Скамейка грешников - Анастасия Уайт Страница 18

– Не очень хорошо себя чувствую. – Я даю ему версию, которую используя для всех. – Женские дела.

– У тебя здесь нет друзей. С тобой обращаются так, словно тебя не существует. Разве тебя это не расстраивает? – Мне хочется вывернуть желудок. Неужели об этом знают все? – Я просто наблюдательный, вот и все. К тому же ты вроде как привлекла мое внимание…

– Мне все равно, – резко выплевываю я и встаю. В груди зарождается ярость, я готова кого-нибудь ударить.

– Люди думают, что Томпсон тебя ненавидит. – Мур поднимается на ноги следом за мной, затем наклоняется и поднимает мой рюкзак. – Никто не хочет водить дружбу с его врагом.

– Мой рюкзак, пожалуйста.

– Я смогу стать твои другом, ну или больше, чем другом. – Он подходит ближе.

– Спасибо, но обойдусь. – Я выхватываю рюкзак из его руки и пячусь. – Пока. – Я несусь от него подальше. Через пятнадцать минут у меня еще одна лекция, так что лучше поторопиться.

– Ава, погоди. – Он бежит за мной. А этот парень не считывает намеки, да? – Пойдешь на игру на следующей неделе?

– Ха. – Это вырывается так резко, что я прикрываю рот рукой. Кажется, он в смятении, его брови сошлись на переносице. – Нет.

– А на вечеринку после игры?

– Нет.

– А есть шанс, что ты передумаешь? – Он вторгается в мое личное пространство, но я тут же отступаю.

– Нет. – Я отворачиваюсь и направляюсь на лекцию, и на этот раз он меня не преследует. Но ему меня этим не обдурить… Вряд ли он в ближайшее время от меня отстанет.

После занятий я отправляюсь в столовую, погрузившись в собственные мысли. Я могу видеться с лучше подругой только во время обеда. Такие встречи теперь редкость, поэтому я ценю каждую из них, хотя и храню от нее секреты. И чем дальше, тем больше секретов.

Вдруг передо мной кто-то оступается. Что-то холодное заливает мою кожу, и я вскрикиваю. Какого хрена? Я смотрю вниз и понимаю, что напоминаю героиню из сериала «Хор». Гребаный слаш[9].

Сначала я изучаю свою футболку, а потом ловлю взгляд Джордан. Она стоит напротив и пытается подавить улыбку на своем глупом лице.

– Ты, мать твою, с ума сошла?

– Ой, мне так жаль. Я такая неуклюжая. – У нее плохо выходит скрывать ухмылку. – Если хочешь, можем сходить в нашу комнату, чтобы ты переоделась, после чего вернешься на занятия. Или можешь остаться в общежитии. Все равно никто не заметит твоего отсутствия.

В груди возникает какая-то тяжесть, а дыхание спирает. Я открываю рот, но не произношу ни слова. Глаза жгут слезы. Справляться со своим текущим положением становится все сложнее и сложнее. Впервые в жизни люди обращаются со мной как с ничтожеством, и все это из-за одного высокомерного придурка, который не нашел со мной общий язык.

– Пошла ты. – Я несусь мимо нее, направляясь в туалет. На меня смотрят все. Вообще все. Я вижу ухмылки, слышу смешки, и мне хочется исчезнуть. Хочется очутиться где-то в другом месте. Я хочу вернуться домой, в свою комнату, где я смогу найти утешение в объятиях папы. Мне всего лишь хочется ощутить себя в безопасности.

Я мчусь, рассекая толпу, и застываю в нескольких шагах от уборной. Он стоит там, убрав руки в карманы. Его тяжелый взгляд устремлен в мою сторону. У меня возникает желание дать ему пощечину, зарядить ему в пах или снова показать средний палец. Жажда продемонстрировать свою ярость невероятно сильна, но я игнорирую придурка. Мы видимся впервые за две недели, и я бы с радостью не встречалась с ним еще дольше.

Наконец двинувшись с места, я дергаю за ручку и распахиваю дверь настежь. Пока я направляюсь к зеркалу, она захлопывается за мной с громким звуком. При виде своего отражения хочется орать. Футболка испорчена. Я делаю глубокий вздох и стягиваю ее через голову, оставаясь в одном лифчике. Хотя бы попробую спасти одну из своих любимых футболок. Может, успею отстирать ее прежде, чем пятна окончательно пропитают ткань?

Я поворачиваю кран и стараюсь застирать одежду под водой. Я тру ткань снова и снова и ополаскиваю ее с единственной мыслью: я хочу уехать домой завтра же. Желание увидеть папу и вновь стать его маленькой девочкой пронизывает меня насквозь, иного мне больше не нужно.

Дверь открывается, и я готовлюсь выслушивать очередные издевки. Но как только встречаюсь взглядом в отражении зеркала с тем, кто вошел, чувствую, как начинают трястись пальцы и пересыхает во рту. Какого черта ему от меня нужно?

Отводя взгляд, я молча продолжаю оттирать слаш со своей футболки. Я буквально прикусываю язык, только бы не позволить вылететь словам, которые отчаянно ищут выход. Мне не улыбается сделать мои дни в колледже еще хуже. Колтон вполне способен это устроить. Как показывает опыт, ему даже не требуется что-либо кому-либо говорить. Для этого у него есть репутация.

Я ощущаю на себе его взгляд. Он изучает меня. Я так торопилась снять футболку, что не подумала о белье под ней. Бежево-розовый лифчик пуш-ап отлично на мне смотрится, но отчего-то в это мгновение я чувствую себя неуверенно. Не хочется, чтобы он видел меня в белье. Я и так достаточно уязвима, и полуголое тело не помогает выстраивать стены.

– Что случилось? – Его голос звучит тише, чем я ожидаю. Он останавливается за моей спиной, отчего по моей коже начинают бегать мурашки.

– Ничего.

– Зачем она вылила на тебя слаш? Не было похоже, что случайно. – Мне незнакомы эти интонации из его уст. Словно он озабочен ситуацией.

Я яростно качаю головой, пытаясь избавиться от этой возникшей мысли. У него настолько раздутое эго, что он до сих пор не может забыть о той пощечине, о которой, к слову, знают всего несколько человек. И они никому ничего не расскажут.

Или все это из-за среднего пальца? Если так, тогда он еще более высокомерный, чем я думала.

– Зачем она это сделала? – Томпсон подходит еще ближе и упирается в раковину руками по обе стороны от меня. Внутри моего тела вспыхивает пожар, а щеки покрываются румянцем. Какого черта от творит?

– Она просто сука, – бормочу я, пытаясь сосредоточиться на стирке. Это сложно. Его близость и запах начинают на меня странно действовать. Он приятно пахнет, очень приятно, у меня возникает желание закрыть глаза и вдохнуть его аромат, но я прикусываю щеку изнутри, пытаясь взять себя в руки. Он тупой ублюдок. Меня не может