовому мосту на стрелку Васильевского, снова фотографировались.

Потом Арс вызвал такси, и мы поехали в ресторан «Высота». Ели крабов, мидии, рыбу, я заказала коктейль из местного меню, что-то красивое и вкусное. Выходили на балкон, и Арсений показывал мне крейсер Аврору, стоящий совсем рядом.

— В детстве нас туда водили на экскурсии, обычно там было интересно, я мечтал моряком стать.

— И что помешало?

— Не знаю, наверное, всё-таки желание было не таким уж сильным, ну и… Слишком много препятствий потом. Это если говорить про военного моряка. А про гражданского. Ну… представил, что буду работать на туристическом судне, которое по каналам катает приезжих, романтика куда-то ушла. Может и жаль.

— Прости, а… чем ты сейчас занимаешься? Ты говорил про стройки?

— Да, Лахта центр знаешь?

— Это… — я пыталась вспомнить, как местные называют эту чудо башню, против строительства которой столько времени протестовали.

— Да, «кукуруза», «око Саурона», тому подобное. В общем её я не строил.

Он усмехнулся, наблюдая за моей реакцией.

— Я, наверное, должна сказать — и слава Богу?

— Ну да, что-то похожее. На самом деле мне «Лахта» нравится, она ничуть не испортила вид города, ну, правда, сначала-то её хотели построить в другом месте и там, ну… было бы сомнительно. А так…

— Честно? Мне нравится. Это… это как Дефанс в Париже.

— Да, я тоже об этом думаю. Ну, кстати, а Москва-Сити?

— Ой, молчи про Сити… — я закрыла лицо руками, вспоминая историю, связанную с одним из моих кураторов в музее, люто ненавидевшим все новостройки столицы.

Почти сразу почувствовала, как на мои ладони легли пальцы Арсения.

— Ты очень красивая когда смеешься, и вообще… Ты откуда взялась такая? Где ты раньше была?

— В Москве… — ответила тихо, спугнуть боялась.

— Ну да, а я в Питере. И что нам теперь делать?

Я пожала плечами опять, я часто так делаю, когда не знаю, что сказать, или знаю, но не могу говорить. Или не хочу.

— Пойти на крышу, смотреть на развод?

— Да, развод… Это то, что нужно.

Он так сказал.

А теперь я думаю, почему? Почему он сказал так?

Он женат…

Глава 14

Женат. «Любимая жена». Да уж.

Но перед походом на крышу я ведь этого не знала?

И ехала на эту крышу в таком странном состоянии, ощущала себя свободной. И молодой.