Бывший. Я больше (не) твоя - Джулия Голд Страница 18

Я вспомнила Матвея, своего бывшего мужа, который так внезапно вернулся, грозил снова перевернуть мою жизнь вверх тормашками. Он был слишком сильно похож на Никиту Стужева: жёсткий, решительный, бескомпромиссный. Он был так же избалован женским вниманием, но вцепился же, не оторвёшь.

Когда мы начали жить вместе, а я планировала свадьбу, он показал себя собственником и деспотом. Контролировал мою жизнь, убеждая, что моё желание работать и помогать людям — это лишняя блажь. Скоро мне нужно будет заботиться о нём и наших детях, когда они появятся.

Начал он всё аккуратно, слово там, фраза здесь, я поначалу не замечала:

— Ты устаёшь, Яся. Приходишь вымотанная, уменьши нагрузку…

— Да что тебе эти болезные? Они найдут другого специалиста, у тебя своя жизнь есть…

— Яся, я хочу, чтобы ты была счастлива, чтобы уделяла время своей семье, мне, а после и детям…

Вспомнила своё прошлое, оглядела ещё раз это чудовище и мысленно поплевала через левое плечо. Нет-нет, такого мне больше не надо, я ещё от предыдущего не до конца отошла. Иногда я просыпалась среди ночи от редкого уже кошмара, вспоминая всё то, что сделал мне Матвей.

Мы ехали с Владимиром к моему дому, я почти не слушала его разглагольствований, потому что жутко перенервничала, да и сама ситуация, её разрешение, а после и лечение взяли своё. А ещё я опять начала вспоминать свои почти два года жизни с мужем, так отличающиеся друг от друга.

Первый год был годом счастья, такого глупого, но такого сладкого. А потом у меня открылись глаза, разом, вмиг. И вспомнились слова друзей и близких, предостережение Ланы и позже слова Влада, от которых я так легко отмахивалась. А ведь он, как никто другой, разбирался в людях, не зря же был талантливым режиссёром.

Влад был откровенен, когда описывал моего Матвея и его жизненные принципы, он точно предсказал то, с чем я столкнулась позже. Однажды он мне прямо высказал, не выдержав моей наивности:

— Да какое счастье и любовь, Слава?! Нет, то, что он тебя любит, в этом я не сомневаюсь. Да только он ещё и изменить тебя под себя хочет, ты понимаешь? Слепить такую, как ему хочется! И ты закиснешь, понимаешь, закиснешь в этом жутком болоте.

— Но я могу быть такой, Влад. Да, у нас есть кое-какие противоречия по поводу моей работы. Он просто не понял до конца, что это не только заработок, но и призвание. Он поймёт, Влад, я уверена, он же любит меня.

Дело было в том, что этот хитрый гусь подслушал мои разговоры с Ланкой, с моей подругой и его младшей сестрой, и, конечно, не мог не залезть со своим мнением в чужие отношения. Я тогда на него сильно разозлилась, было дело.

И всё равно, разговор с подругой, а после и с Владом заставил задуматься. Если раньше я не придавала особого значения некоторым высказываниям Матвея, то в один из вечеров, когда мы сидели и выбирали место, где будет проходить празднование первого совместного года, я обратила внимание на его слова:

— Заюш, да зачем нам праздновать здесь, в собственном доме? Я его выбирал для нас, а не для всех тех людей, кого мы пригласим. Тем более наши родители приедут. Пусть здесь поживут, вы пообщаетесь, а праздновать будем в ресторане.

Я тогда с сомнением возразила:

— Матвей, но я вообще не хочу такую официальную встречу, я хотела как-то по-семейному отметить. Да и что за дата такая? Мы всего год женаты.

Муж возразил, ведь ему нужно было пригласить всех тех, кто мог быть полезен для его бизнеса, показать меня всем, такую красивую и любимую жену, надёжный тыл. У партнёров мужа были жёны и дочери, и им тоже нужно было общаться в своём кругу.

Я сидела, делала вид, что улыбаюсь, слушая, как он мне втолковывает, такой непонятливой, элементарные вещи.

В один миг мне стало страшно, я вспомнила, что совсем недавно, буквально пару недель назад мы были на юбилее свадьбы одного из его партнёров, Анатолия Говорова и его жены, Марины.

Марина тогда выпила лишнего. Да чего уж там, она сильно напилась и попросила проводить до ванной. И там её как раз и прорвало. И не в прямом смысле, нет, но словесно её понесло только так.

Она вдруг заплакала, по-настоящему, по-бабьи, села на пуфик, что стоял в просторной ванной комнате, явно её личной, судя по декору. Сидела опустошённая, смотря в одну точку, а слёзы текли по щекам.

Я стояла, облокотившись о стену, и непонимающе смотрела на неё. Ведь это она весь вечер была такой радостной, такими глазами смотрела на мужа. Они были вместе двадцать лет, а внешне Марина была ещё ого-го. Красивая, холёная, ладная.

Теперь же я стояла и смотрела на неё поникшую, с ужасно грустным взглядом. Я решила, что она поддалась настроению, воспоминаниям, мало ли, да и алкоголь сыграл свою роль. И решила утешить:

— Марина, да чего вы плачете? Всё же хорошо, я же вижу, у вас и муж прекрасный, и дочери вон какие замечательные, просто радость родителей. А если у вас что-то случилось, размолвка с мужем или ещё что, так сегодня такой день, вы лучше забудьте, а завтра посмотрите на всё другими глазами.

Странно, но она подняла на меня взгляд, обсмотрела меня внимательно и задумчиво так протянула:

— А ты ведь врач, да? Толик говорил, что ты специалист какой-то крутой. Знаешь, какой я была тогда, двадцать лет назад? А меня ведь после Вагановского в Большой Театр взяли. И шансы стать кем-то у меня были, были. Мы с Толиком и правда полюбили друг друга, я замуж выходила по любви. Знаешь, какой он был? Он меня просто покорил. Вон, как твой, сначала всё вился вокруг, не отпускал, не давал выдохнуть и подумать. А потом свадьба, новая счастливая жизнь. И в один момент мне предъявили, что наши дети должны быть здоровыми, а с моей карьерой и пахотой меня муж банально не видит.

Марина посмотрела тогда на меня жалобно и продолжила:

— А знаешь, почему меня развезло так? Я свою жизнь вспомнила. Прошлое, возможности, то, ради кого я всё бросила. И знаешь что? У мужа любовница появилась пару лет назад, сотрудница. Всё как надо: молодая, красивая, наглая. И знаешь, что ещё? Она беременна и у них будет